Петр Черкасов - Александр II и Наполеон III. Несостоявшийся союз (1856–1870).

1 декабря 1857 г. в Петербург прибыл новый поверенный в делах Франции маркиз де Шаторенар, которому Боден передал руководство дипломатической миссией и ввел его в курс текущих дел. Шаторенар, со своей стороны, сообщил Бодену, что в Париже принято, наконец, решение о направлении ко двору Александра II постоянного посла – герцога де Монтебелло, который должен приступить к своим обязанностям предстоящей весной. В ожидании его прибытия французские дипломаты продолжали внимательно следить за развитием событий в России. Судя по их содержанию, первые депеши Шаторенара из Петербурга, – по крайней мере, те, где рассматривался ход крестьянской реформы, – были составлены Боденом, который вскоре получил новое назначение и покинул Петербург.

Тем временем с наступлением нового, 1858 года, продвижение реформы несколько оживилось. Стал проясняться и расклад сил – сторонников и противников освобождения крестьян. Вот что писал по этому поводу маркиз Шаторенар в депеше графу Валевскому:

<���…> «В этом вопросе отчетливо проявились три партии: партия ретроградов, которая не желает и слышать об отмене крепостного рабства и выступает за сохранение статус кво; партия умеренных, которая выступает за осторожные и спокойные реформы; прогрессивная партия, которая желает все реорганизовать и намерена воспользоваться освобождением крестьян для введения [в стране] конституционного правления.

Кажется, приверженцы партии ретроградов недалеки от того, чтобы принять, то ли от досады, то ли в надежде напугать правительство, программу прогрессивной партии; многие из них говорят довольно открыто, что поскольку правительство встало на путь освобождения [крестьян], то начать оно должно с освобождения самого дворянства, дав ему политические права взамен утраты материальных, которые готовятся отменить.

<���…> Этот оппозиционный дух, свойственный как экзальтированным [прогрессистам], так и ретроградам, должен, как меня уверяют, проявиться на собрании, которое будет иметь место по случаю выборов [предводителя петербургского дворянства]. Недовольные разработали проект, резко критикующий нынешнего предводителя [дворянства] Санкт-Петербурга графа Шувалова, упрекая его в том, что он действовал, не советуясь с ними, когда просил императора начать освобождение крепостных с Петербургской губернии; они надеются побудить его подать в отставку… <���…>

Те же тенденции, только еще более сильно, проявляются в Москве. Оппозиция тамошнего дворянства до сих пор не давала возможности подготовить императорский рескрипт. Однако правительство, судя по всему, не склонно всерьез считаться с этой оппозицией; оно только что распространило меры по отмене крепостного рабства на Нижегородскую губернию, и, как уверяют, это сделано по просьбе крайне незначительного числа нижегородских дворян…» [783]<���…>.

Как уже говорилось, после появления адреса, составленного под нажимом Назимова прибалтийским дворянством, и ответного высочайшего рескрипта [784], дворяне других российских губерний были поставлены перед необходимостью – безотлагательно определиться (разумеется, положительно) в отношении намерений царя. Первым из губернаторов, кто оказал соответствующее прямое давление на дворянство, был петербургский генерал-губернатор граф П.Н. Игнатьев, которого поддержал губернский предводитель дворянства граф П.П. Шувалов.

Вынужденная инициатива губернского начальства вызвала открытое недовольство консервативно настроенной части дворян, которые решили воспользоваться предстоящим съездом по выборам предводителя, для того чтобы сместить графа Шувалова с занимаемого им поста. По мнению недовольных, он не защищал должным образом интересы своего сословия. Именно об этом и писал Шаторенар в донесении в Париж. Забегая вперед, можно отметить, что намерения противников Шувалова не были реализованы. Он не только сохранил за собой пост губернского предводителя дворянства, но и возглавил всю работу по проведению реформы в Петербургской губернии. При этом он проявил себя отнюдь не как прогрессист, а как убежденный консерватор.

Шаторенар правильно оценил в своей депеше от 11 января оппозиционные настроения московского дворянства, которое и в дальнейшем будет досаждать императору. В Москве противники отмены крепостного права имели весьма влиятельного союзника в лице самого генерал-губернатора графа А.А. Закревского, не принимавшего готовившуюся реформу. Плохо скрываемое нежелание способствовать планам императора будет стоить Закревскому его поста. В апреле 1859 г. 75-летний сановник был уволен в отставку и вынужден был выехать за границу, где и умер в 1865 г.

Либерально настроенная часть московского дворянства ориентировалась на губернского предводителя П.П. Воейкова, который настоял на принятии 7 января 1858 г. адреса в поддержку намерений императора осуществить освобождение крестьян. Отправляя 11 января цитированную депешу в Париж, маркиз Шаторенар еще не знал о «московском адресе» на высочайшее имя.

Упоминая в той же депеше о сдержанном отношении к предстоящей реформе нижегородского дворянства, Шаторенар был совершенно прав; принятие адреса нижегородскими помещиками было сделано под сильнейшим давлением военного губернатора А.Н. Муравьева.

По каким-то причинам Шаторенар в донесениях в Париж практически ничего не сообщает о деятельности Главного комитета по крестьянскому делу, образованному в феврале 1858 г. Можно предположить, что у него просто не было никакой, сколь ни будь достоверной информации на эту тему.

18 мая 1858 г. в Петербург прибыл посол Франции герцог де Монтебелло. Его миссия, как уже говорилось, продлится шесть лет, и ему суждено будет стать свидетелем начала Великих реформ Александровского царствования.

Император был главным мотором в подготовке крестьянской реформы, побуждавшим консервативно настроенных членов Главного комитета и власти на местах к активной работе. Именно Александр II заставил их отказаться от первоначального варианта освобождения крестьян без всякого земельного надела, справедливо усматривая в этом реальную угрозу внутренней безопасности империи. Здесь он нашел полное понимание и поддержку со стороны министра внутренних дел С.С. Ланского и генерал-адъютанта Я.И. Ростовцева. Оба его сподвижника играли важную роль в деятельности Главного комитета, где они противостояли консерваторам – А.Ф. Орлову, В.А. Долгорукову, М.Н. Муравьеву, В.Н. Панину и др.

В конечном итоге было признано необходимым освобождать крестьян, оставляя в их собственности дома, в которых они проживают, и приусадебные участки, а также предоставив возможность постепенного выкупа пахотной земли у помещика. Этим, с одной стороны, надеялись удовлетворить давние чаяния крестьян, а с другой – обеспечить материальные права землевладельцев-помещиков с целью не допустить массового разорения поместного дворянства.