Роман Храпачевский - Военная держава Чингисхана

Уже в ходе самого похода к Чингисхану присоединилась часть войск хорезмшаха— политическая ситуация в его государстве была крайне напряжена, шла постоянная грызня между разными группировками: этническими, династийными, религиозными. Неудивительно, что при вступлении в пределы Хорезма к Чингисхану стали переходить недовольные феодалы и просто честолюбивые военачальники со своими отрядами. Так, например, сарханг [140] Перс. «командир полка», в армии хорезмшаха командир конного отряда в 500 и более всадников. Хабаш перешел к Чингисхану, и ему было доверено вести осаду Нишапура своим отрядом, включавшим и пехоту, и катапульты [23, с. 93]. А после падения Отрара хорезмшаха «покинули семь тысяч человек хитаи [141] Потомки киданей, переселившихся в 20-х гг. XII в. в Туркестан. из войск его племянников… и перебежали к татарам» [23, с. 83]. Поэтому арабские авторы, как современники (Ибн ал-Асир), так и позднейшие авторы и компиляторы (ас-Субки, Ибн Тагриберди), сообщают о крупных соединениях из «мусульман, христиан и идолопоклонников» [68, с. 137], участвовавших помимо собственно монголов в составе армии Чингисхана в походе против державы хорезмшахов. Причем чем дальше шел процесс разгрома державы хорезмшаха Мухаммеда ибн Текеша, тем больше перебегало к монголам его бывших вассалов — так, после падения Бухары к Чингисхану перешли со своими войсками владетели Кундуза и Балха ([23, с. 83], [68, с. 145]).

В Великом западном походе численность войск была, видимо, немного меньше, чем в походе Чингисхана на государство хорезмшахов. Ее оценка приблизительна и рассчитывается по двум методикам: 1) по Плано Карпини в войсках Бату доля собственно монголов была около 1/4 от общего числа, но так как это было после завоевания Дешт-Кипчака, то до него можно предположить более высокую долю монголов в этом походе — до 1/3 [97, с. 75], аналогичное соотношение в 1/3 есть и у монаха Юлиана, который был в Поволжье во время погрома Булгара и накануне похода на Русь [4, с. 89]. А число собственно монголов в улусах царевичей, участвовавших в походе, оценивается в 40–45 тысяч (рассчитывается через сложение «тысяч», отданных в удел царевичам, назначенным в Великий западный поход, по данным реестра РД в [38, с. 266]), что и определяет общую численность в 120–135 тысяч; 2) по числу царевичей в походе (12–14 Чингизидов), каждый в среднем со своим туменом — то есть или лично командуя, или номинально, когда реально командует приставленный к нему опытный командир вроде Субэдэя; таким образом, этот метод оценки тоже в итоге дает численность 120–140 тысяч человек в войске Бату. Последний метод расчета требует определенного обоснования, которое приводится ниже.

Жизнеописание Субэдэя в «Юань ши» подтверждает практику параллельного командования «за царевича» — сам Субэдэй в течение одной кампании был то во главе относительно небольшого отряда, то ему поручается ваном (царевичем) «большое войско» (или указывается, что он «назначен во главе 10 000»). Такие же выводы можно сделать из описания первого столкновения хорезмийцев с монголами в 1218 г. при «двух реках Кайли и Каймичи» [57, с. 370]: согласно ан-Насави ([23, с. 47–49]) и «Жизнеописанию Елюй Люгэ» в «Юань ши», главой войска монголов был старший сын Чингисхана Джучи [142] По ЮШ, 1226 г. Чингисхан рассказал такую историю о Сешэ, сыне Елюй Люгэ, его матери: «Император сказал так: «Сешэ ныне стал монголом, он был вместе с Нами в походе в Западный край. [Когда] мусульмане окружили старшего царевича-наследника у города Хами, Сешэ повел тысячу воинов на выручку и вывел из [опасности] его [Джучи], а в него самого попали копьем. Кроме того, [он] сражался врукопашную с мусульманами у городов Балх и Самарканд и был ранен случайной стрелой. За многочисленные заслуги, [он] стал батуром»» [55; цз. 149, с. 1589–1590]; данный рассказ о спасении Джучи относится именно к битве при р. Кайли, так как это название было прочитано китайскими хронистами как Хами — город и оазис Хамул (или Камил) в Синьцзяне, который, по мнению Ф. Кливза, и был ими отождествлен с « Каймичи » у Джувейни — по-китайски город Хами записывается как « Ха-ми-чэн ». , но при этом у Рашид ад-Дина ([38, с. 190]) и в «Жизнеописании Субэдэя» ЮШ рассказывается, что реально войсками монголов в этом сражении руководил Субэдэй ([56; цз. 121, с. 2976]). Есть и прямое свидетельство армянского хроникера XIII в. Григора Акнерци (в историографии более известного как инок Магакия), в его «Истории о народе стрелков» сообщается о практике назначения царевича во главе тумена: «7 ханских сыновей, каждый с туменом войска» [31, с 24]. Это свидетельство особенно важно, так как относится к 1257–1258 гг., когда произошел последний общемонгольский поход на Запад — завоевание Хулагу и его армией Багдада и остатков халифата. А эта армия собралась по специальному решению курултая со всей Монгольской империи, аналогично сбору армии для Великого западного похода во главе с Бату. Итак, исходя из этих свидетельств источников, надо признать правоту В. В. Каргалова и А. Н. Кирпичникова ([97, с. 75], [101, с. 144]) касательно гипотезы о том, что за каждым царевичем-чингизидом во времена первых каанов было принято закреплять тумен — под его реальным или номинальным командованием. Можно сформулировать это и иначе — число царевичей, назначенных в поход, указывает нижнюю границу количества монгольских туменов, выделенных в него.

