Николай Тальберг - Исторія Русской Церкви

Сохранились благочестивыя описанія путешествій ко святымъ мѣстамъ. Въ половинѣ XIV в. путешествовалъ въ Царьградъ и Іерусалимъ новгородецъ Стефанъ. Въ запискахъ онъ отмѣтилъ, что русскіе путешественники пользовались въ Константинополѣ особеннымъ вниманіемъ со стороны правительства, церковнаго и гражданскаго. Патріархъ, увидѣвши русскихъ странниковъ, подозвалъ ихъ къ себѣ, благословилъ и разговаривалъ съ ними. Въ Студійскомъ мон. Стефанъ встрѣтилъ своихъ новгородцевъ Ивана и Добрилу, занимавшихся тамъ списываніемъ книгъ. Сохранились описанія смоленскаго іеродіакона Игнатія, спутника м. Пимена, и троицкаго іеродіакона Зосимы, путешествовавшаго въ 1420 г. въ Іерусалимъ.

Замѣчательны записки о путешествіи на Флорентійскій соборъ м. Исидора одного изъ его спутниковъ, гдѣ описываются диковинки запада, поразившія русскаго человѣка — соборы разныхъ городовъ, колокольница флорентійская, о которой недоумѣваетъ умъ, иконы, статуя Мадонны и пр. Сохранилось также описаніе самого Флорентійскаго собора, написанное спутникомъ митрополита Исидора, суздальскимъ монахомъ Симеономъ. Послѣдній такъ описывалъ гоненія, имъ испытанныя: “Исидоръ митрополитъ остался въ Венеціи и пересылался съ папою, да, ходя по божницамъ, приклякалъ (присѣдалъ) по-фряжски, и намъ приказывалъ то же дѣлать; но я много разъ съ нимъ за это спорилъ, и онъ держалъ меня въ большой крѣпости. Тогда я, видя такую неправду и великую ересь, побѣжалъ въ Новгородъ, изъ Новгорода въ Смоленскъ”. Смоленскій князь выдалъ Симеона Исидору, который посадилъ его въ темницу, въ желѣза, и сидѣлъ онъ всю зиму въ одной свиткѣ, на-босу-ногу, потомъ повезли его изъ Смоленска въ Москву.

Христіанство продолжало распространяться въ Пермскомъ краѣ, особенно послѣ 1472 г., когда воевода кн. Ѳедоръ Пестрый “привелъ всю Землю за великаго князя” — Іоанна III. Но еще долго Церковь не могла вытѣснить изъ пермскихъ лѣсовъ остатковъ язычества, тѣмъ болѣе, что мѣстное духовенство не проявляло достаточной ревности о вѣрѣ. Въ 1501 г. митрополитъ Симонъ горько укорялъ его за небреженіе къ исполненію пастырскихъ обязанностей и дурную жизнь. Владыка увѣщевалъ пермскаго князя Матѳея и другихъ начальниковъ стараться объ искорененіи служенія болвану Воипелю и требъ языческихъ. Извѣстны, проповѣдывавшіе въ тѣхъ краяхъ, препп. Лонгинъ и Симонъ, основавшіе около 1537 г. обитель въ устьѣ р. Коряжемки въ 10 верстахъ отъ Сольвычегодска; послѣдній въ 1541 г. основалъ еще обитель на р. Сойгѣ, въ 82 верстахъ отъ Сольвычегодска. Важнымъ было поселеніе въ пермскомъ краѣ Строгановыхъ. Кругомъ ихъ богатыхъ усольевъ начали возникать церкви и монастыри, между которыми замѣчательны по просвѣтительному значенію Пыскорскій и Соликамскій монастыри. Лука Строгановъ упоминается въ правленіе вел. кн. Іоанна III, какъ богатый, искусный въ дѣлахъ и знающій старину, уроженецъ тѣхъ странъ. При вел. кн. Василіи III, внуки Луки получили право населить пустынный участокъ въ Устюжскомъ уѣздѣ. Въ царствованіе Іоанна IV они обратили свою промышленную дѣятельность въ область Камы, и все болѣе приближались къ Уралу. Обладая крупными средствами, варили соль, строили городки или острожки, снабжая ихъ “нарядомъ” (артиллеріей) и содержа тамъ ратныхъ людей.

Изъ Пыскорскаго мон. вышелъ просвѣтитель пермскихъ вогуловъ и остяковъ пр. Трифонъ Вятскій (1612). Проповѣдуя Христа, онъ водворился на р. Мухѣ на остяцкомъ освященномъ мѣстѣ, гдѣ стояли боготворимыя остяками деревья. Срубивъ эти деревья, онъ, не устрашившись послѣдовавшей злобы язычниковъ, продолжалъ проповѣдь, крестилъ многихъ, даже семейства остяцкаго и вогульскаго князей. Онъ основалъ на р. Чусовой обитель, гдѣ жилъ 9 лѣтъ, пока его не прогнали мѣстные жители. Тогда онъ ушелъ въ Хлыново (буд. Вятку) и въ 1580 г. основалъ Успенскій мон. По неудовольствію братіи на его строгость, онъ удалился изъ обители и велъ долгую странническую жизнь, проповѣдуя по берегамъ Камы и Вятки. Въ глубокой старости онъ вернулся въ Вятскую обитель и преставился тамъ въ 1612 году.

