Александр Кравчук - Троянская война. Мифы и история

Одновременно происходило дробление могущественных догреческих божеств природы на несколько фигур, выступавших под разными именами: Персефона, Ариадна, Елена и др. А поскольку со временем порвалась связующая нить и исчезла память о том, что, по существу, речь идет об одном божестве, дальнейшие их судьбы в различных культах и мифах оказались неидентичными. Персефона — владычица мертвых и богиня произрастания злаков и плодородия — никогда не переставала почитаться как богиня; дочь критского царя Ариадна была смертной женщиной, однако, согласно мифам, оставленная Тесеем, она стала жрицей и супругой Диониса. На острове Наксос существовал культ Ариадны, а в Афинах ее почитали как супругу Диониса. Елена же даже в «Илиаде», где она выступает как смертная женщина, всегда именуется дочерью Зевса. Культ Елены существовал в Спарте, на острове Родос и в других местах. Культ Елены в Лаконии был связан с представлениями об умирающей и воскресающей природе. Имя Елены было окружено почитанием и уважением.

Сейчас будет кстати вспомнить о Стесихоре, посвятившем Елене свою поэму «Палинодия», где он оправдывает Елену, снимая е нее упреки, содержавшиеся в предыдущей его поэме. По одной из легенд, раскаяние поэта было вызвано карой, которую навлекла на него оскорбленная красавица. Однако истинная причина создания «Палинодии» более прозаична. Жестокие слова Стесихора о Елене вызвали негодование спартанцев. Культ Елены в этой стране в то время, то есть около 600 года до н. э., был чрезвычайно широко распространен. Именно к этому времени относятся многочисленные фигурки, обнаруженные в Ферапне. По сообщению Геродота, полстолетия спустя, около 550 года до н. э., в святилище Елены приносили маленьких девочек с просьбами наделить их красотой. Таким образом, Елена считалась у спартанцев почти святой. Гомеру только потому прощали недостаток уважения к прекрасной Елене, что, по его мысли, она была лишь орудием богов и ужасная война из-за нее велась, по воле Зевса. Но оправдывать поэта, который в своем сочинении шутки ради представил богиню в недостойном виде, спартанцы не могли. Стесихор жил на Сицилии. Сицилийские города испокон веков поддерживали тесные контакты со Спартой. Видимо, спартанцы нашли способ заставить поэта изменить свою точку зрения на краса вицу-богиню, которой было построено святилище в Ферапне.

Теперь, когда мы имеем более полное представление о Елене, остается выяснить еще один вопрос, тот, который Геродот и задал египетским жрецам: как в действительности обстояло дело с Троянской войной? Велась ли она на самом деле? И если да, то когда? И по какой причине? Неужели и вправду из-за женщины?

Ответы на эти вопросы мы не найдем в Египте, поэтому отправимся прямиком в Трою.

Весной 344 года до нашей эры македонский царь Александр во главе своею войска подошел к проливу, отделяющему Европу от Малой Азии. Этот пролив, известный нам как Дарданеллы, в то время назывался Геллеспонт. Войско, состоявшее из греков и македонян, готовилось к переправе. А молодой царь — ему было тогда всего 22 года — со своими соратниками поскакал верхом к оконечности вытянутого полуострова, где находился высокий курган, который повсеместно и уже много веков считался могилой Протесилая. Говорили, что это был первый ахеец, погибший в Троянской войне. Протесилай, царь одного из фессалийских племен, раньше других соскочил с корабля на азиатский берег и был убит Гектором. Друзья перенесли останки Протесилая на европейский берег и похоронили на выступающей в море оконечности полуострова, чтобы герой мог приветствовать корабли, выходящие из Эгейского моря в пролив. Так гласит легенда. Могила Протесилая была окружена религиозным почитан нем. Здесь приносили жертвы и в ближайшей роще отправляли священные обряды С этой целью поспешил к могиле и юный царь. Но эта жертва и молитвы имели более глубокий, символический смысл. Когда-то, во времена троянского похода, войско ахейцев, к которому принадлежал Протесилай, переправилось через Геллеспонт для того, чтобы разрушить богатый азиатский город. Сейчас македонско-эллинское войско готовилось к войне с великой азиатской державой, с персидской монархией. Молясь у могилы легендарного героя, Александр просил богов милостиво отнестись к его начинаниям и уготовить лучшую судьбу тому, кто первый ступит на землю врага.

И все произошло так, как хотел Александр. Переправа через пролив совершилась быстро и благополучно. Враг даже не пытался оказать сопротивление. А ведь это был самый подходящий момент, чтобы расправиться с армией завоевателей! Войско Александра насчитывало немногим более тридцати тысяч человек. Часть солдат была напугана невероятно дерзким замыслом своего полководца, который вел их в чужие, неведомые земли. Однако персов они не встретили. Не было уже на свете и Гектора, поразившего копьем первого воина, сошедшего на азиатский берег, и войско беспрепятственно высадилось в Абидосе.

Пока шла переправа и транспортные корабли курсировали от одного берега пролива к другому, перевозя людей, коней, припасы и оружие, Александр, едва оказавшись в Абидосе, в сопровождении отряда конников смело поскакал вдоль Геллеспонта по направлению на запад.

Вначале они продвигались по берегу пролива, потом свернули и поскакали в долину, раскинувшуюся среди невысоких холмов. После нескольких часов быстрой езды перед ними открылся вид на широкую, чуть холмистую равнину, за которой сверкало Эгейское море, и на горизонте виднелись синие очертания гористых островов. Всадники свернули влево, в глубь полуострова и вскоре переправились через небольшой ручей, бежавший во влажной долине.

— Это Симоент! — воскликнул кто-то из свиты царя. И все с набожным восторгом стали глядеть на скромную речушку, о которой так часто упоминает Гомер. Но времени для размышления об этой знаменитой реке не было. Перед ними возвышался небольшой холм с крутыми склонами. На вершине его, вокруг маленького храма, теснились жалкие строения. Указав на них рукой, проводник сказал:

— Это Илион, Троя, некогда славный град Приама!

Стоявшие на холме Александр и его спутники не могли не признать, что древние жители Троады выбрали для своего города великолепное место — на самой оконечности Азиатского материка, где береговая линия разворачивалась почти под прямым углом. На западе раскинулось Эгейское море, на севере протянулся узкий и длинный пролив Геллеспонт. Город располагался на одинаковом расстоянии — приблизительно в одном часе ходьбы — от моря и от пролива. На западе у подножия холма по широкой долине бежал, извиваясь, Скамандр, впадавший в Геллеспонт, от Эгейского моря реку отделяла гряда невысоких холмов. По берегам реки росли деревья. С севера город огибала более спокойная и менее широкая река Симоент. Летом река полностью пересыхала. Симоент впадал в Скамандр, и Троя, таким образом, лежала как бы в вилке, образуемой этими двумя реками, что делало город труднодоступным для врага.