Вот как решение курултая 1235 г. о плане завоевательных походов описывает «Сокровенное сказание»: «Будучи, в качестве младшего брата, возведен на престол и поставлен государем над тьмою императорской гвардии кешиктенов и Центральною частью государства, Огодай, по предварительному соглашению со своим старшим братом Чаадаем, отправил Оготура и Мункету в помохць Чормахану, который продолжал военные действия против Халибо-Солтана, не законченные еще при его родителе, Чингис-хане. Точно так же он отправил в поход Бату, Бури, Мунке и многих других царевичей на помощь Субеетаю, так как Субеетай-Баатур встречал сильное сопротивление со стороны тех народов и городов, завоевание которых ему было поручено еще при Чингис-хане, а именно — народов Канлин, Кибчаут, Бачжигит, Орусут, Асут, Сесут, Мачжар, Кешимир, Сергесут, Булар, Келет, а также и городов за многоводными реками Адил [143] Перечислены племена и города, находившиеся в Восточной Европе вплоть до Урала — канглы/печенеги, кипчаки/половцы, башкиры, русские, ясы/аланы, черкесы, мадьяры или мордва, (?), саксины или сувары, Булгар, соответственно; река Волга — « Адил », т. е. искаженное ее тюркское название Итиль. и Чжаях [144] Т. е. Яик (совр. Урал). , как то: Мекетмен, Кермен-кеибе и прочих. При этом на царевича Бури было возложено начальствование над всеми этими царевичами, отправленными в поход, а на Гуюка — начальствование над выступившими в поход частями из Центрального улуса В отношении всех посылаемых в настоящий поход было повелено: «Старшего сына обязаны послать на войну как те великие князья-царевичи, которые управляют уделами, так и те, которые таковых в своем ведении не имеют. Нойоны-темники, тысячники, сотники и десятники, а также и люди всех состояний, обязаны точно так же выслать на войну старшего из своих сыновей. Равным образом старших сыновей отправят на войну и царевны и зятья». При этом Ого-дай-хан присовокупил: «Точно так же и настоящее положение, о посылке на войну старшего из сыновей, исходит от старшего брата, Чаадая. Старший брат, Чаадай, сообщал мне: царевича Бури должно поставить во главе отрядов из старших сыновей, посылаемых в помощь Субеетаю. По отправке в поход старших сыновей получится изрядное войско. Когда же войско будет многочисленно, все воспрянут и будут ходить с высоко поднятой головой. Вражеских же стран там много, и народ там свирепый. Это — такие люди, которые в ярости принимают смерть, бросаясь на собственные мечи. Мечи же у них, сказывают, остры. Вот почему я, Огодай-хан, повсеместно оповещаю о том, чтобы нам, со всею ревностию к слову нашего старшего брата Чаадая, неукоснительно выслать на войну старших сыновей. И вот на основании чего отправляются в поход царевичи Бату, Бури, Гуюк, Мунке и все прочие» [16, с. 191–192].