Людмила Боровкова - Кушанское царство

Но, во-первых, в танское время самоназванием китайцев был уже этноним хуа или хань и соответственно их язык назывался либо хуа юй , либо хань юй (об этом см.: Крюков и др., 1984, с. 280–283), но не тан юй . И потому выражение Тан янь в этом комментарии и последующих явно означало буквально «в Тан говорят», а не «по-китайски». Во-вторых, в ханьское время иероглиф фэн использовался вместо иероглифа го для обозначения удела или владения титулованного лица очень редко, но очень часто в значении «жаловать». В основном он встречается в многочисленных сообщениях о том, что император жаловал ( фэнь ) кому-то титул вана или хоу, или должность, или дворы в кормление. Среди перечисленных в разделе «Ди ли чжи» «Хань шу» и «Хоу Хань шу» нет владения ( го ) с названием Чжинапуди, а жаловать удел в Индии Хань не могла. В Тан, несомненно, говорили о том, что «Хань пожаловала [его]», т. е. Чжинапуди. Поскольку в «Хоу Хань шу» только в описании Шулэ есть сообщение о пожаловании ханьским императором его правителю Чэньпаню звания да-дувэй , есть основание заключить, что Чжинапуди — это индийский вариант имени Чэньпаня, но в китайской транскрипции.

Последующие сведения в этом предании, записанном Сюань-цзаном в царстве Чжинапуди, подтверждают, по нашему мнению, что Чжинапуди — это имя чжицзы, а по мнению Е. Цюрхера, доказывают, что «заложники» прибыли к Канишке из Китая. Рассмотрим эти сведения, сопоставляя его и наш перевод их.

Наш дословный перевод с транскрипцией таков: «В пределах этого [царства] ( цы цзин ) и на территории всех Индий ( ван цзи чжу Инду ) не было ( у ) груш ( ли ) и персиков ( тао ). По причине [того, что они] были выращены чжицзы ( чжицзы со-чжи инь ), персики назвали ( вэй тао юэ ) чжина-ни (в Тан говорят, что завезены при Хань — Тан янь Хань чи-лай ), а груши — чжина-лоду-фуданыо (в Тан говорят, что [завезены] при Хань сыном правителя — Тан янь Хань ван цзы ).

Е. Цюрхер перевел это сообщение так: «Начиная с этого региона и по всей Индии (первоначально) не было груш и персиков. Они были (впервые) выращены заложниками-сыновьями, и потому (индусы) назвали персики чжина-ни (по-китайски: «привезены из Хань или Хань»), а груши — чжина-ло-шэ-фу-да-ло (по-китайски: «сын царя Хань»).

С нашей точки зрения эти сведения не позволяют усомниться в том, что персики и груши, изначально отсутствовавшие в царстве Чжинапуди и во всей Индии, впервые были завезены и выращены здесь чжицзы. По этой причине местное население и дало им в его честь названия, начинающиеся с чжина , первой части имени чжицзы — Чжинапуди.

Подтверждают это и танские комментарии к названиям персиков и груш. В комментарии к названию персиков Тан янь Хань чи-лай выражение Хань чи-лай в зависимости от контекста может быть переведено дословно — «Хань привезла» или «при Хань завезены», «завезены во времена Хань». Так как Поздняя Хань никогда и никого не посылала в Кушанское царство, то очевидно, что в данном случае в комментарии говорится о том, что персики были завезены в Кушанское царство во времена Хань. А комментарий к названию груш — выражение « Хань ван цзы » — дословно означает: «сын правителя Хань», но его можно перевести и «сыном правителя при Хань». Однако правитель Хань назывался императором ( ди ), а термин ван обозначал в ней высший титул знатности, соответствующий титулу «князь». Кроме того, в обеих империях Хань ванами называли также правителей всех иноземных государств (кроме шаньюев Сюнну и куньми Усунь), тем самым приравнивая их к своим ванам (князьям) и ставя ниже императора. Поскольку, как уже говорилось, императоры Поздней Хань и ее ваны никогда не посылали в Кушанское царство своих сыновей в свиту и даже послов, то очевидно, что в данном случае в Тан говорили о сыне правителя какого-то иноземного царства, во времена Хань побывавшего в Кушанском царстве в качестве чжицзы и завезшего туда персики и груши. Но такой редкостный случай, как тоже уже говорилось, в «Хоу Хань шу» отмечен только один: Чэньпань, дядя правителя Шулэ, был отправлен в Кушанское царство, где прожил несколько лет и, следовательно, мог за это время вырастить привезенные им груши и персики, а позже, когда он стал правителем Шулэ, Хань пожаловала ему звание да-дувэй.

Проведенный анализ этих сведений из преданий показывает, что Чжинапуди — это имя чжицзы, которого принимал Канишка, что его именем (по-видимому, после его возвращения домой) царь назвал царство, в котором чжицзы жил зимой, что названия персиков и груш, данные им местным населением, поскольку чжицзы впервые вырастил их в этом царстве, начинаются в знак признательности с первой части его имени. А анализ танских комментариев к этим сведениям в предании не оставляет сомнения в том, что описанные в них события относятся к периоду Хань, разумеется, Поздней, так как при Ранней Хань Кушанского царства еще не существовало, что чжицзы Чжинапуди, позже пожалованный в Поздней Хань званием да-дувэй, впервые вырастивший в Кушанском царстве груши и персики, «сын» иноземного (по отношению к Хань) правителя, и был тем самым Чэньпанем из Шулэ, который был послан в Кушанское царство на рубеже 116–117 гг.

Наш подробный анализ этих сведений не позволяет согласиться с Е. Цюрхером, который, судя по его переводу, считает танские комментарии к ним не толкованиями текста, а простым переводом индийских названий на китайский язык: Чжинапуди — по-китайски: «удел Хань»; чжина-ни (персики) — по-китайски: «привезены из Хань»; чжина-ло-шэ-фу-да-ло (груши) — по-китайски: «сын царя Хань» — и рассматривает их как доказательство того, что «заложники» «прибыли из Китая».

Но еще более убедительное доказательство этого Е. Цюрхер видит в заключительных фразах предания, приведенных сразу после рассказа о чжицзы, впервые вырастившем персики и груши. Согласно нашему переводу, в них сказано:

«Поэтому ( гу ) люди этого царства ( цы го жэнь ) глубоко ( шэнь ) уважают ( цзин ) [иноземцев из] восточных земель ( дун ту ). А указывая друг на друга ( гэн сян чжи ), [они] заявляли ( гао юй ) [мне]: «А мы ( ши во ) и есть люди ( жэнь е ) данного царства ( бэнь го ) давнего правителя ( сянь ван )»».

По смыслу эти фразы точно согласуются с тем, о чем говорилось в предании до этого: жители царства Чжинапуди уважали людей из восточных земель, поскольку они знали, что чжицзы, впервые вырастивший в их царстве груши и персики, был прислан к Канишке правителем иноземцев, живших к востоку от Цунлина и к западу от какой-то неизвестной им реки, т. е. из восточных земель, и явно гордились тем, что они были людьми царства давнего могущественного правителя, несомненно Канишки, о котором они только и говорили Сюань-цзану.