Сергей Нилус - Собрание сочинений - Том 6

Ниневия падет. Ниневия идет к своему разрушению, но от нас, от нашей веры, любви и верности зависит преклонить к нам Божие милосердие и отсрочить час Страшного Суда на неопределенные сроки, которые положит во власти Своей Божественная Премудрость, безконечная любовь и безпредельная сила Честнаго и Животворящего Креста Господня.

За веру, за Царя, Православные, за дом Пресвятой Богородицы, — за родную мать, святую Землю Русскую!

Так пламенно и красноречиво взывал С. А. Нилус к русскому народу, выпуская в 1905 году свое первое издание «Протоколов».

Теперь его слова кажутся пророческими, но тогда никто не обращал на них внимания.

Гробовое молчание было ответом на его пламенные призывы.

Молчала Церковь, молчало государство, умышленно замалчивала книгу еврейская печать, а… чрез 12 лет Россия погибла.

Последующие издания также воспроизводили «Протоколы» в составе 2-й части книги «Великое в малом», и только последнее издание, выпущенное в свет в январе 1917 года, за месяц до революции, и конфискованное и уничтоженное по приказу скомороха Керенского, значительно дополненное и тщательно пересмотренное С. А. Нилусом, составило самостоятельную объемистую книгу, под новым заглавием: «Близ есть, при дверех», с подзаголовком, указывающим на «протоколы». Во всю величину заглавного листа, равно как и на обложке книги, отпечатан был четырехконечный крест.

Материальное положение Нилуса, как я уже указывал, было весьма тяжелым, но еще тяжелее для него было то, что он не имел определенного местожительства и, вынужденный переезжать с места на место, не мог сосредоточиваться на своих литературных занятиях. Как-то однажды я посетил его в Валдайском монастыре, где он тогда жил со своею женою. Нилус, обрадованный встречей, с горечью стал жаловаться на необходимость вновь искать себе пристанища, и точно ожидал от меня помощи и совета. «У вас столько друзей, что, наверное, они не откажутся приютить вас», — ответил я, указав на имение на юге России, где бы он мог поселиться. Нилус радостно ухватился за эту мысль и, списавшись с владельцем имения и получив его приглашение, немедленно туда отправился. В усадьбе имелось несколько флигелей, в одном из которых находилась домовая церковь во имя преподобного Серафима Саровского, особенно почитаемого Нилусом. Там он и поселился со своею женою.

Я часто приезжал в это имение и вел продолжительные беседы с Нилусом, обмениваясь с ним по жгучим, злободневным вопросам и удивляясь слепоте людей, не замечавших, какие зловещие тучи надвигались на бедную Россию и какой невиданной силы ураган грозил ей гибелью.

Последнее издание «Протоколов», выпущенное отдельною книгою под заглавием «Близ есть, при дверех», с подзаголовком, указывавшим на Сионские протоколы, Нилус и готовил в имении своих друзей и часто беседовал со мною по поводу этой книги и связанных с нею грядущих событий.

«Это — творение не человеческого, а диавольского ума, — говорил С. А., — „Протоколы“ сосредоточивают в себе всю силу еврейской злобы против христиан и являются гениальною программою разрушения всего христианского мipa; пред их натиском не устоит никакая твердыня. „Протоколы“ идут на верный успех, и с их помощью мировое еврейство разрушит весь мip и овладеет им. Это только вопрос времени. Только Господь может преградить это победоносное шествие евреев, овладевающих не только сокровищами и богатствами разоряемых ими христиан, но и их душами…

Разве при этих условиях можно считать „случайностью“ получение мною этих „Протоколов“, раскрывающих интриги мирового еврейства и разоблачающих его вековую преступную работу?!

Разве не обязаны были бы все христиане, весь христианский мip видеть в самом факте вручения мне „Протоколов“ предостережение Божие о надвигающейся катастрофе, орудие для борьбы с нею и сплотиться между собой для защиты христианской цивилизации и культуры, для спасения достояния Христова, оставленного в наследие людям и так небрежно ими хранимого?!

А между тем прошло уже около 8 лет 38 38 Разговор шел в 1918 году. с момента их появления в печати, а я не могу добиться того, чтобы к „Протоколам“ отнеслись серьезно, с тем вниманием, какого они заслуживают. Их читают, их критикуют, часто высмеивают, но весьма мало тех, кто придает им значение и принимает их, как реальную угрозу христианству, как программу разрушения христианской государственности и овладения всем мipoм евреями. Этому никто не верит, считая подобные цели утопическими, а „Протоколы“ несерьезной книгою», — закончил С. А. Нилус.

Обращаю особое внимание на эту беседу, так очевидно опровергающую клевету со стороны тех, кто утверждает, будто бы С. А. Нилус не был убежден в подлинности «Протоколов» или предполагал возможность их составления русскими жандармами. Наоборот, подлинность «Протоколов» являлась для С. А. Нилуса настолько несомненною, что получение их он объяснял даже чудом милости Божией к русским людям, не замечавшим нависшей над ними опасности со стороны еврейства, и в этом он не ошибался. Господь, действительно, явил это чудо, но русские люди его не поняли и не оценили.

Политика русского правительства за последние 20 лет до революции уподоблялась маятнику, качавшемуся то вправо, то влево, и отличалась чрезвычайною неустойчивостью и неопределенностью.

Террор всё более разрастался, левая общественность, руководимая еврейством, предъявляла всё более наглые требования, бравируя своей безнаказанностью, а правительство, вместо того чтобы пресекать революционные выступления суровыми и беспощадными мерами, точно заигрывало с революционерами, ослабляя себя разного рода уступками и усиливая позицию своих противников, из опасения навлечь на себя осуждение в недостатке гуманности и тем повредить себе во мнении международного еврейства. С изданием же рокового манифеста 17 октября 1905 года и с учреждением печальной памяти так называемой «Государственной думы» не правительство руководило действиями этой преступной организации, а Дума руководила действиями правительства, которое казалось запуганным и связанным директивами левой общественности и не решалось вступать в открытую борьбу с жидами, чтобы не «раздражать» их.

Какой иронией посему звучала клевета заграничной еврейской прессы о русском «деспотизме» и «самодержавии», угнетавших свободу и державших народ в рабстве. Наоборот, все беды и несчастия, свалившиеся на Россию в результате еврейской победы над нею, свидетельствуют о том, что скована была не свобода народа, а сковано было самодержавие, не имевшее возможности проявлять себя без того, чтобы не вызывать брожений и протестов со стороны одураченного общества и левой печати. При этих условиях «Протоколы», если бы даже и произвели должное впечатление на правительственные сферы, всё же были бы неспособны привести к практическим действиям.