Станислав Пасков - Япония в раннее Средневековье VII-XII века. Исторические очерки

Поскольку японские монахи осваивали учения новых для Японии буддийских сект, как правило, в Китае, храмы на протяжении всего средневековья были одним из главных проводников влияния китайской культуры на японское общество, а монахи являлись одной из наиболее образованных групп господствующего класса и играли заметную роль в литературном процессе, писали стихи, прозу, литературоведческие трактаты и исторические сочинения. Буддийское же мировоззрение стало существенным элементом не только религиозной, но и светской литературы и искусства.

Китайское влияние на духовную культуру японской аристократии было особенно ощутимым до конца IX в. Заимствование иероглифической письменности в Китае, бесспорно, стимулировало развитие литературы в Японии, а китайский письменный язык вэньянь ( камбун ) использовался в повседневной практике господствующего класса Японии вплоть до конца XIX в. Официальные исторические анналы и хроники VIII–IX вв. также писались на вэньяне. Буддийская скульптура, получившая заметное развитие в VIII в., изготовлялась в китайском стиле.

Если влияние более развитой китайской культуры на японское общество было естественным, то не менее естественной являлась и материализация возникших в дофеодальный период этических представлений, фольклорной традиции в литературе и искусстве. Особенно заметным этот процесс стал на рубеже IX–X вв. Распространение слоговой азбуки на иероглифической основе и смешанного письма (иероглифы и азбука) усилило стремление столичной аристократии к поискам новых форм изображения собственной жизни и окружающего мира. Проза X–XI вв. наряду с поэзией танка предшествующих столетий содержит богатый материал о жизни, быте и мировоззрении господствующего класса Японии.

К концу раннефеодального периода аристократическая проза исчерпала свои возможности, что было связано с узостью отображаемого объекта, пессимизмом, углубившимся вследствие утраты столичной знатью политической власти, неспособностью знати подняться над кастовыми предрассудками. Одновременно усилилась роль буддийских монахов в литературном творчестве, в художественных произведениях вместе с реальными явлениями все большее место стали занимать чудеса и легенды, вместе с тем заметно расширился круг героев литературы, в который наряду с аристократами вошли самураи, а также крестьяне.

Характерным явлением рубежа IX X вв. стало развитие японского сюжета в светской живописи, постепенно отходившей от эстетических канонов китайского искусства. Это не означало, конечно, полного разрыва с освоенной китайской традицией, к тому же новые школы китайской живописи и в последующие столетия неизбежно распространялись в Японии. Однако живопись, как и литература, стала выражать представления, порожденные социальными условиями японского раннефеодального общества. В X, XI и последующих столетиях значительное развитие получили также синтетические виды искусства — повести в живописи, картины с пояснительным текстом, свитки ( эмакимоно ), сочетавшие живопись, литературу и каллиграфию.

Разумеется, художественное творчество, образование, грамотность были привилегией господствующего класса, хотя литература, музыка, архитектура, с одной стороны, имели народные истоки, а с другой — использовались для укрепления господства над народом. Резко контрастными были материальная культура и быт феодалов и крестьянства. Вместе с тем у различных классов и социальных групп раннефеодального общества формировались и развивались обычаи, составившие позже некоторые отличительные черты японского этноса, например сезонные любования природой. Степень устойчивости других обычаев определялась их характером: преобладание легких деревянных построек зависело не только от материальных, но и от естественно-географических условий, поэтому лес и до сих пор является важнейшим строительным материалом в Японии.

Сравнительно долгое, вплоть до периода развитого феодализма, существование в Японии дислокального и матрилокального брака объяснялось прежде всего социально-экономическими причинами, длительностью и сложностью перехода от первобытного общества к феодальному, завершение которого привело затем к абсолютному возобладанию патрилокальной формы брака.

Относительно устойчивой оказалась политическая культура правящего класса и его верхушки, не отделявшей управление государством от церемоний и праздников и верившей в вечность своего господства. Забота о собственном материальном благополучии и выгодах была главной целью всех политических мероприятий властей. Даже поощрение земледелия и увеличение посевных площадей, объективно способствовавшие развитию производительных сил, диктовались стремлением увеличить собственные доходы путем пополнения казны. С точки зрения сущности общественно-политического развития никаких значительных различий в правлении императоров, экс-императоров или дома Фудзивара не прослеживается. На последующую политическую историю оказала влияние только попытка монашествующих экс-императоров опереться на самурайство, способствовавшая обострению политической борьбы.

Сама же политическая борьба, как уже отмечалось, усилилась в середине XII в. вследствие завершения формирования вотчинной системы, обострившегося противоречия между новой формой землевладения и политическим строем, рассчитанным на эксплуатацию государственного крестьянства.

Установление военно-феодального режима в конце XII в. разрешило это противоречие, сыграло регулирующую роль в системе феодальных социально-экономических отношений. Не самураи создали феодализм в Японии, как до сих пор считают многие японские буржуазные историки позитивистской ориентации: сами самураи появились вследствие процесса генезиса феодализма и, захватив в сложившихся конкретно-исторических условиях политическую власть, стали господствовать на его следующем, развитом этапе.

ВИ — Вопросы истории

ВФ — Вопросы философии

ИСССР — История СССР

НАА — Народы Азии и Африки

СМ — Советская музыка

СЭ — Советская этнография

ФН — Философские науки

HJAS — Harvard Journal of Asiatic Studies

1. Маркс К. К критике политической экономии. Предисловие. — Т.13.

2. Маркс К. Капитал. Т 3. — Т. 25. Ч. 1–2.

3. Маркс К. Формы, предшествующие капиталистическому производству. — Т. 46. 41.

4. Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология. — Т. 3.

5. Маркс К., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии. — Т. 4.

6. Энгельс Ф. Марка. — Т. 19.