Дмитрий Лютик - Неизвестная крепость Российской Империи

Среди конкретных мест крепостного строительства предполагались Брест-Литовск и Гродно. Проектные работы велись сразу по двум городам, но практическая постройка крепости была осуществлена в Брест-Литовске. Однако национально-освободительное восстание 1831 г. в Польше и Белоруссии заставило царские власти опять вернуться к плану создания если не крепости, то, по крайней мере, укрепления центральной части Гродно. При этом в качестве оборонительных объектов предполагалось широко использовать монументальные комплексы католических монастырей — Доминиканского, Бернардинского и Св. Бригиты. Об этом свидетельствует «Увеличенный план города Гродно с наложением проекта укрепления оного», который был «сочинен» 29 ноября 1831 г. поручиком Лобачевским [20]. Как и все предыдущие, этот проект не был реализован.

Работа вышеназванного комитета продолжалась до 1833 г., а ноябрьское восстание 1831 г. повлияло на планы дальнейшего фортификационного строительства на западе империи. После ликвидации Царства Польского военно-стратегические планы связывались со строительством новых крепостей на территории губерний Привисленского края. Главными природными рубежами тут были реки Висла, Буг и Нарев. В 1832–1834 гг. была возведена Александровская цитадель в центре Варшавы, а в 1848 г. на правом берегу Вислы построили предмостное укрепление — форт Сливицкого [21]. Необходимо отметить, что эти укрепления строились прежде всего с жандармской целью — удерживать в послушании Варшаву. В 1837–1847 гг. были построены укрепления в Демблине (переименованном российскими властями в Ивангород), а с 1832 по 1841 гг. возводилась крепость в Модлине (Новогеоргиевск) [22].

Состояние обороны западной границы империи стало предметом анализа для императора Николая I. Нужно отметить, что он хорошо разбирался в военной стратегии и тактике, а до того, как стал императором, являлся главным инспектором военных инженеров. В своем мемориале 1843 г. «О системе обороны наших западных фронтов: выдвинутого, северного и южного» он дал характеристику западной границы и высказал ряд предложений, которые касались крепостного строительства в стране, в том числе и на территории Белоруссии: « Северная зона имеет три укрепленных пункта: первый, Рига, имеет только ту стратегическую выгоду, что обеспечивает за нами обладание устьями Двины; из других же двух Динабург представляет мостовое укрепление на Двине и господствует над шоссе, ведущим в Петербург, а Бобруйск, лежащий немного впереди Днепра, обеспечивает нам переправу через Березину и господствует над шоссе, ведущим из Бреста в Москву. Зато огромное пространство, лежащее от Новогеоргиевска до означенных двух крепостей, равно как интервал между ними обеими, совершенно открыты.

Мне кажется поэтому, что правое крыло наше на Висле не может считаться вполне обеспеченным, пока мы не будем иметь еще, по крайней мере, двух укрепленных пунктов: один на Немане, около Гродно, на месте, которое еще придется избрать; другой же, мне кажется, должен быть в Минске.

Эти два укрепленных пункта имели бы ту огромную выгоду, что дозволяли бы нам переменить фронт, правым крылом назад, против неприятельского вторжения в северную зону; а это, вероятно, сделало бы подобную попытку невозможной. Из означенных двух пунктов я предпочел бы, впрочем, крепость на Немане как весьма нужное дополнение к нашей выдающейся позиции на Висле. Отсутствие этих двух укрепленных пунктов делало бы названную позицию несовершенной, если предположить, что европейские армии по примеру Наполеона захотели бы проникнуть в Россию. Впрочем, предположение это столь маловероятно, что, хотя я считаю сооружение этих двух крепостей делом весьма полезным и желательным, но не признаю его необходимым ». Далее император рассмотрел, каким образом можно укрепить юго-западную границу России. В результате он пришел к следующему выводу: «… нам понадобится 6 новых крепостей: 1) около Гродно, 2) около Минска, 3) около Дубно, 4) на Днестре, 5) около Пинска, 6) около Мозыря. Соответственно их важности, 1-я, подлежащая сооружению, есть Дубно, 2-я — Гродно, 3-я — на Днестре, 4-я — Пинск, 5-я — Мозырь, последняя — Минск и, может быть, впоследствии — Житомир » [23]. Практического решения этот документ в то время не имел по разным причинам, однако некоторые из предложений (строительство крепостей в Дубно и Гродно, постройка шоссейных дорог) будут реализованы во второй половине ХIX — начале ХХ вв.

Таким образом, во время царствования Николая I планы фортификационного обустройства западных границ России получили свое теоретическое и практическое развитие. До начала Крымской войны фортификационное обеспечение западной границы Российской империи состояло из трех линий: передовая — крепости в Варшаве, Ивангороде, Новогеоргиевске и Замостье, во вторую входила крепость Брест-Литовск и третья, тыловая, линия — Рига, Динабург, Бобруйск, Киев — армейские склады и места развертывания резервов [24]. В период 1810–1856 гг. была создана система фортификационного обеспечения российских границ: были построены 10 новых и модернизированы 33 старые крепости, а также построен и перестроен ряд других фортификационных сооружений, в том числе и на белорусских землях — крепости в Бобруйске и Брест-Литовске и укрепления полевого характера в Дриссе и Борисове.

Полевые орудия середины XIX в., состоявшие на вооружении русской армии

Все проекты строительства в Гродно крепости в первой половине XIX в. не были реализованы в основном из-за отсутствия финансовых средств. Не трудно заметить, что если бы российским властям хватило денег на реализацию планов по фортификационному обеспечению своей западной границы, Гродно разделил бы судьбу Бобруйска и Бреста, которые были разрушены строительством крепостей. Гражданская застройка города была бы уничтожена, культовые комплексы приспособлены под военно-инженерные нужды, жители переселены на новые земли. Кроме военно-стратегического значения российские крепости должны были выполнять и жандармские функции — запугать и держать в послушании новоприсоединенные земли.

Поражение в Крымской войне заставило российские власти провести серьезные реформы всей системы обороны государства, в том числе инженерного обеспечения границ. В России в это время военно-инженерное дело, а с ним и крепостное строительство, были фактически в руках генерала Э. И. Тотлебена, который с 1859 г. состоял директором Инженерного департамента Военного министерства. В 1862 г. было создано Главное инженерное управление (ГИУ), которое занималось как корпусом военных инженеров и инженерными войсками, так и крепостями. Генерал Тотлебен был назначен директором ГИУ. В этом же году он подал «Записку о русских крепостях и приведении фортификационных и артиллерийских систем в соответствие с развитием военного дела». В этой работе, адресованной военному министру, Тотлебен рассматривал инженерное состояние и перспективы развития крепостного строительства в России с учетом появления нарезной артиллерии [25].