Петр Черкасов - Александр II и Наполеон III. Несостоявшийся союз (1856–1870).

Активно действовали в Париже и прямые агенты Пьемонта – министр-резидент сардинского короля, маркиз Эмманюель де Вилламарина, супруга которого сумела стать одной из компаньонок императрицы Евгении, граф Константен Нигра, военный атташе, граф Оттавио Вимеркати и, конечно же, прекрасная Виржиния де Кастильоне, родственница графа Кавура [338] Anceau É. Napoléon III. Un Saint-Simon a cheval. P., 2008. R 303. .

Уроженка Флоренции, дочь дипломата и страстная патриотка итальянского дела, Виржиния, в семнадцать лет выданная замуж, одно время была любовницей Виктора-Эммануила II – до тех пор, пока граф Кавур не нашел другого применения ее неотразимым достоинствам, более нужным для отечества. Впоследствии он сделает деликатное признание: «Прекрасная графиня была вовлечена в итальянскую дипломатию. Я предложил ей пококетничать с императором» [339] Цит. no: Lahlou R. Napoléon III ou l’obstination couronnee. R, 2004. R 95. . По замыслу Кавура, графиня Кастильоне должна была сделать для Пьемонта и Италии примерно то же, что графиня Мария Валевская при Наполеоне I сделала для Польши.

В конце 1855 г. он отправил двадцатилетнюю графиню Кастильоне в Париж под предлогом визита к ее кузине, графине Валевской (тоже флорентийке, урожденной Марии-Анны Риччи), супруге министра иностранных дел Франции [340] Как уже отмечалось, граф Валевский был внебрачным сыном Марии Валевской от Наполеона I. Histoire de la diplomatie fransaise. P. 593. . Именно в доме мадам Валевской она и познакомилась с Наполеоном. Император в полной мере оценил достоинства Виржинии. Правда, фавор ее оказался недолгим – чуть более года, – но все это время она употребила на то, чтобы склонить императора французов в пользу «итальянского дела». Впрочем, большинство французских биографов Луи-Наполеона не склонны преувеличивать степень политического влияния графини Кастильоне на императора французов, который, конечно же, догадывался о возложенной на нее Кавуром миссии.

В апреле 1857 г. Наполеон расстался с графиней Кастильоне. У него к тому времени появились два новых увлечения – графиня де Ла Бедойер, жена камергера его двора, и графиня Валевская, супруга министра иностранных дел, кузина отставленной Виржинии.

Куда более серьезным, чем влияние женщин, было давление на императора со стороны графа Кавура, человека волевого и настойчивого, «способного умело манипулировать» Наполеоном III

Стремление упрочить связи с Францией побудило Пьемонт в 1855 г. примкнуть к антирусской коалиции и принять участие в Восточной войне на завершающей ее стадии.

Это позволило Сардинскому королевству, с подачи Наполеона III, стать в 1856 г. участником Парижского мирного конгресса, наряду с великими европейскими державами. Более того, Кавур, представлявший в Париже Виктора-Эммануила II, впервые после 1815 г. попытался поднять на конгрессе итальянский вопрос, в частности, положение в Ломбардо-Венецианском королевстве, где австрийцы установили фактически диктаторский режим. Хотя великие державы и отказались тогда обсуждать итальянские дела, для Пьемонта и лично для его представителя на конгрессе это был несомненный моральный успех. Именно на Парижском конгрессе граф Кавур приобрел европейскую известность как «сардинский Талейран».

В Венской системе 1815 г., законсервировавшей послевоенный статус кво, появилась очередная трещина. Национальный вопрос или принцип национальных суверенитетов (principe des nationalites), поставленный в Европе Французской революцией и наполеоновскими войнами, настойчиво заявил о себе, вступив в конфликт с охраняемым Священным союзом принципом легитимности (principe de legitimite).

Наполеон III чувствовал себя весьма некомфортно, испытывая внутренние противоречия между обещанием способствовать освобождению Италии, своими обязательствами перед Святым престолом, подпираемым с 1849 г. французскими штыками, и давлением революционного движения, в котором сам когда-то принимал участие.

Толчком, позволившим ему преодолеть в себе эти внутренние противоречия, стало, как ни странно это покажется, покушение на его жизнь, предпринятое 14 января 1858 г. итальянским революционером Феличе Орсини, отец которого («Карбонаро») в далеком 1831 г. принимал у юного Луи-Наполеона клятву верности делу освобождения Италии. Жертвами взрыва трех бомб, брошенных Орсини перед входом в Парижскую оперу, стали 156 человек, но сам Наполеон и сопровождавшие его на спектакль императрица Евгения и кузина, принцесса Матильда, не пострадали.

Террорист был схвачен на месте и отправлен в тюрьму, откуда в ожидании суда обратился к Наполеону с призывом помочь 25 миллионам итальянцев обрести свободу. Это обращение произвело неожиданное впечатление на императора, бывшего карбонария. Он распорядился опубликовать письмо Орсини в официозной газете «Монитёр», но одновременно утвердил вынесенный террористу и его сообщнику Джузеппе Пьери смертный приговор. Публикация имела широкий общественный резонанс и множество противоречивых толкований.

Одним из немногих, кто правильно оценил ее скрытый смысл, был граф Кавур, поспешивший возобновить тайный диалог с Наполеоном. В середине июля 1858 г. он получает приглашение императора на конфиденциальную встречу в Лотарингии, в местечке Пломбьер, где Наполеон намеревался пройти курс лечения целебными водами.

Пьемонтский министр под именем Джузеппе Бенсо, приняв облик мелкого буржуа, окольными путями добирается до Пломбьера и 21 июля в течение семи часов с глазу на глаз ведет напряженные переговоры с Наполеоном об условиях совместного выступления Франции и Сардинского королевства против Австрии.

Император настаивает на том, что для войны необходим серьезный повод, который стал бы убедительным для европейских держав. Сардиния, как и Франция, ни в коем случае не должны выглядеть инициаторами войны. Другое его требование – исключение возможности революционного выступления в Италии. Третье – гарантии безопасности для владений папы, а также для Королевства Обеих Сицилий. При этом Наполеон подчеркнул, что за неаполитанского короля Фердинанда II Бурбона настойчиво хлопочет император Александр II, позиция которого может оказаться решающей для успеха затеваемого дела.

В случае победоносного окончания войны в Северной Италии, – а в этом он не сомневается, – Наполеон предложил образовать на Апеннинском полуострове четыре государства. Пьемонт расширит свою территорию за счет Ломбардии, Венеции и герцогства Пармского. Тоскана и Умбрия сформируют Центрально-итальянское королевство под управлением монарха из пармского герцогского дома. За папским государством, чья территория несколько сокращается, останется Рим. В порядке компенсации папа должен стать президентом Итальянской конфедерации. И, наконец, Фердинанд II сохранит за собой Королевство Обеих Сицилий.