Вагиф Алиовсатович - От Ельцина к…? Книга вторая. Пьянящий дурман власти

Наличие в России значительных запасов углеводородного сырья в течение длительного времени создавало возможности для долговременного удовлетворения собственных энергетических потребностей. Нефтяной сектор давал средства на проведение реформ, выплату внешнего долга и являлся одним из главных источников пополнения федерального бюджета.

В расчетах к бюджету-98 предусматривалось налогообложение нефтяных компаний, которое на 20 процентов превышало объем средств, остававшихся у предприятий. Годовая сумма валютных начислений на предприятия нефтяного комплекса оценивалась в 100,5 миллиарда рублей. Однако эти расчеты опирались на прогноз, предполагавший добычу нефти в 302 миллиона тонн, переработку в России — 168 миллионов тонн, а мировые цены — 115 долларов за тонну (15,7 доллара за баррель). Предполагалось, что внутренние цены на нефтепродукты возрастут на 10–20 процентов больше, чем средний рост цен в промышленности. К началу февраля 1998 года цены едва переваливали за 100 долларов, и ожидания стабилизации не оправдались.

Во время последнего мирового финансового кризиса страны ОПЕК подняли квоты на нефтедобычу в расчете на стабильное потребление в США и странах Восточной Европы, демонстрировавших рост валового национального продукта. Общая тенденция снижения контроля за предложением нефти со стороны стран ОПЕК, а также поставки не входивших в эту структуру государств, не регулируемые какими-либо квотами, создали классическую ситуацию превышения предложения над спросом. Постоянные колебания международной политики в отношении Ирака и иракской нефти, независимо от решения этой проблемы, грозили выбросом значительных объемов легкой нефти на рынок.

Экспорт иракской нефти был одной из составляющих неблагоприятной для России тенденции падения мировых нефтяных цен. Поскольку федеральный бюджет России зависел в основном от поступлений выручки от продажи энергоносителей, конкретно — нефти и природного газа, реализуемых в основном по ценам, складывающимся на ведущих мировых биржах, происходившие в 1997— начале 1998 года на мировом нефтяном рынке процессы создавали реальную угрозу экономической безопасности страны. По мнению некоторых экспертов, вслед за мировым финансовым кризисом, который Россия пережила более или менее благополучно, в стране мог разразиться кризис нефтяной. Причем его последствия были бы весьма тяжелыми и долговременными.

В 1997 году Россия уже пострадала от падения мировых цен на нефть и нефтепродукты. Только за два осенних месяца 1997 года мировые цены на нефть упали почти на 30 процентов. В январе 1998 года нефть на мировых рынках продавалась по цене 15,4 доллара за баррель. По таким же ценам заключались контракты на поставку нефти в апреле 1998 года. Исходя из того, что даже для нефтедобывающих компаний стран Ближнего Востока, работавших в более благоприятных условиях, цена 15 долларов за баррель являлась почти пределом рентабельности, при существовавших объемах добычи положение большинства российских нефтяных компаний становилось критическим.

Если конъюнктура мирового рынка не изменится, а аналитики сходились во мнении, что по крайней мере всю первую половину 1998 года предложение будет превышать спрос, и если давление на экспортеров внутри страны не ослабнет, в 1998 году впервые могло произойти снижение нефтяного экспорта.

Падение цен на нефть могло привести к новому кризису российский фондовый рынок, поскольку возможно было новое резкое сокращение прибылей крупнейших российских производителей нефти. Снижение в январе 1998 года мировых цен на нефть до 14,44 доллара за баррель против 22,54 доллара в январе 1997 года уже привело к потерям в экспортной выручке российских нефтяных компаний на 520 миллионов долларов. По мнению экспертов, если цены на нефть не поднимутся до прежнего уровня, то по итогам года потери российских нефтяных компаний могли составить около 6 миллиардов долларов. Подчеркивалось, что именно объем экспорта всегда считался показателем финансового благополучия нефтяных компаний, поскольку расчеты по экспортным сделкам всегда велись «живыми» деньгами.

Вопрос: вправе ли Россия рассчитывать на встречный шаг со стороны стран ОПЕК — оставался открытым. Форс-мажорные обстоятельства, в которых оказались страны-экспортеры, предполагали принятие ими совместных чрезвычайных мер в отношении контроля за спросом и предложением нефти на мировых рынках.

Ситуация с нефтью усугублялась тем, что российские нефтяные компании были разобщены, а конкуренция, которая не шла на пользу потребителю, росла. Оптовые цены на бензин в стране давно превосходили уровень мировых. Компании продолжали заниматься экспортом сырой нефти, усиливая свою зависимость от мировых цен на сырье. Готовясь к приватизации «Роснефти», компании, беря кредиты, закладывали вперед собственный экспорт, внося свою лепту в тенденцию понижения цен на нефть. Ярким примером отсутствия координации действий служило то, что «сургутское соглашение», которое должно было создать общую платформу для консолидации интересов нефтяников в рамках СНГ, не было реализовано.

Для поддержания нефтедобычи компании должны были вкладывать деньги в развитие производства, но. основным источником «живых» денег для них продолжал оставаться экспорт сырой нефти. Поддерживать необходимые объемы оборотных средств в условиях низкой рентабельности экспорта можно было путем снижения налогового бремени, чего и добивались компании. Однако такое решение грозило бюджету серьезными потерями.

Наиболее радикальный способ — централизация экспортных поставок в руках государства, которая позволила бы уменьшить конкуренцию между отечественными нефтяными компаниями на внешних рынках. До недавнего времени в России существовало более 150 экспортеров нефти, сбивавших цену на рынке, при том что добывающих компаний было на порядок меньше. Следует отметить, что за рубежом в странах, основу экономики которых, как и в России, составляли доходы от топливно-энергетического комплекса, экспорт жестко контролируется государством.

Осложнение ситуации с энергоносителями касалось не только нефти. По оценкам экспертов, в 1998 году прогнозировалось снижение добычи угля. Уже в 1997 году была завершена добыча угля на 95 шахтах. Однако в случае экономического роста отрасль не могла справиться с возложенными на нее задачами. Это относилось и к электроэнергетике. Если учесть, что старые мощности постепенно выходили из строя, то не исключалось, что недостаток энергоресурсов уже в ближайшем будущем мог стать одной из главных проблем российской экономики.

Одним из реальных источников пополнения бюджета могло бы стать торговое судоходство. По мнению экспертов, перевозка грузов не менее прибыльное для бюджета страны дело, чем торговля невосполнимыми природными ресурсами. Причем более целесообразное с точки зрения экономической безопасности страны. Однако за годы реформ доля отечественного флота во внешнеторговых перевозках страны сократилась в десять раз.