Валерия Косякова - Код Средневековья. Иероним Босх

Огонь, фигуры повешенных, орудия пыток в руках чудовищ, нагие тела грешников, изнуряемые чертями, – такова правая панель, демонстрирующая империю ада с непрерывными военными действиями, разрушением и муками.

Гигантские уши, между которыми помещён огромный фаллический нож, пронзены стрелой и глухи (физически и духовно) к Слову Божьему, словно танк-колесница давят грешников.

Посередине предстаёт так называемая адская таверна ( quade herberge по-нидерландски), этот термин употребляется в современной литературе о Босхе и указывает на негативную репутацию борделя вкупе с музыкой, азартными играми, алкоголем и проституцией. [72] Bax, D. Beschrijving en poging tot verklaring van het Tuin der Onkuisheiddrieluik van Jeroen Bosch. Amsterdam, 1956, рр. 91–92. Такая комплектация общественных заведений рождает похоть, драки, гнев, тщеславие, жадность, зависимость от игры, венерические болезни, обман – эти, как и многие другие язвы людского рода, представлены в образе инфернальной таверны. Тело, данное как сосуд для святого духа, становится вместилищем нечистот и порока: на мужской голове танцует под волынку порочный хоровод: пары из мужчин и ведьм, из мужчины и птицы (образ гомосексуальности). Тело – изгнившее пустое яйцо с выпивохами внутри, ноги – ненадёжные, шатающиеся стволы деревьев, балансирующие на расплывающихся лодках (аллегория пьянства и похмелья), более того – стволы изранены, будто выеденная сифилисом плоть. Волынка изображена на флаге кабака, в который лезет толстяк; из пухлых ягодиц его торчит стрела, гигантский инструмент является и источником танцев на голове «дерева». Меха волынки – устойчивый символ мошонки, и вместе с трубкой они образуют фаллос – предмет культа этого триптиха. Если присмотреться, видно, что нога «дерева» перебинтована, рана, прикрытая чем-то наподобие гостии, сочится кровью – это указание на проказу или, согласно теме триптиха, сифилис – порочную и разрушительную болезнь «Венер» и их детей, занесённую в Европу как раз около 1490 года.

Рис. 37 а. Бордель в аду: подушка сластолюбца – жаба, на волынке/фаллосе играет/онанирует монстр; другой, обезьяноподобный, музицирует на лютне – устойчивом символе женского тела. Обнажённые ноги проститутки (по иконографии Босха похожей на Еву) обвивает змей, а за руку её держит дракон. Примечательны две маленькие фигурки за холмом дальнего плана: один из них, держащий лестницу, вероятно, святой, который пытается спасти и вывести из этого адского судища своего ужасающегося увиденным подопечного. «Страшный суд», фрагмент.

Рис. 37 б. Монахиня Якомейне Костерс (Jacomijne Costers) после исцеления от чумы в 1489 г. создала произведение «Видения и примеры» (лат. Visioen en exempel), в котором описала путешествие через чистилище и ад, пройденное во время болезни. Блудившие мужчины и женщины, коих сестра созерцала в аду, испытывали ужасную боль в половых органах, они лежали на кроватях, а по их конечностям и телам ползали змеи, жабы и прочие адские твари. Ангел пояснил монахине, что таково наказание для нецеломудренных людей и тех, кто совершает прелюбодеяние. Яркое описание мук имеет очевидные параллели с босхианскими образами кар для сладострастников, потакавших грешному зову тела. «Страшный суд», фрагмент. [73] Costers, J. De helletocht van Jacomijne Costers (1503) // Ons geestelijk erf, 1996, p. 179.

Рис. 37 в. На заднице несчастной блудницы, эксплуатируемой в роли кобылы, собираются выжигать клеймо. Ад «Сада земных наслаждений», фрагмент.

Образ адской таверны и мрачного застолья часто встречается у Босха в аду. Здесь мы обнаруживаем критику алкоголизма, чревоугодия и прочих смертных грехов. Французский трувер Рауль де Удан (примерно 1170–1230 гг.) в своей аллегорико-иронической поэме «Сон о преисподней» описывает адское пиршество. Среди отъявленных грешников сидят Пилат и Вельзевул. Стол накрыт скатертями из кожи ростовщиков, салфетки – из кожи старых проституток, блюда – части тел грешников (шпигованные ростовщики, потаскухи с зелёной подливкой, еретики на вертеле, жареные языки адвокатов и т. п.). В средневековых видениях часто описывались грешники, пирующие с бокалами, полными огненной жидкостью, жабами и змеями, сваренными в сере. В кабаке Иеронима стулья грешников – жабы, пьют они брагу, предложенную ведьмой (рис. 39).

Как мы видим, для Босха (как и для образов средневекового ада) мука бесконечно повторяющимся процес-сом – важнейший принцип наказаний. «Видение Павла» рассказывает, как безжалостные ростовщики до бесконечности жуют собственные языки; молодые женщины, убившие своих незаконнорожденных отпрысков и скормившие их свиньям, лежат в чёрных одеждах, покрытые смолой и серой, «злые ангелы» беспрестанно наносят им раны огненными розгами. А в «Видении монаха Гунтельма» Винсент Бове описывает грешника, пригвождённого к горящему трону, прекрасные женщины всю вечность напролёт бросают ему в лицо горящие головни, которые проникают ему прямо в кишки; другого грешника – в прошлом жестокого тирана – демон освежёвывает и посыпает солью, повторяя этот процесс, как только грешник вновь обрастает кожей. У Босха видим эту же логику почти в каждой сцене пыток (рис. 45). Но особенно знаменит фрагмент с пожирающей антропоморфной птицей, он также созвучен описаниям ада в «Видениях Тунгдала»: вскоре Тунгдал увидел ужасное существо, казавшееся ещё более злым и опасным, чем прочие: с двумя огромными чёрными крылами, из его ног торчали когти из железа и стали, его шея была длинной и стройной, но на ней воцарялась огромная голова с горящими красными глазами, огромный рот монстра исторгал плевки пламенного огня, а его нос увенчивался стальным наконечником!

Рис. 38. Ад «Сада земных наслаждений».

Рис. 39.Фрагмент ада, «Сад земных наслаждений».

Рис. 40. Адская таверна в яйце изображена под мусульманским (еретическим) флагом; на ветке, прорезающей скорлупу, сидит сова, ок. 1500–1510 гг. Graphische Sammlung Albertina, Wien.

Рис. 41. Адский пир, изображённый на миниатюре из «Книги Виноградаря Господа нашего». MS. Douce 134, fol. 085v. Bodleian Library, Oxford.