Фердинанд Грегоровиус - История города Афин в Средние века

В Акрополе правил герцог Франко, последний правящий герцог из дома Аччьяйоли, после которого пригороды Афин в 1456 г. взял в свои руки паша Омар. Спустя два года герцог капитулировал и со всеми своими сокровищами перебрался в Фивы, которые ему в качестве ленного владения передал Могамет II. Султан лично посетил Афины в 1458 г.; он восхищался красотой древних руин античного города и обошелся с афинянами достаточно мягко. Но один неожиданно появившийся текст рисует султана в гневе. Захватив Морею, султан в 1460 г. двинулся на Афины. Он повелел отослать в Константинополь десять самых почетных горожан и казнить эрцгерцога Франко, что и было исполнено в Фивах. На основании этого принято считать, что это был жестокий султан. Он превратил церковь Девы Марии в мечеть. Так или иначе, как бы там ни полагал Людвиг Рос, утверждение, будто после отречения последнего герцога в 1458 г. православной вере в Греции фактически пришел конец, представляется мне весьма сомнительным. Аноним ничего не говорит о том, намерен ли он восславить храм Геры [794] Гера — в греческой мифологии супруга и сестра Зевса, верховная олимпийская богиня, дочь Кроноса и Реи. Ее имя означает «охранительница», «госпожа». Брак Геры с братом — рудимент древней кровнородственной семьи. Вместе с остальными детьми Кроноса Гера была проглочена им, а затем, благодаря хитрости Метиды и Зевса, изрыгнута Кроносом. в урочище Каллирои, который, по его утверждению, служил афинскому герцогу в качестве уединенной молитвенной часовни, и который, из «пущего благочестия», впоследствии был превращен в церковь Пресвятой Богородицы. Если же знаменитый Метрополь в Пантеоне в описываемую им эпоху служил греческому культу, не означает ли это, что сочинитель был особенно преисполнен национально-религиозного сознания? Карл Хопф относит превращение церкви в Пантеоне в мечеть к 1458 г., но без достаточных на то оснований. Имеющиеся факты позволяют считать более вероятным, что захват турками главной христианской церкви Афин имел место в 1460 г. или несколько позже. Примерно к этому году можно отнести и создание упомянутой анонимной рукописи. Я считаю 1460 г. вполне вероятной временной границей возвращения христианской часовни в бывшем храме Геры православным. Однако это событие могло произойти только благодаря падению власти афинских герцогов [795] По вероисповеданию — католиков. . Греки вступили во владение этой часовней с позволения новых турецких властей, либо в 1456 г., когда Омар, сын Турахана, захватил город Афины, либо в 1458 г., когда в результате изгнания герцогов с Акрополя на месте франко-итальянских властителей установилась власть султана.

В 1458 г. турки взяли под свой контроль Акрополь, афинская твердыня оставалась мощной крепостью, крупнейшим бастионом в Аттике. Возникает предположение: а что, если у этой твердыни было какое-то другое применение, помимо чисто военного? Трудно предположить, что она оставалась эллинским святилищем; еще более трудно поверить в то, что в Пантеоне могли совершаться латинские или греческие богослужения. Куда более вероятно, что на некоторое время турки позволяли отправлять в крепости культ Пресвятой Девы Марии [796] Кстати сказать, Дева Мария под именем Мариам почитается и в исламе как мать великого пророка Исы (Иисуса). , а затем здание наконец было превращено в мечеть. А вот афинскому схоласту не было позволено прогуляться по вершине Акрополя. Когда он писал свои топографические заметки, он находился уже далеко за границами герцогства. И для того, чтобы подробно рассказать о зданиях крепости, ему не было надобности вновь побывать на месте и увидеть их вновь: он все уже дано знал и помнил.

Он писал по памяти, когда рассказывал о Пропилеях: «с северной стороны находится целая обширная канцелярия [выполненная] из мрамора, с белыми колоннами». Курт Вахсмут в своих записках отмечает следующее: «на северном холме, представляющем собой пинакотеку, некогда была сооружена канцелярия франкских герцогов». Это понимал и Людвиг Рос. Представляется странным, что за греческим словом καγγβλαρία [797] Канцелярия (греч.). у автора фрагмента не следует естественное дополнение «герцога», что он вообще не говорит о находящемся там герцогском дворце, который еще Кириакус отмечает как «praecellentia aulae nobilissum opus» [798] «Дворец превосходнейшей и благороднейшей работы» (лат.). . Что может быть более чуждым, чем подобный эпитет πάσα к этому существительному καγγβλαρία? Здесь явно имеет место расширительное понятие. Вся северная сторона Пропилей может быть охарактеризована как «канцелярия». Но следует ли под этим термином понимать франкско-герцогскую канцелярию в привычном значении? Возможно ли в сочинении, посвященном подобным достопримечательностям, употребление этого термина в его греко-античном значении? Как и арсенал Ликурга, античную канцелярию следует считать баснословным вымыслом. Если говорить кратко, я хотел бы показать этим термином, насколько недостоверны заметки Анонима в отношении хронологии и датировки.

Еще сложнее обстоит дело со вторым небольшим фрагментом «об Аттике». Сразу во вступлении термин Акрополь сопровождается франкским словом «castro» [799] Кастро — в ряде стран — название городков, выросших на месте римских укрепленных лагерей. , а затем говорится об Афине Палладе, или церкви Пантеоне, с прилагательным τό ίσμαίδ. В этом звучащем на турецкий лад слове Бурсиан усматривает один корень τσαμί, а Вахсмут — ίσμαγίδιον. Так в старину назывался современный албанский квартал Плака, расположенный у подножия Акрополя. При этом упоминается один из мраморных львов (у Дипилона), который в 1688 г. был увезен Морозини вместе с двумя другими. Поскольку этот небольшой фрагмент, в общем, передает характер первого, большего фрагмента и в отдельных деталях согласуется с ним, можно утверждать, что по времени создания они отстоят не слишком далеко друг от друга. Первооткрыватель этого отрывка полагает, что почерки обоих фрагментов восходят к XV в. Бурсиан приписывает автору несколько античных реминисценций, которые отсутствуют у Венского Анонима, что отражает его эрудицию. Однако тщательное сравнение обоих фрагментов показало, что они восходят к общему источнику, каковым скорее можно считать грубоватую простонародную традицию, нежели холодную археологическую эрудицию образованного афинянина. Именно поэтому столь важно наличие второго фрагмента, ибо он является не перепевом первого, а самостоятельным текстом, свидетельствующим о том, что в Афинах еще в XV в. проявляли заботу об описании достопримечательностей города. и, однако, в обоих афинских фрагментах можно проследить влияние римского представления о достопримечательностях.