Фердинанд Грегоровиус - История города Афин в Средние века

Город Афины неоднократно удостаивался милостей от императрицы. Если построение церквей являлось для города благодеянием, то афиняне могли себя почитать счастливыми, ибо Ирине приписывается церковностроительство так же, как и Афинаиде [134] Finlay, I, 92, 102. Утверждение Сурмелиса, будто Афины императрицей Ириной приведены были опять в цветущее состояние, опирается на сочинение Finelli; Atene Attica. . Что императрица постоянно поддерживала связи с родиной и полагалась на преданность ей города Афин, это сказалось при трагических событиях, какие разыгрались в семье ее тестя. Сын Ирины, Константин VI, с жестокостью, поистине азиатской, ослепил и изувечил своих пятерых дядей, сыновей Константина Копронима, заподозрив их в том, будто они злоумышляют на его престол и жизнь. Спустя пять лет сам Константин VI 19 августа 797 г. подвергся не менее варварскому ослеплению по приказанию собственной властолюбивой матери. Вслед затем императрица в ноябре 797 г. сослала несчастных принцев в Афины. Политических преступников в те времена обыкновенно ссылали в разные пункты империи, как, например, в Фессалоники, Херсон, Эпидами и на отдаленные острова. Если Ирина местом ссылки для своих деверей избрала Афины, то сделала это потому, вероятно, что полагалась на верность родного ей города. По-видимому, тогда же родственник ее, патриций Константин Сарантапех, начальствовал над городом Афинами [135] Феофан, стр. 734. . Все пять братьев Льва IV, последние законные наследники Исаврийской династии, томились в Акрополе. За всем тем они нашли случай завязать сношения со славянскими князьями; эти же последние согласились с какой-то партией в Греции и вознамерились, освободив сосланных принцев, одного из них провозгласить императором. Во главе этого заговора встал Акамир, один из немногих славянских жупанов в Греции, какие нам известны по имени [136] По Феофану, предприятие это должно было осуществиться в марте 799 года. Зонара ХV 13, ст. 367. .

Судя по этому, надо допустить, что поход Ставракия далеко не сломил могущества славян. Акамир княжил в Бельцетии, в южной Фессалии; здесь еще в 676 г. при нападении славян на Фессалоники среди разных их племен упоминаются бельцыги. Они выстроили город Велестино близ древней перэ у Пагасейского залива, который ими именовался Воло. Это славянское племя едва ли могло раскинуть свои поселения до Беотии и Аттики, предполагая даже, что власть его и простиралась на эти страны [137] Предположение Гильфердинга (стр. 4), будто бельциты завладели Афинами, совершенно ни на чем не основано. . Замысел заговорщиков был открыт, так как византийские власти об этом, вероятно, дознались через афинских сторонников Ирины. Вслед затем для расследования дела императрица в Афины послала Спатара Феофилакта, сына Сарантапеха; следствие показало, что либо принцы создали себе целую партию, либо самое место ссылки теперь не представлялось уж достаточно надежным, почему несчастные и были водворены в Панорме [138] Lebeau ищет это местечко не в Сицилии, но в Халкидике, Феофан, стр. 773 и сл. Цедрен утверждает даже, что принцы пользовались любовью афинян. . Но так как они впоследствии возбудили подозрительность императора Михаила, то печальное свое существование покончили в темнице в Афузии.

Сама Ирина свои преступления искупила позорной кончиной. 31 октября 802 г. революция вознесла на престол Логофета Никифора, и он сослал императрицу сначала на Принцевы острова, а затем на Лесбос, где она умерла 9 августа 803 года. Страстность и злодеяния, властолюбие, коварство и коловратность фортуны сделали из афинянки Ирины, этой поистине варварской эпохи, одну из наикрупнейших женских личностей во всей Византийской империи, так что величайший государь Запада некоторое время подумывал, не взять ли ее в замужество, чтобы таким образом объединить опять обе половины Римской империи.

Эту умертвительницу собственного сына благодарная церковь причла к сонму своих святых в оплату за восстановление поклонения иконам; Ирина этот принцип провела на седьмом вселенском соборе в Никее в 787 г. и помешала реформации церковных верований в VIII столетии, так как доставила победу прежним формам в богослужении. Для греческого государства прекращение Исаврийской династии с кончиной Константина VI оказалось в высшей степени пагубным, ибо дворцовые перевороты и частые смены правительств начали потрясать империю как раз в ту пору, когда Италия благодаря Карлу Великому объединилась с франкским государством и Западноримская империя навсегда отделилась от Византии, болгары достигли владычества на Балканском полуострове, а африканские и испанские сарацины отняли у Византии Крит.

Слабостью византийского правительства воспользовались и славяне в Греции не только для того, чтобы распространиться по стране еще шире, но и добиться там независимости. Славянские племена заняли теперь значительные пространства земель в Элиде и Мессении и отчасти даже вытеснили оттуда греков. Тамошние славянские округа, самое географическое и политическое устройство коих для нас осталось неизвестным, вероятно, были управляемы жупанами; эти народные вожди утверждение в своем звании получали от пелопоннесского стратега и обязывались выплачивать в императорскую казну ежегодную дань, отбывая и воинскую повинность натурой. Частые попытки славян выходить из повиновения императорским законам, вероятно, и побудили императрицу Ирину послать на них походом Ставракия.

Вскоре по вступлении на престол Никифора славяне затеяли опять мятеж. Повествуя об этом, Константин Багрянородный говорит лишь о славянах в пелопоннесской феме; он рассказывает, что славяне, возмутившись, прежде всего опустошили владения греческих своих соседей. Мятеж этот постепенно разливался все дальше, так как целью его было завоевать важный Патрасский порт. Славяне осадили этот город со стороны суши в 805 или 807 году, а со стороны моря их поддержал флот сарацинов, с которыми, судя по этому факту, бунтовщики вступили в союз. Патрасцы, однако же, защищались храбро, поджидая от коринфского стратега подкреплений для отбития от города осады. Одна из предпринятых патрасцами отчаянных вылазок внесла расстройство в войско осаждавших, а внезапное появление коринфского претора завершило победу греков. Таким образом сокрушена была последняя и наиболее грозная попытка славянских поселенцев добиться в Древней Греции независимости.

Освобождение Патрасского порта от осады спасло не только Пелопоннес, но и всю Элладу от опасности превращения в славянскую страну. Император Никифор в награду патрасцам возвысил их епископию в митрополию. Побежденных же мятежников он закрепостил за церковью Св. Андрея, покровителя и предполагаемого заступника за осажденный город, обязав их уплатой в пользу этой церкви десятины; отсюда можно заключить, что вблизи церкви находились славянские поселения.