Станислав Пасков - Япония в раннее Средневековье VII-XII века. Исторические очерки

Вэньянь и распространение слоговых азбук. Составление официальных историй по китайскому образцу. Танский стиль в скульптуре и живописи. Поэзия на вэньяне. С конца IX в. начало развития японского сюжета в светской живописи, составление поэтических антологий на японском языке.

Управление государством на основе гражданского и административного права. Поощрение земледелия и попытки приостановить распад надельной системы. Монополизация государственного управления домом Фудзивара.

Середина X–XI в.

Укрупнение вотчин. Аренда. Продуктовая рента. Складывание трехступенчатой феодальной иерархии. Юридическое оформление вотчин (иммунитеты). Коллективные вооруженные нападения крестьян на феодалов. Формирование самурайских дружин.

Идеология конца буддизма. Новые формы верований: вера в буддийский рай, в буддийские мощи, в бодхисаттву Майтрейя, паломничество в храмы. Усиление социальной роли буддизма.

Дневники аристократов (на вэньяне). Жанр моногатари в художественной литературе. Дневники на японском языке как литературные произведения. Повести в живописи ( моногатариэ ). Кар-тины с пояснительным текстом ( этоки ).

Государственное регулирование вотчин.

XII в. (до начала 80-х годов).

Завершение становления вотчинной системы (первая половина XII в.). Превращение арендных земель в держания крестьян. Смешанная рента. Усиление зависимости крестьян от феодалов. Формирование самурайских корпусов.

Вера в чудеса и легенды. Рост самостоятельности и усиление политического влияния буддийских храмов.

Жанр сэцува в литературе. Рост числа эмакимоно (живопись в свитках).

Монастырское правление экс-императоров (с последних десятилетий XI в.). Обострение политической борьбы.

Формирование крупной феодальной собственности протекало в Японии в своеобразной — государственной — форме, что в немалой степени было обусловлено преобладанием общинного землевладения над частным на этапе становления классового общества. После политического переворота 645 г., решившего исход борьбы за землю и власть в Ямато в пользу княжеского дома, государство экспроприировало общинные земли, а вместе с ними и владения знати. Последние, однако, фактически сохранились в виде бенефициев, а позднее — и должностных, ранговых и прочих наделов, предоставлявшихся столичной аристократии и местным чиновникам.

Нельзя упускать из виду, что территориальная база центральной власти ко времени введения государственного землевладения ограничивалась преимущественно столичным районом. Здесь же — вокруг Асука — находилась и значительная часть пахотных земель и амбаров, принадлежавших императорам и знати. Поэтому потребовалось по меньшей мере несколько десятилетий, прежде чем надельная система крестьянского землепользования была распространена на большую часть о-вов Хонсю и Сикоку. Вместе с тем ее введение облегчалось существовавшим обычаем подворного распределения общинной земли (за исключением части о-ва Кюсю). На севере — северо-востоке Хонсю (провинции Дэва и Муцу) жили племена айну, которые постепенно были подчинены центральной власти путем вооруженной борьбы.

Объявление земли и людей собственностью государства было связано с формальным освобождением ранее закрепощенных земледельцев ( бэмин ), обрабатывавших поля князей Ямато и знати. Фактически же зависимость от государства была распространена на все крестьянство, обязанное работать на надельной земле, платить натуральную ренту-налог и выполнять отработки в пользу столичных и местных властей.

Переход земли в руки государства лишь на короткое время пресек наметившуюся еще до VII в. тенденцию возникновения частнофеодалыюй собственности. Знать всячески стремилась расширить свои владения и за счет крестьянских наделов, и за счет свободных неразработанных земель. Экономическая политика властей и действовавшее законодательство VIII в. (своды законов «Тайхо рицурё» и «Ёро рицурё») также создавали возможности для концентрации земли в руках крупных собственников.

Как известно, моделью для японского законодательства конца VII — начала VIII в. послужило китайское право. Совершенно естественно, что более развитые цивилизации Китая и Кореи оказали на данном этапе ощутимое влияние на идеологию и право, духовную культуру и быт господствующего класса Японии. Из Китая, в частности, был заимствован и конфуцианский тезис о поощрении земледелия, отвечавший стремлениям японской правящей верхушки, заинтересованной в увеличении налоговых поступлений в казну.

Политика поощрения земледелия способствовала увеличению площади пахотных полей, но большая часть вновь разработанных земель оставалась в руках столичной и местной знати, буддийских храмов, зажиточной верхушки крестьянства, что облегчалось и постепенным снятием правовых ограничении на частные земельные владения. Как свидетельствуют сохранившиеся документы, уже в начале второй половины VIII в. стали формироваться ранние вотчины.

Борьба феодалов за земли и, как следствие, возникновение вотчин явились непосредственной причиной начавшегося разложения государственной собственности на нее, что ускорялось и упадком надельной системы крестьянского землепользования. Даже официальные источники позволяют судить о том, что закон о наделении землей не соблюдался Крестьяне нередко получали земли меньше, чем он предписывал, далеко от дома; знать под разными предлогами вымогала у крестьян плодородные земли и продукты натурального хозяйства — рис, овощи, ткани. В деревне усиливалось имущественное неравенство, крестьяне вынуждены были покидать землю. Если бежавшие от тяжести отработок в столице, как правило, возвращались домой, то бежавшие с земли нередко стремились заниматься земледелием на новом месте, осваивать целину [268, с. 81] либо уходили в буддийские храмы, где вопреки запретам властей становились монахами и таким образом освобождались от фискальных обязанностей. Со второй половины IX в. участились вооруженные нападения крестьян на губернаторства, происходили восстания айну и переселенцев из корейского государства Силла, дискриминируемых властями [268, с. 88–91]. Классовая борьба крестьянства и связанные с ней выступления корейцев и айну подрывали основы надельной системы, переставшей существовать в начале X в., а следовательно, расшатывали и государственное землевладение.

В поисках средств к существованию и в надежде избавиться от тяжести государственных повинностей беглые и бродячие крестьяне вынуждены были уходить в вотчины, где, однако, попадали в зависимость от собственника земли. Вотчина как форма присвоения земельной ренты — типично феодальное явление. В Японии вотчины создавались на землях, юридически принадлежавших государству, поэтому власти так или иначе препятствовали переходу земли в частные руки, и процесс становления вотчинной системы растянулся на четыре столетия (середина VIII — середина XII в.). Те же причины обусловили относительное разнообразие путей создания вотчин. Формы ренты, структура вотчин, их правовое положение менялись на протяжении раннесредневекового периода; не были они единообразны и в пределах одного этапа. Вместе с тем на каждом этапе можно выделить наиболее типичные черты формирования вотчинной системы в Японии.