Роман Храпачевский - Военная держава Чингисхана

Поэтому Батый решил опередить рязанцев и, упредив возможное соединение последних с суздальцами, первым двинулся на них. Где-то «близ придел [300]резанских» вся мощь монгольского войска обрушилась на рязанские войска. Судя по всему это было кровопролитное и упорное сражение — рязанские, пронские и муромские дружинники были умелыми воинами русского пограничья (автор «Повести о разорении Рязани Батыем» называет рязанцев «господством», т. е. дружинниками, чье умение удивило монголов: «бьяшеся, яко всем полком татарьскым подивитися крепко и мужеству резанскому господству»), они так «храбро и мужествено» сражались, что «едва одолеша их силныя полкы татарскыя», но при этом почти все рязанское войско погибло — «многая князи месныя и воеводы крепкыя, и воинство: удалцы и резвецы резанския, вси равно умроша и едину чашу смертную пиша, ни един от них возратися вспять: вси вкупе мертвии лежаша» [30, с. 188]. После этого сражения, разоряя села и небольшие грады («град Пронск, и град Белгород], и град Ижеславець» [30, с. 188]), монголы подошли 16 декабря 1237 г. к Рязани (ныне городище Старая Рязань, в 48 км вниз по Оке от современной Рязани, тогда называвшейся Переяславлем Рязанским), расположившейся на берегу Оки, в 4 км от впадения в нее р. Прони. Под Рязанью было собрано все монгольское войско — там уже был и корпус Мэнгу, его усилия по взятию города отмечают и РД и ЮШ. Как пишет Рашид ад-Дин: «Бату, Орда, Гуюк-хан, Менгу-каан, Кулкан, Кадан и Бури вместе осадили город Арпан и в три дня [301]взяли его» [39, с. 38], при этом «[Мэнгу] вместе с чжуваном Бату… дошел до города Рязань [302], самолично сражался врукопашную и сокрушил его [город]» [55; цз. 3, с 15]. Рязань подверглась непрерывному обстрелу камнеметами и огненными припасами в течение пяти дней: «овии с огни, а ини с пороки» [30, с. 190]. Для сборки камнеметов имелось все необходимое — в соединенном войске монголов было достаточно специалистов из Китая и Тангута (так, «Сили Цяньбу, человек из тангутов… сопровождал чжувана Бату в походе на русских.

Дошли до города Рязань, сильно сражались 7 дней и захватили его» [55; цз. 122, с 1327]), а русские леса в изобилии снабжали монголов древесиной для сборки осадных орудий. На шестой день, 21 декабря 1237 г., последовал решительный штурм города, Рязань пала, ее защитники и почти все население были перебиты, а город уничтожен: «Пожгоша весь и князя их Юрья убиша и княгиню его, а иных же емше — мужей, и жены, и дети, и черньца, и черниць, и ерея, овы рассекаху мечи, а други— стрелами стреляхуть и в огнь вметаху, иныя имающа, вязаху, и поругание черницам, и попадьям, и добрым женам, и девицам пред матерми и сестрами» [ПСРЛ т. 1, стб. 515].

От Рязани монголы двинулись вверх по Оке к Коломне (между ними около 130 км) — этот город, находящийся при слиянии Москва-реки с Окой, запирал единственно доступный путь в глубь Суздальской земли [97, с. 89]. Весть о гибели Рязани, которую принес в Суздальскую землю «кюр Михайлович» [ПСРЛ т. 2, стб. 779], не могла достичь стольного Владимира раньше, чем через неделю (расстояние по рекам между ними более 400 км), а до Коломны монголы могли дойти за два-три дня. Но по сведениям Татищева они там оказались около 1 января 1238 г. [46, с. 233, 291], видимо, потому что какое-то время занимались «освоением» окрестностей Рязани. Перед великим князем Юрием Всеволодовичем оказалась труднейшая задача, надо было выбирать стратегию поведения — еще совсем недавно он получил одновременно и просьбу о помощи от рязанцев, и требование монголов покориться и платить десятину. Известия об этом монгольском посольстве очень скудны — выше упоминалось, что рязанцы пропустили его в Суздаль, но исход переговоров сохранила только эпитафия великому князю Юрию Всеволодовичу в Лаврентьевской летописи: «Безбожныя Татары, отпущаше, одарены, бяху бо преж прислали послы свое: злии ти кро-вопиици, рекуще — мирися с нами, он же того не хотяше» [ПСРЛ т. 1, стб. 468]. Как видим, он отпустил с миром и «одарил» монголов, т. е. пошел на уступки в вопросе дани, но при этом решил готовиться в борьбе.

