Петр Черкасов - Александр II и Наполеон III. Несостоявшийся союз (1856–1870).

Между тем обсуждение «Положения» в Государственном Совете затянулось на несколько месяцев, что вызвало недовольство императора.

В ноябре 1863 г. последовал высочайший приказ в любом случае завершить доработку законопроекта до наступления нового, 1864 года. Воля императора была исполнена. 1 января 1864 г. Александр II утвердил представленное ему «Положение о губернских и уездных земских учреждениях».

Действие «Положения» распространялось на 33 (менее половины от общего их числа) великорусские губернии, где преобладало русское дворянство. Остальные великорусские губернии, где не было или почти не было дворянского землевладения, а также национальные окраины, первоначально исключались из сферы действия земского самоуправления.

Согласно принятому закону, в 33 губерниях создавались земские учреждения, состоявшие из распорядительных (уездных и губернских земских собраний) и исполнительных (уездных и губернских земских управ) органов, избираемых на трехлетний срок. Члены земских собраний получили название «гласных», т. е. имеющих право голоса. Количество гласных на уездном уровне колебалось от 10 до 96, а на губернском – от 15 до 100 человек. Уездные и губернские управы состояли из 4–6 членов.

Как определял новый закон, земства, как общественные органы, призваны были ведать хозяйственными делами уездов и губерний на тех же основаниях, что и хозяйства частные, управляемые собственниками. В рамках предоставленных им полномочий земства располагали полной самостоятельностью, но им запрещалось вмешиваться в компетенцию правительственных, сословных и других учреждений. Земских должностных лиц и служащих могли привлечь к судебной ответственности, если они выходили за рамки своей компетенции.

Деятельность земских учреждений ограничивалась исключительно хозяйственными вопросами местного значения: устройство и содержание местных путей сообщения, земской почты, земских школ, больниц, богаделен и приютов, контроль за местной торговлей и промышленностью, ветеринарная служба, страхование, местное продовольственное дело, постройка церквей, содержание местных тюрем и домов для умалишенных. Общий надзор за земскими учреждениями был возложен на территориальные (губернаторы) и центральные (МВД) инстанции.

Наблюдатели из посольства Франции в Петербурге проявили проницательность, еще в начале 1864 г. усмотрев грядущие конфликты земских собраний с государственной властью по вопросу сферы компетенции первых. Вот что писал об этом в феврале 1864 г. в МИД Франции граф де Массиньяк, замещавший находившегося в отпуске герцога де Монтебелло во главе французской дипломатической миссии: «Можно предвидеть, что в некоторых губерниях новые собрания будут стремиться к тому, чтобы выйти за пределы предписываемых им полномочий, однако длительная привычка русского народа к безропотной покорности и послушанию может служить надежной и долгосрочной гарантией того, что правительству не составит большого труда сдерживать эти слабо организованные устремления к независимости» [816].

Несмотря на введенные ограничения в их деятельности земства с самого начала стали играть очень важную роль в социально-экономическом развитии русской провинции. В течение всего лишь полутора десятилетий со времени их создания земства открыли на селе 12 тысяч школ, где обучались крестьянские дети. Земства создали не существовавшую прежде в сельской глубинке сеть медицинских учреждений, что заметно снизило показатели смертности среди крестьян. С введением земства в России появилась земская статистика, сыгравшая важную роль в изучении народного хозяйства в провинции.

Реализация земской реформы началась в середине 1865 г., когда были завершены все необходимые подготовительно-организационные работы. К этому времени герцог де Монтебелло, возглавлявший посольство Франции в Петербурге на протяжении шести с половиной лет, завершил свою миссию и был отозван в Париж, где занял кресло сенатора.

Его преемником, как уже говорилось, стал барон Шарль де Талейран-Перигор, который имел определенное представление о России, где служил в качестве секретаря посольства в эпоху Николая I.

Приезд Талейрана в Петербург совпал с началом осуществления земской и последовавшей за ней судебной реформы. В политических реформах французский дипломат увидел логическое продолжение главного, что к тому времени успел сделать Александр II – отмены крепостного права. Любопытно, что новый посол Франции, по достоинству оценив «Положение» о введении земства, все же усмотрел в принятом законе явное влияние консерваторов, сумевших на последнем этапе его редактирования смягчить излишний либерализм первоначального законопроекта.

Из депеши Талейрана от 5 июня 1865 г.:

«Освобождение крестьян не только разрушило прежние отношения между земельной аристократией и крестьянами, но и глубоко изменило положение этих двух общественных классов по отношению к государству, как по части налогообложения, так и судебной администрации. Согласно весьма распространенному в официальных кругах мнению, – продолжал французский дипломат, – было совершенно необходимо защитить крестьянина действенными установлениями от пагубного влияния дворянина, внезапно освобожденного от тягостных забот о нуждах бедняков и от той ответственности, которая на нем лежала по набору рекрутов и по другим обязательствам, предписываемым государством сельскому населению. Со времен Великой Екатерины и до освобождения [крестьян] все местные сборы (пошлины), государственное призрение и почти вся сельская администрация находились в руках дворянских собраний, которые раз в три года собирались для обсуждения всех этих вопросов в административном центре своей провинции.

Сразу же после освобождения [крестьян] эти собрания, в большинстве своем вдохновляемые искренним духом реформаторства, в ряде случаев выразили желание принять в свой состав любого землевладельца, независимо от сословия, к которому он принадлежит, и имущество которого оценивалось бы выше определенного уровня. Сверх того они были готовы принять в свой состав на аналогичных условиях представителей от городов и, наконец, выразили согласие пересмотреть свой устав на основе справедливого представительства земельной собственности, с целью придти [однажды] к [созданию] центральных и парламентских институтов.

Бюрократическая партия, осознавшая, что все эти разумные либеральные тенденции с их демократическими устремлениями содержат угрозу для аристократии, поспешила отвергнуть подобного рода предложения. Чтобы положить предел подобным тенденциям, эта партия взяла инициативу в свои руки и представила на утверждение Императора указ о провинциальных учреждениях, который был обнародован 1 января 1864 года.