Александр Шубин - Великая Российская революция: от Февраля к Октябрю 1917 года

Раз в голодные годы хлеб направлялся не голодающим, а на экспорт - такой экспорт является «голодным». Давыдов убедительно показал, что этот экспорт сокращался, но он сохранялся и во время последнего голода в Российской империи в 1911 г. - было вывезено 33,7% пшеницы, 48,9% ячменя, 12,1% овса и 3,1% ржи 104 104 Давыдов М. А. Указ. соч. С. 244-245. . Из общего количества хлеба, перевезенного по железным дорогам, даже в 1912 г. 48,8% предназначалось на экспорт 105 105 Литошенко Л. Н. Указ. соч. С. 145. .

Вывоз усугублял продовольственные проблемы, хотя не был их причиной.

А вот оборотная сторона медали - земский отряд борется с голодом в столыпинском 1911 г. Количество голодающих существенно превышает возможности благотворителей: «На сходке крестьяне выбрали из своей среды двух уполномоченных, доверенных людей, и этим уполномоченным поручено было составить список двухсот человек самых бедных. На следующее утро вновь собрали сход, и уполномоченные представили список. Список этот раза в три превышал норму, и мы читали его вслух и всем миром обсуждали, кого оставить, кого пока выбросить. На каждом шагу сходка останавливалась в недоумении, не зная, как быть, так как многих крестьяне не находили возможным выкинуть, а увеличить список мы тоже не могли. Как бы то ни было, список в конце концов быль фиксирован, сходка разошлась, и на душе у нас осталось очень тяжелое чувство.

Когда мы ехали на голод, то много думали о том, как и откуда будем получать хлеб и другие продукты. В действительности же оказалось, что почти всюду, где нам пришлось кормить, можно было или в этом же селе, или по соседству найти богатых мужиков, у которых хлеба сколько угодно» 106 106 Поездка «на голод». Записки члена отряда помощи голодающим Поволжья (1912 г. ) // Милосердие, ш // URL: http://www . miloserdie. ru/index. php?ss=2&s=12&id=502. Дата обращения: 5 июня 2011 г. .

Приедут благотворители, заплатят - выживут бедные голодающие крестьяне. Не приедут спасители в эту деревню - голодающие умрут (формально - от болезни, реально - от вызвавшего ее голода), а хлеб пойдет в города или на экспорт. Впрочем, многих «доходяг» столыпинской поры не могли спасти и благотворители: «Масса народу не попала в столовые; они целыми днями осаждали нашу избу, ловили нас на улицах и умоляли «пожалеть», «подписать на столовую». Мы разъясняли, что не можем больше никого «подписывать», что ведь мы на сходке говорили миру и выясняли, что больше 200 человек мы не можем кормить, но все это было для них непонятно. Иной раз для нас ясно было, что данному человеку необходимо помочь как можно скорее, что он «дошел», но чем помочь?» Государственная помощь была недостаточна, и даже там, где она поступала, ее при скромном расходе хватало только на 20 дней месяца 107 107 Там же. .

Критики наличия «голодного экспорта» приводят еще один важный аргумент: пьянство. Давыдов показывает, что даже в голодные годы крестьянство продолжало потреблять алкоголь, тратя на него значительные средства. Так, в 12 голодающих губерниях в 1906-1907 гг. крестьяне получили государственную помощь на 128 329 000 руб., а пропито здесь было 130 505 000 руб. 108 108 Давыдов М. А. Указ. соч. С. 254-255. . Правда, нет гарантии, что на водку тратились те же самые люди, которые и голодали (по Давыдову получается - делали вид, что голодали?), но это возможно - пересекающиеся множества.

Значит ли это, что на самом деле крестьяне не бедствовали, а просто хитро прикидывались, чтобы получить и пропить казенные денежки. Сомнительно - даже министр земледелия А. С. Ермолов, рассуждая о пьянстве, признает, что 1906 год был голодным 109 109 Там же. С. 254. . Оценивая выпитое в губернии, не будем забывать: Миронов утверждает, что этот вид «роста благосостояния» шел в большей степени за счет города.