Отказ же подать помощь рязанцам, в свете вышеизложенного, может поэтому иметь и другое объяснение, иное, чем общепринятое — «надеялся сам собою татар победить» [46, с. 232] или, как написал новгородский летописец, «Юрьи же сам не поиде, ни послуша князии рязаньскых молбы, но сам хоте особь брань створити» [24, с. 74–75]. Конечно, это очень похоже на проявление одной «из черт социальной психологии, характерной для рыцарства периода феодальной раздробленности, когда каждый рыцарь, каждый полководец, каждое феодальное воинство стремились к собственному, личному участию в сражении, зачастую не считаясь с общими действиями» [121, с. 113]. Но, как предположил В. В. Каргалов, отказ предоставить помощь рязанцам мог быть вызван и обычным просчетом — великий князь «начал собирать силы для отпора; сопротивление рязанских князей должно было, очевидно, дать возможность выиграть время для концентрации сил», та же цель, т. е. отсрочка нападения, преследовалась «одарением» монгольского посольства; поэтому «в этих условиях помогать Рязани было опасно»; но быстрые действия монголов поломали эти планы [97, с. 89].

Если предположить, что суздальское войско выступило к Коломне немедленно по получении вести о гибели Рязани, то дойти от Владимира оно могло не ранее 4–5 января 1238 г., и то если бы двигалось со скоростью гонца, что маловероятно. Но сражение под Коломной, видимо, состоялось не ранее 9 января — уже 20 января была взята Москва [46, с. 233], а сражение за нее, по данным Рашид ад-Дина, продолжалось пять дней (см. [39, с. 39]), значит, от Коломны монголы выступили к Москве не позднее 12–13 января (от Коломны до Москвы около 100 км). Судя по тому, что сражение под Коломной было ожесточенным (там погиб сын Чингисхана Кулькан, что указывает на возможный удар русской тяжелой кавалерии — темники и чингизиды обычно находились в тылу сражающихся монголов, которыми руководили) и длилось три дня [39, с. 39], то с учетом времени на сбор трофеев и приведение войска в порядок после тяжелых боев, можно предположительно датировать подход русских сил к Коломне 7–9 января 1238 г. Таким образом, похоже, что монголы не спешили приступать к взятию Коломны и ждали подхода русского войска, чтобы разбить его в поле, а не спровоцировать его уход обратно от Коломны при виде ее развалин, которые ему не будет иметь смысла защищать.

Их ожидания исполнились — русское войско приняло бой в поле. Суздальское войско было достаточно мощным — это были почти все владимирские полки во главе с наследником великого князя Всеволодом Юрьевичем («Юрьи посла сына своего Всеволода со всими людми» [ПСРЛ т. 2, стб. 779]), остатки рязанского войска (т. е. полков рязанских и пронских) во главе с князем Романом Игоревичем и какой-то отряд новгородцев или нижегородцев («и Новгородци съ своими вой из Владимиря» [ПСРЛ т. 1, стб. 515]). Кроме того, к ним присоединилось ополчение собственно Коломны. Все ранние летописи, чьи известия восходят к современным событиям записям, сообщают, что это было крупномасштабное сражение с большими потерями сторон: «бысть сеча велика и… мужии много убиша у Всеволода и прибежа Всеволод в Володимерь в мале дружине» (Лаврентьевская, [ПСРЛ т. 1, стб. 460]), «бишася крепко» (Суздальская, [ПСРЛ т. 1, стб. 515]), «много паде ту» (Новгородская 1-я, [24, с. 75]). Судя по сообщениям Лаврентьевской и Суздальской летописей, русское войско в поле сразу же потеряло свой авангард под командованием Еремея Глебовича, он был уничтожен монголами во время его соединения с основными силами Всеволода Юрьевича, потом все русское войско было окружено («оступиша их Татарове у Коломны»), но ему удалось прорваться к городу и встать «к надолбам», причем главным действующим лицом в этом прорыве был Роман Игоревич, его действия отмечены как русскими летописями, так и Рашид ад-Дином — сразу после рассказа о гибели Кулькана. Возможно, именно при прорыве окружения и выходе к защитным сооружениям у Коломны этот чингизид был убит разъяренными гибелью своей земли рязанцами Романа Игоревича. Поэтому Рашид ад-Дин не мог не написать об отмщении виновнику смерти Кулькана и особо отметил, что «Урмана», т. е. Романа Игоревича, монголы «разбили и умертвили» [39, с. 39]. Это произошло уже при штурме Коломны — ее оборона оказалась неспособной сдержать армию Бату, бывшую там в своем полном и сильнейшем составе. Таким образом, анализ известий источников о битве под Коломной показывает, что устоявшееся мнение о ней как о незначительном сражении авангардов сторон совершенно неверно.