Просвѣтительная дѣятельность пустыннолюбивыхъ иноковъ въ XV и XVI вѣкахъ проникла и въ отдаленное сѣверное поморье, гдѣ по обширнымъ тундрамъ кочевали дикіе лопари. Средоточіемъ этого просвѣщенія была Соловецкая обитель. Они приходили къ пр. Зосимѣ и принимали крещеніе. Постриженникъ этой обители, пр. Ѳеодоритъ (1577), съ 13 лѣтъ посвятившій себя Богу, мѣстомъ своихъ подвиговъ избралъ самый сѣверный край, наиболѣе чуждый христіанству. Онъ поселился для уединенія на р. Колѣ и провелъ съ однимъ старцемъ тамъ 20 лѣтъ. Удостоенный затѣмъ въ Новгородѣ священства, онъ возвратился на Колу. Старецъ съ юношескимъ жаромъ проповѣдывалъ лопарямъ на ихъ языкѣ, училъ ихъ грамотѣ, перевелъ имъ молитвы. Въ одинъ разъ онъ крестилъ 2000 язычниковъ. Въ устьѣ Колы онъ создалъ Троицкую обитель. Строгость его правилъ была причиной изгнанія малодушными Ѳеодорита изъ обители. Онъ жилъ потомъ въ Новгородѣ, былъ затѣмъ архимандритомъ суздальскаго Евѳиміева мон. По порученію царя Іоанна IV Грознаго, онъ ѣздилъ въ Грецію для испрошенія у восточныхъ патріарховъ утвержденія принятаго государемъ царскаго сана. Воротясь, Ѳеодоритъ жилъ въ вологодскихъ предѣлахъ, но не забывалъ своихъ Кольскихъ духовныхъ чадъ и два раза, уже въ глубокой старости, ѣздилъ туда для укрѣпленія ихъ въ вѣрѣ. Просвѣщенные имъ лапландцы Кольскіе и сами ѣздили въ Москву и Новгородъ просить себѣ священниковъ. Въ одно время съ пр. Ѳеодоритомъ, у самаго Нордкапа, проповѣдывалъ сынъ священника новгородскаго края, юный и пламенный подвижникъ пр. Трифонъ Печенгскій или Кольскій (1495-1583). Мѣсто его проповѣди было за Колой, по р. Печенгѣ. Нѣсколько лѣтъ боролся онъ съ кебунами — волхвами лопарей, терпѣлъ оскорбленія и побои, не разъ подвергалъ жизнь опасности, но все таки достигъ цѣли своей настойчивостью. Просвѣтивъ множество лопарей на р. Печенгѣ и Пазрекѣ (Пазѣ), онъ сходилъ въ Новгородъ за антиминсомъ, построилъ на Печенгѣ церковь св. Троицы. Онъ принялъ постриженіе; создался монастырь. Съ Колы и Печенги христіанство распространилось около Кандалашской губы и по всему поморью. Постриженіе пр. Трифона было совершено іером. Иліею въ 1533 г. Послѣ этого къ преподобному приходили лопари отовсюду. Вел. кн. Василій III и царь Іоаннъ IV старались помочь безкорыстнымъ проповѣдникамъ-инокамъ и, снабжая крестившихся лопарей грамотами, ограждали ихъ отъ притѣсненій чиновниковъ.

Чудь изстари отличалась колдунами. Въ XV вѣкѣ, когда на сѣверѣ не было уже “священныхъ” деревьевъ, чудь поморья балтійскаго, въ Ижоріи и Копорьѣ, хотя давно знала Христа, ходила еще къ жрецамъ-арбуямъ, чтила камни и дерева, совершала обряды языческіе при рожденіи и смерти родныхъ, и оставляла таинства христіанскія. Архіеп. новгородскій Макарій, по сношеніи съ государемъ, отправилъ въ 1533 г. способнаго священника къ суевѣрамъ, велѣлъ разорять мольбища ихъ, мѣстному духовенству строго подтвердилъ объ его долгѣ. Старики со страхомъ смотрѣли, какъ сокрушались страшные для нихъ деревья и камни. Но молодое поколѣніе помогало священнику въ его рвеніи. Съ такою же ревностью старался объ искорененіи суевѣрія преемникъ Макарія, архіеп. Ѳеодосій. (Архіеп. Филаретъ).