Борис Борисов - Школа жизни

В последующие дни я вставал рано, ехал на предприятия, знакомился с хозяйством города, с культурно-историческими памятниками, со школами и медицинскими учреждениями, беседовал с рабочими, руководящими работниками, моряками, заходил в магазины, на рынок… Свои впечатления записывал в блокнот и не мог нарадоваться на большую, какую-то ревнивую любовь севастопольцев к своему городу. Каждый дорожил его славой, свято хранил его традиции. «Не подкачай, Борисов!» — эта мысль не покидала меня.

«На Морском заводе не все благополучно. Времечко уж очень беспокойное…» Эти слова генерал-майора Муравьева, подтвержденные мнением кадровых рабочих завода, ясно подсказывали, что центр тяжести партийной работы на первое время должен быть там, на заводе. Я в этом окончательно убедился, когда на заседании бюро горкома командующий Черноморским флотом Филипп Сергеевич Октябрьский категорически заявил:

— Темпы, взятые морзаводцами, нас не устраивают. Если так будет продолжаться, то линейный корабль войдет в строй не раньше чем через год. А ведь в ремонте находится еще около двух десятков кораблей…

Спустя несколько дней в горкоме собрались заместители наркомов Военно-Морского Флота и судостроительной промышленности, руководители Морского завода, секретарь Корабельного райкома партии, товарищи из штаба флота. Приехал и секретарь обкома партии Сергей Николаевич Грачев. Надо было разобраться в причинах отставания с модернизацией и ремонтом боевых кораблей.

— Линкор «Парижская коммуна» должен быть сдан точно в срок, установленный правительством, — заявил заместитель наркома Военно-Морского Флота Л. М. Галлер. — Параллельно должны вестись работы и по ремонту крейсеров «Червона Украiна», «Красный Крым», эсминцев и подводных лодок. Международная обстановка медлить не позволяет…

Руководители же завода с цифрами в руках убедительно доказывали, что объем работ значительно превышает возможности: не хватает производственных мощностей, рабочей силы, ощущается недостаток металла, других материалов.

И те и другие горячились, доказывая свою правоту.

Где же выход? Находящиеся на ремонте корабли нужны флоту. И чем раньше они войдут в строй, тем лучше. Видимо, надо изыскивать и внутренние ресурсы, и добиваться помощи извне, бесперебойного снабжения материалами и инструментом. Горком партии заверил представителей из Москвы, что севастопольская партийная организация приложит все силы к тому, чтобы правительственное задание было выполнено в срок.

Линейный корабль для меня не был в диковинку. Точно на таком же корабле — линкоре «Октябрьская революция» — я служил на Балтике. Но когда приехал в док, то стальная махина величиной с многоэтажный дом, в двести метров длиной показалась внушительнее. Линкор был вооружен двенадцатидюймовыми дальнобойными орудиями, каждый снаряд которых весил полтонны. Я наглядно представил себе весь объем работ и на какой-то момент усомнился, возможно ли в такой короткий срок их закончить. В нашем распоряжении оставалось лишь несколько месяцев.

На линкоре тогда монтировались противоминные бортовые були. Для наших кораблей это делалось впервые. Производились и другие работы: усиливалась палуба, менялись некоторые механизмы. Водоизмещение корабля должно было увеличиться на девять тысяч тонн. Стоимость модернизации определялась примерно в тридцать миллионов рублей. Значителен был объем работ и на других кораблях. Завод не справлялся с выполнением плана. С чего же начинать, чтобы добиться крутого перелома?

Надо было прежде всего выяснить, какими собственными резервами располагает завод, пересмотреть расстановку сил, на основные участки поставить наиболее квалифицированных рабочих и, конечно, всеми мерами добиваться повышения производительности труда. Для обсуждения этих вопросов мы решили провести на заводе собрания, спросить у коммунистов, у мастеров и рабочих, чем они могут способствовать успеху.

Эти собрания — партийные, комсомольские, совещание инженерно-технических работников, общее собрание рабочих — сыграли большую роль в мобилизации заводского коллектива на борьбу за своевременное проведение всех работ на кораблях; они разожгли рабочий азарт, вызвали чувство уверенности в своих силах.

Общий план «наступления» вырисовывался так: работы на всех кораблях вести одновременно, на линкоре — круглосуточно. Наркомат судостроительной промышленности и крымские организации должны нам помочь: выделить дополнительно рабочую силу, металл, инструмент, материалы.

Этот план был рассмотрен на бюро горкома, а потом вместе с представителями командования флота мы поехали в обком партии. Доложили, сколько рабочих послали на завод предприятия города, сколько специалистов-краснофлотцев направило командование флота. Рассказали также, как думаем организовать работу с людьми. Как улучшить условия труда и быта. В обкоме партии полностью одобрили наш план.

Так начался наш большой аврал (иначе и не назовешь) на Морском заводе. Через несколько дней после возвращения из обкома мне позвонил директор Морского завода Яков Яковлевич Кузнецов:

— Первые ласточки прилетели…

— Что за ласточки? — не понял я.

— Николаевцы приехали. Из Ленинграда телеграмма пришла: специалисты тоже в пути.

Каждый день на завод прибывали квалифицированные рабочие из Николаева и Ленинграда, с предприятий Крыма, а позднее даже с Дальнего Востока. Свыше тысячи краснофлотцев-специалистов горячо взялись за дело. Улучшилось положение с поставкой материалов.

Ясно было, что в этих условиях и партийно-политическая работа на заводе должна забить ключом. Горком направил туда группу товарищей из своего аппарата, из райкомов партии. Парторгом на этом важнейшем предприятии утвердили Сергея Аверьяновича Ежеля хорошего организатора и специалиста. До окончания всех работ на линкоре закрепили там второго секретаря Корабельного райкома партии, бывшего рабочего корпусного цеха, Александра Кирилловича Литвинова.

В течение нескольких дней были окончательно «утрясены» все вопросы организации труда, график работ. На территории дока, в цехах завода, на линкоре и других кораблях успешно трудились тысячи новых рабочих. Стук клепальных молотков, рокот компрессоров, гудки буксиров, автомашин, катеров были слышны далеко за пределами завода. Ночью в небе стояло зарево от нагревательных печей и электросварки.

Директор завода, главный инженер, парторг ЦК, секретари Корабельного райкома и другие партийные работники, направленные на этот участок, буквально дневали и ночевали там, вникая в каждую мелочь. Я тоже почти ежедневно приходил на завод. Пришлось надеть спецовку — то на леса, то в машинное отделение, то на склад, то оперативное совещание. Чем только мог, содействовал быстрейшему ходу работ.