Но действительно, «подсаженные» на водку (не без участия все того же самодержавия) крестьяне нуждались в ней, как и в продовольствии. Эту трагическую ситуацию иллюстрируют и сообщения о крестьянских волнениях в 1905 г., когда крестьяне, рискуя жизнью и свободой, растаскивают помещичий хлеб, но тут же и требуют у помещика налить им водки. Алкоголизм сродни наркомании - не доесть, но выпить. Однако это никак не отменяет сам факт голода, который усугубляется голодным пьянством, как и голодным экспортом. Две беды - одна не отменяет другую. И обе беды имеют социальную природу. Алкоголь связан с казенным интересом, пьянство крестьян стимулировалось веками. Бедственное социальное положение и низкий культурный уровень способствуют пьянству.

Но дело не только в алкоголизме. Русские мужики хоть и любили выпить, но, как справедливо отмечает Давыдов, «по потреблению алкоголя на душу населения Россия отнюдь не была в числе европейских лидеров» 110 110 Там же. С. 259. . Дело в ценах, установленных государством, в «пьяном бюджете» самодержавия.

По мнению Нефедова, голод 1905-1906 гг., который привел к всплеску смертности по сравнению с соседними годами в 350 тыс. человек 111 111 Тогда уж на долю недоедания может приходиться около 300 тыс. жизней, так как в 1905 г. продолжалась Русско-японская война, которая унесла несколько десятков тысяч жизней, а в 1905-1906 гг. происходили вооруженные столкновения в самой России. , «превратил тлеющую революцию 1905 г. в крестьянскую войну» 112 112 Нефедов С. А. О причинах русской революции. С. 41. . Получается, что революция была вызвана чем-то другим, а тяжелое положение крестьянства только придало ей дополнительный масштаб. Ведь еще более страшный голод 1891 г. не вызвал никакой революции и крестьянской войны.

Более того, переход революции от «тлеющей» фазы к осенне-зимней кульминации 1905 г. был вызван событиями в городах и на железных дорогах, а крестьяне воспользовались ситуацией, чтобы попытаться осуществить свою вековую мечту - изгнать помещиков из села.

При этом против помещиков выступила не беднейшая часть, а большинство крестьянства (что подтвердили и выборы 1906 г.). Не только беднейшие, но и другие слои крестьянства участвовали в нападениях на помещичьи усадьбы. Помещичьи земли стесняли развитие крестьянского хозяйства. Если тяжким трудом крестьяне смогли накопить средства, они, как правило, шли не на интенсификацию, а на покупку помещичьих земель. Но ни в силу истории приобретения этих земель, ни в силу экономической эффективности помещики не имели на эту землю морального или экономически обоснованного права. Так почему же зажиточный крестьянин должен был быть сторонником сохранения собственности помещиков в большей степени, чем бедный, готовый сам уйти из деревни в город?

События 9 января, а не выступления крестьян стали спусковым механизмом революции 1905-1907 гг. Ударной силой этой революции являлись городские низы, но деревня служила ее важным тылом. Во время подъема революционного движения в октябре очагами наиболее сильных крестьянских волнений были Саратовская, Тамбовская и Черниговская губернии. Крестьяне жгли усадьбы и захватывали хлеб, приготовленный к вывозу. При этом управляющий Министерством внутренних дел П. Дурново признавал, что «при недостаточности войск в Саратовской губ. преступное крестьянское движение не могло быть локализовано» 113 113 "Революция 1905-1907 гг. в России. Документы и материалы. Всероссийская политическая стачка в октябре 1905 года. Ч. 2. М, 1955. С. 369. - то есть крестьян можно сдержать только войсками, а не убеждением или какими-то мерами помощи. Во всяком случае губернатор Столыпин обратился за войсками и, пока они не прибыли, ничего поделать не мог. Плохая рекомендация для благосостояния крестьян в Российской империи. Волнения в это время происходили также в Полтавской, Харьковской, Курской, Пензенской, Воронежской, Казанской, Екатеринославской, Нижегородской губерниях. В конце года восстаниями были охвачены также Эстляндия, Лифляндия и Бессарабия. Можно ли этот ряд привязать к очагам оскудения? Мы видим здесь и Центральное Черноземье, и Новороссию, и Запад империи. Везде крестьяне не считали оправданным право частной собственности помещика на землю, которая, по мнению самих крестьян, была полита «кровью их дедов при крепостном праве» 114 114 Там же. С. 394. .