Вагиф Алиовсатович - От Ельцина к…? Книга вторая. Пьянящий дурман власти

Угроза разрыва с Западом перестала быть актуальной, а вероятность достижения нового соглашения с МВФ, наоборот, стала вполне реальной. На этом раунде переговоров с МВФ впервые все основные функции главного «переговорщика» были возложены на министра финансов М. Задорнова, а Ю. Маслюков осуществлял лишь «общее руководство», выполняя чисто церемониальные функции. Это также способствовало результативному ходу переговоров. Успех Е. Примакова в ведении переговорного процесса с МВФ выразился в том, что 29 марта были достигнуты принципиальные договоренности о предоставлении России очередного кредита и об одобрении МВФ экономической программы правительства.

Е. Примаков показал М. Камдессю и как послушна премьеру Дума, добившись от нижней палаты пересмотра закона о снижении НДС. Это произвело на директора-распорядителя впечатление. Кроме того, Е. Примаков и Ю. Маслюков осуществили смелый и хорошо просчитанный маневр в финансово-экономической сфере, касавшийся естественных монополий. Речь, в частности, шла о том, что в правительственную программу, одобренную МВФ, было вписано обещание — газотранспортная сеть «Газпрома» будет выделена в отдельную госкомпанию, что сделает на порядок прозрачнее финансовые потоки «Газпрома», а также обязательство увеличить на 1 млрд, рублей налог, взимаемый с «Газпрома», и намерение прекратить с июля 1999 года практику взаимозачетов между «Газпромом» и РАО «ЕЭС России».

Попытки Р. Вяхирева и А. Чубайса «уломать» М. Камдессю и сохранить статус-кво успехом не увенчались. Эти маневры «коммунистов», сделавших то, о чем МВФ тщетно просил «реформаторов», угрожали последним еще больше сузить ко времени выборов их финансовую базу. Этим, вероятно, и объяснялась резкая активизация сил, связанных газпромовской и «энергетической» группировками, их солидарная поддержка действий президента и острые атаки на союзников премьера, а также игра на создание «ловушек» для самого Е. Примакова.

В то же время стало известно, что вопрос о сумме кредита не был решен, а это означало, что МВФ решил проследить, каким будет поведение России в ближайшем будущем, определяющим фактором которого оставалась борьба вокруг Югославии. Такая пауза явно соответствовала интересам США.

Тем не менее успешные переговоры с МВФ сыграли значительную роль в укреплении позиций Е. Примакова. Проводившаяся им линия в отношении югославского конфликта — замораживание программ сотрудничества с НАТО при сохранении возможности для дальнейших контактов с Западом — не только соответствовала ожиданиям западных кредиторов, но и вызвала доверие у правящих кругов в ряде европейских стран, стимулировав их обращение к РФ как стране, способной сыграть своими новыми мирными инициативами ключевую роль в прекращении конфликта, позволить НАТО сохранить лицо и не допустить превращения войны в Югославии в затяжной конфликт.

Достигнутые премьером результаты, как и предшествующие действия Е. Примакова (отпор, данный проправительственными политическими силами попыткам Б. Березовского и либерально ориентированными СМИ отправить правительство Е. Примакова, или хотя бы его левую часть, в отставку), не привели, однако, к окончательному улаживанию политической ситуации вокруг кабинета министров.

Главным препятствием для политической стабилизации оставался президент, перекрывавший все попытки начать коррекцию властных механизмов. Воспринимая все политические процессы, идущие в стране, с позиции удержания власти хотя бы до 2000 года, президент и его окружение рассматривали правительство Е. Примакова, которое имело источник легитимности не в президенте, а в Думе, отнюдь не как объективное свидетельство полного краха своей собственной стратегии.

Для Б. Ельцина, постоянно пытавшегося вновь обрести всю полноту власти, это правительство представлялось досадной помехой. На его устранение он вновь и вновь бросал имевшиеся в его распоряжении политические ресурсы. Не обращая при этом внимания на то, что острое политическое противостояние в российских верхах, ознаменовавшее конец февраля — первую половину марта, привело к дестабилизации самого окружения президента. Это сделало очевидным тот факт, что ресурсы для мощного наступления у президента выглядели достаточно ограниченными.

Тем не менее большинство аналитиков были уверены, что атаки президентского окружения на Е. Примакова будут продолжаться. Для фронтального наступления на премьера Б. Ельцин выжидал, когда в стране сформируется критическая ситуация.

Ставка на дестабилизацию прослеживалась и через СМИ, контролируемые Б. Березовским. Перешедший на ОРТ известный своими публицистическими статьями на экономические темы М. Леонтьев, когда МВФ пошел на уступки и М. Камдессю в ходе визита в Москву объявил о выделении средств на рефинансирование российского долга, обвинил Фонд в «прямом пособничестве коммунизму», в желании оставить Россию навеки в коммунистическом рабстве.

Выделение МВФ средств России явно расстроило планы, которые президентская сторона связывала с наступлением ситуации финансового коллапса, когда «красное» правительство было бы вынуждено перейти к инфляционной экономической политике.

Следующий ход президента, поручившего премьеру проведение миротворческой миссии в югославском конфликте, как будто бы был шагом навстречу радужным ожиданиям Запада. Но это поручение было расценено наблюдателями как очередная попытка осложнить положение премьера и ослабить его.

Кремль одновременно инициировал выход на авансцену группы переговорщиков из числа лидеров правоцентристского «Правого дела», которая опередила Е. Примакова и, по некоторым оценкам, попыталась дезавуировать его миссию, дав понять Западу, что ни в коем случае нельзя идти на уступки премьеру, не пользующемуся доверием президента.

Вместе с тем ряд российских политиков и военных, нередко относимых к кремлевской креатуре (командующий Дальневосточным военным округом В. Чечеватов, начальник Генштаба А. Квашнин, курский губернатор А. Руцкой, А. Лебедь, лидер ЛДПР В. Жириновский), начали требовать от правительства проведения максимально жесткой линии.

По-видимому, «ястребиная» риторика не прошла незамеченной на Западе и также содействовала провалу усилий Е. Примакова по урегулированию косовской проблемы, так как сделала очевидным то обстоятельство, что премьер был не способен полностью контролировать ситуацию в стране и ослабила к нему доверие.

Срыв его миротворческой миссии был тем самым фактически предопределен, а по его имиджу политика, которому удается решать самые сложные проблемы, был нанесен прицельный удар, причем не только в России, но и за ее пределами. Более того, НАТО выразило свое раздражение «челночной дипломатией» Е. Примакова тем, что приступило после его визитов к эскалации конфликта, заявив о начале ракетно-бомбовых ударов по центру югославской столицы.