Джон Хоукс - Почти человек

К виду, который мы называем Homo sapiens – человеку современного типа, принадлежат все ныне живущие в мире люди. Более архаичные видовые формы вроде Homo erectus или неандертальцев давно вымерли. Как же это произошло? Около 200 тысяч лет назад африканские популяции гомининов начали резко прибавлять в численности и в итоге заложили 90% генетического багажа современного человека; до сих пор, однако, остается лишь гадать, к какому виду принадлежали эти популяции наших прародителей.

Известно четыре ископаемых черепа из Африки, форма которых родственна форме черепа современного человека: три из них обнаружены в Эфиопии (их возраст более 150 тысяч лет), и один, чуть более молодой, – в Танзании [22] Трудно сказать, что имел в виду Бергер. В реальности таких находок намного больше, есть подобные и столь же древние находки в Кении, Судане, Южной Африке, Марокко. Прим. науч. ред. . Вот, в общем-то, и все, что мы знаем об этом времени; однако нам даже неизвестно, принадлежали ли эти особи к конкретному виду наших непосредственных прародителей или, скажем, к виду их каких-нибудь близких «двоюродных» родственников. Эти черепа имеют схожие черты с черепом современного человека, однако они разнятся между собой намного сильнее, чем ныне живущие на планете люди. С тех незапамятных времен человек изменился настолько, что сказать, что тот или иной вид гомининов стал нашим непосредственным предком (если таковой действительно имел место), – задача весьма непростая. А уж если говорить о еще более древних временах, вроде эпохи существования naledi, тогда находок, близко напоминающих современного человека, попросту нет.

Исследования генома человека последних лет невероятно расширили и усложнили картину нашего понимания эволюции человеческого рода. Было установлено, что, когда небольшие популяции древних африканских людей впервые переселились из Африки на Европейский континент, они сразу же столкнулись со своими «двоюродными» родственниками – неандертальцами и денисовцами [23] Денисовский человек, денисовец – вид или подвид людей, останки которых были обнаружены в Денисовой пещере на Алтае. Денисовцы населяли азиатские территории около 40 тысяч лет назад. Прим. науч. ред. . Произошла метисация (то есть физическое смешение популяций), внесшая соответственные проценты в геном практически всех живущих ныне людей. Одновременно с этим Африка продолжала быть эпицентром эволюции человека; свидетельством тому все новые и новые находки великого множества разнообразных популяций древних людей, проживавших на континенте. Беда в том, что эти находки зачастую столь фрагментарны, что установить, кто кому приходился непосредственным предком, а кто кому «двоюродным братом», не представляется возможным. Однако, изучая геном современных жителей Африки, мы находим несомненные вкрапления ДНК неизвестных нам популяций. История рода человеческого на этом этапе напоминает русло реки, распавшееся на множество небольших ручейков. Образовавшись, они продолжали течь независимо от русла, в самых разных направлениях, покуда случайно вновь не пересеклись с мощным потоком, который продолжает течь и поныне.

Это вновь возвращает нас к загадке Homo naledi. Нам удалось обнаружить крупнейшее местонахождение останков древнего человека, принадлежавшего к доселе неизвестному науке виду. Мы установили, что этот вид жил всего лишь несколько сотен тысяч лет назад и, быть может, имел обряд погребения усопших. Эти два момента – поразительные и сами по себе – неминуемо влекут за собой массу серьезных вопросов. Например, находясь в самом эпицентре довольно плотно населенного континента, каким образом naledi взаимодействовали со своими соседями? Имела ли место метисация? Если да, то насколько велик вклад naledi в геном современного человека?

На ум приходит человек флоресский; малорослые и с малым размером мозга люди все еще жили на острове, когда (не ранее чем 50 тысяч лет назад) туда же прибыли люди современного типа. С одной стороны, находки с острова Флорес напоминают нам о том, что всегда можно наткнуться на что-то совершенно неожиданное – что, собственно, и произошло в Райзинг Стар; но с другой стороны, флоресская история как будто лишний раз подтверждает стереотип о свирепой конкурентной натуре Homo sapiens. Даже совсем небольшие группы охотников-собирателей могли справиться с опасными хищниками, завладеть территориями и, соответственно, – всеми доступными ресурсами. Согласно устоявшемуся предположению, популяция вроде флоресских «хоббитов» могла существовать лишь в изоляции, но как только прибыли люди с большим размером мозга, эта изолированная популяция была обречена. В полемике вокруг этих домыслов было сломано немало копий: многие ученые просто не могли себе представить, что люди с малыми размерами мозга преспокойно долгое время продолжали существовать, когда на сцене уже появились люди с большим мозгом.

В случае же с naledi нам пришлось почти сразу отбросить этот стереотип – ведь этот вид вовсе не был изолированной островной популяцией, но жил буквально в самом сердце Колыбели человечества! Они не были малорослыми – были ростом с обычного древнего охотника-собирателя, с тазом, ногами и стопами, столь же хорошо, как и у современного человека, приспособленными для комфортной ходьбы на двух ногах. Зубы свидетельствуют, что в их рационе присутствовало мясо и прочая высококалорийная пища; анатомия кисти и пальцев указывают на то, что они вполне могли производить практически любые каменные орудия; и – опять же, несмотря на малые размеры мозга, – им удалось выработать совсем нетривиальные модели социального поведения. Naledi выжили вовсе не благодаря изоляции, а их анатомия не дает нам оснований полагать, что они избегали конкуренции с видами, обладавшими б о льшими размерами мозга. Также вряд ли naledi выжили из-за того, что они сильно отличались от своих современников. Скорее, если уж рассуждать об этом, им удалось выжить лишь благодаря тому, что они в чем-то были лучше.

Так все-таки, что же все это значит? Лишь то, что нам придется взглянуть на раннюю историю человеческого рода и на привычные нам представления о поведении древних людей под новым углом. Традиционно принято считать, что развитие технологического процесса в Африке в последние 400 тысяч лет проходило плавно и поступательно. Сперва некоторые популяции древних гомининов, умевших изготовлять орудия, перешли с ручных рубил и чоппингов (рубящих орудий) на более эффективные наконечники и продвинутые техники расщепления камня. Затем кто-то стал экспериментировать с краской, а кто-то преодолевал большие расстояния в поисках более интересных и пригодных камней, чтобы принести их домой. В общем, к эпохе примерно 70 тысяч назад у некоторых африканских популяций уже существовали объекты, имевшие для этих людей значение и передававшие информацию, в том числе и символическую, вроде испещренной узорами страусиной яичной скорлупы, камешков или раковин с отверстиями – «бус».