Алексей Бокщанин - Императорский Китай в начале XV века

Новая, зимняя кампания 1400–1401 гг. отличалась тем, что впервые (если не считать похода в Шаньси) с самого начала войны «Цзиннань» инициатива крупного наступления принадлежала северянам. Выйдя из Пекина в ноябре 1400 г., войска Янь повели наступление вдоль Великого канала. Они уничтожили группировку противника у г. Цанчжоу, оттеснили к Дэчжоу основные силы нового правительственного главнокомандующего Шэн Юна и, обойдя этот город, устремились далее на юг (схема 3).

В декабре они вдоль канала дошли до г. Цзинина (пров. Шаньдун). Но Шэн Юн шел у них с тыла. Поэтому Чжу Ди повернул на север и встретился с противником у г. Дунчана (пров. Шаньдун).

9 января 1401 г. здесь произошло еще одно генеральное сражение. На этот раз войска Янь были разбиты и обращены в бегство. На другой день правительственные войска догнали беглецов и завершили их разгром. Чжу Ди, бросив остатки армии, бежал в Пекин. Лишь с помощью подошедших из столицы Янь резервов северянам удалось остановить наступление императорской армии несколько южнее оз. Байянтин [32, цз. 16, 20].

Таким образом, если раньше Чжу Ди и его сподвижникам удалось последовательно отразить три наступления противника, попытка самим перейти в наступление закончилась для них неудачей. Но и правительственным войскам не удалось добиться решающего изменения положения в свою пользу. Снова создалось определенное равновесие.

Первая крупная победа (под Дунчаном) вызвала ликование в. столице. Ци Тай и Хуан Цзы-дэн были официально возвращены на прежние посты [32, цз. 16, 21]. В Пекине же это поражение не вызвало растерянности. Сразу же был проведен новый набор солдат в армию Янь. На совете в ставке Чжу Ди было решено не ждать наступления противника и самим начать военную кампанию.

В результате уже 18 февраля 1401 г. Чжу Ди вновь повел свои войска на юг. Расчет северян строился на том, чтобы разбить поодиночке рассредоточенные в Дэчжоу и Чжэньдине группировки южан. В упорном двухдневном бою 5 \и 6 апреля войска Янь разбили армию Шэн Юна между реками Сяхэ и Хутохэ (пров. Хэбэй) [32, цз. 16, 21–22], Затем, отразив атаку соединения Пин Аня, они двинулись на Чжэньдин (схема 4). Недалеко от этого города, под Гаочэном, 22–23 апреля была разбита и вторая крупная группировка южан под командованием У Цзе [32, цз. 16, 23]. После этого сражения войска Янь двинулись на юг. 7 мая они достигли г. Дамин (на крайнем юге пров. Хэбэй) и здесь были остановлены по приказу Чжу Ди.

Приостановка продвижения на юг была связана с новым туром мирных переговоров с правительством. В ставку северян прибыл гонец с предложением прекратить военные действия и с сообщением о повторном увольнении в отставку Ци Тая и Хуан Цзы-дэна [24, цз. 12, 575; 26, цз. 7, 106]. Чжу Ди не поверил в реальность их отставки, но решил вступить в переговоры и остановил войска. Неверие в искренность действий императорского двора было прямо выражено в ответном послании Чжу Ди. Он писал: «Ваше Величество для виду, номинально удалил коварных сановников, а на деле по-прежнему претворяет их замыслы. Все это не [позволяет мне] односторонне ослабить [военные действия]» [23, цз. 8, 91]. В доказательство искренних намерений правительства Чжу Ди требовал отвести с севера войска Шэн Юна, У Цзе и Пин Аня, оставшиеся там после поражения и снова начавшие концентрацию. В этом же послании повторялись прежние самооправдания Чжу Ди и прежние обвинения «коварных сановников» в намерении отстранить императора от власти и самими захватить ее.

Сомнения в отношении отставки Ци Тая и Хуан Цзы-дэна были вполне обоснованны. Формально все было соблюдено с большей осторожностью, чем в первый раз: советники императора были высланы из столицы, а их семьям назначено скудное содержание. Но на деле их отъезд из Нанкина был временным. С одной стороны, он был рассчитан на обман Чжу Ди, а с другой — имел целью ускорить вербовку рекрутов в новую армию [27, цз. 2, 80].

Получив послание Чжу Ди, императорский двор, где главную роль после отъезда из столицы двух советников играл Фан Сяо-жу, решил продолжить переговоры. При этом преследовалась цель не столько прийти к соглашению с Чжу Ди, сколько оттянуть начало дальнейшего наступления северян [32, цз. 16, 23–24]. Императорский посол Сюе Янь отвез в ставку противника новую бумагу. В ней обещалось вернуть Чжу Ди его прежние титулы и удел при условии, что он вместе с войском вернется в Пекин и впредь не будет вмешиваться в «военную политику» страны. Устно, через посла, эти требования были дополнены повелением Чжу Ди без свиты и оружия прибыть в Нанкин [32, цз. 16, 24]. Ни то ни другое, естественно, не могло устроить Чжу Ди. Сюе Яню было велено передать двору те же требования, что уже выдвигались в первом послании.

Между тем в июне 1401 г. правительственные войска получили пополнение и начали боевые действия. Тогда из ставки северян в столицу прибыл посланец с обвинениями правительства в нарушении негласного перемирия и с предложением продолжить переговоры [23, цз. 8, 96]. Но при дворе было решено, что нужное время уже выиграно. Посланец Чжу Ди был брошен в тюрьму. Война возобновилась.

Летне-осенняя кампания 1401 г. характеризовалась действиями отдельных отрядов и соединений, имевших переменный успех. Военные операции в этот период охватили обширные пространства западной и южной части пров. Хэбэй, восточной части пров. Шаньдун и вышли в пределы провинций Хэнань и Аньхой. В ходе этой кампании не произошло ни одной решающей битвы между главными силами обеих сторон. Боевые действия закончились в ноябре отходом основных сил армии Янь к Пекину. Наступило новое почти двухмесячное затишье.

В целом летне-осенняя кампания 1401 г. закончилась неудачно для северян, ибо их наступление было отбито. В труде Гу Ин-тая сохранилась весьма любопытная характеристика этой кампании: «К тому времени [шел] уже третий год войны, начатой Янь-ваном, а [он] захватил лишь Юнпин, Данин и Бао-дин. [Да и эти города] то захватывал, то оставлял. [В его армии] погибших в боях было очень много. Южные же войска были распределены [по различным городам], приведены в порядок и пополнены. Большинство дворцовых советников считало, что [если армия Янь] выступит в новый поход, то не трудно будет [справиться с ней]» [32, цз. 16, 27]. Однако эта характеристика отражала скорее мнение «дворцовых советников», нежели реальное положение дел.