Олег Матвейчев - Ватник Солженицына

Но тогда получается, что роман понадобился где-то в другом месте.

«Куда же, почувствовав необходимость спешно “уйти в подполье”, отправился прятать свое “криминальное” произведение Александр Исаевич? – задается вопросом Островский. – Хотите – верьте, хотите – нет, но он не нашел более надежного места, чем редакция газеты “Правда”. Да, да, редакция Центрального органа ЦК КПСС. Следовательно, забирая роман из редакции “Нового мира”, Солженицын вовсе не собирался “уходить в подполье” и переквалифицироваться в “математики”» 212 212 Островский А. Солженицын. Прощание с мифом. С. 169. .

В своем «Теленке» Солженицын объясняет это свое неожиданное решение заверениями Юрия Карякина, что его шеф Румянцев может напечатать пару глав из «Круга» в главной газете страны. Почему Солженицын не рассказал Твардовскому все как есть – непонятно. Зачем надо было наводить тень на плетень, придумывать каких-то преследователей?

Ну так-то ясно, зачем. У нас есть несколько знакомых из молодых, которые тоже прибегают к этому нехитрому приемчику, чтобы повысить свой вес в глазах окружающих – все время рассказывают о том, что их телефоны прослушивают спецслужбы, каждый шаг фиксируют чуть ли не со спутника, и вообще в любую секунду, да вот хоть прямо сейчас, их придут и арестуют. Простого, незначительного человека разве стали бы преследовать? Вот то-то и оно!

Интересно, что в редакцию «Правды» был передан только один экземпляр романа. Куда же Солженицын отнес остальные два? Казалось бы, решив спешно «уйти в подполье», он должен был зарыть их под самым тайным камнем. Между тем из «Нового мира» он отправился к своим знакомым Теушам, квартира которых, по его собственному свидетельству, к этому времени уже была на примете у КГБ и откуда он уже забрал часть своего архива. Свою рукопись, по словам писателя, он нес туда «собственно, даже не прятать» 213 213 Солженицын А.И. Бодался теленок с дубом // Новый мир. 1991. №6. С. 79. .

Для чего же тогда? Уж не для того ли, чтобы ее там нашли? Получается, что писатель сам спровоцировал изъятие у него литературного архива?

И действительно, не прошло недели, как Солженицын получил весть о том, что у Теушей и у их приятеля Ильи Зильберберга были обыски, и роман «В круге первом», а с ним и ряд других произведений конфисковали.

Солженицын описывает этот факт как сокрушительный провал или, как сегодня модно выражаться, эпичный фейл: «Вот она была беда, а до сих пор – предбедки ! Ломились и рухались мосты под ногами, бесславно и преждевременно» 214 214 Солженицын А.И. Бодался теленок с дубом // Новый мир. 1991. №6. С. 81. . Его якобы даже посетила мысль о самоубийстве 215 215 Солженицын А.И. Бодался теленок с дубом // Новый мир. 1991. №6. С. 80. , что уж вообще неожиданно. Но что находилось в этом захваченным КГБ архиве, и чем для него мог угрожать провал этого архива? Оказалось, что из 19 конфискованных текстов «четыре не имели к А.И. Солженицыну никакого отношения, авторство трех рукописей – неизвестно, две рукописи уже были опубликованы, три рассматривались на предмет публикации, что же касается остальных семи, то из них особый интерес для КГБ могла представлять только пьеса “Пир победителей”, автор которой, кстати, в тексте указан не был» 216 216 Островский А. Солженицын. Прощание с мифом. С. 175. .

Не удивительно, что никаких репрессий в отношении «угрожаемого автора» не последовало. На следующий день, 14 сентября, Александр Исаевич спокойно зашел в здание ЦК КПСС и собственноручно передал письмо для Петра Демичева его личному секретарю. Вот так – просто зашел в Приемную ЦК КПСС, как в какой-нибудь ЖЭК, – он, «гонимый», «угрожаемый», с минуты на минуту ожидающий ареста. В письме, составленном при участии Твардовского, Солженицын жаловался на «незаконное» (исправлено на «незаслуженное») изъятие его «главного» архива. На всякий случай были подготовлены письма также на имена Андропова, Брежнева, Суслова.

До 19 сентября Солженицын сидит в Борзовке и ждет ареста. Двери все открыты, но не идут ни комитетчики, ни даже милиционеры.

Тем временем в «Правде», куда Солженицын передал свой «Круг», происходят перемены – снимают Румянцев, и Александр Исаевич просит Карякина отвезти свой роман обратно в «Новый мир». Однако теперь Твардовский принять роман отказался. Солженицын собирает вещи и едет пожить к Корнею Чуковскому в Переделкино. Это время Александр Исаевич проводит исключительно плодотворно: «Я гулял под темными сводами хвойных на участке К.И. – многими часами, с безнадежным сердцем, и бесплодно пытался осмыслить свое положение, а еще главней – обнаружить высший смысл обвалившейся на меня беды» 217 217 Солженицын А.И. Бодался теленок с дубом // Новый мир. 1991. №6. С. 84. ; «я залеживал подранком в отведенной мне комнате, по вечерам даже не зажигая лампочки для чтения, не в силах и читать» 218 218 Солженицын А.И. Бодался теленок с дубом // Новый мир. 1991. №12. С. 13. .

В октябре 1965 года Александр Исаевич предложил «Новому миру» свою пьесу «Свеча на ветру», но пьеса не заинтересовала журнал. Именно это Солженицыну и было нужно. Все шло по плану. «Я должен, – заявлял он тогда в своем узком кругу, – …сделать так, чтобы наверняка задержали мою пьесу “Свеча на ветру”…одну пьесу зажали, вторую зажмут», а затем, исходя из этого, можно будет сделать публичный общественный протест, «сказать так, как бомбу сбросить, чтобы сразу на Западе было известно» 219 219 Кремлевский самосуд. С. 8-14 .

Вскоре мечты писателя сбылись. 9 ноября 1965 года швейцарская газета «Нойе цюрихер цайтунг» сообщила об обыске и изъятии архива Солженицына. « Это и было то, чего я жаждал минувших два месяца!» – торжествовал «угрожаемый автор 220 220 Солженицын А.И. Бодался теленок с дубом // Новый мир. 1991. №6. С. 89. .

Однако успех надо было развивать. Необходимы были новые всплески активности, о которых бы стали говорить на Западе. Но для начала надо было обеспечить тылы и продемонстрировать свою лояльность существующей власти. В июле 1966 года Солженицын сочиняет письмо Брежневу. Текст письма был впоследствии опубликован в воспоминаниях Натальи Решетовской.

«Глубокоуважаемый Леонид Ильич! – пишет Солженицын, – Скоро уже будет год, как органами госбезопасности изъяты мой роман “В круге первом” и еще некоторые рукописи из моего архива. По этому поводу я обращался в ЦК в сентябре и в октябре прошлого года, однако тщетно ждал ответа или возврата рукописей. Тогда же я писал в ЦК, что среди этих рукописей есть такие, которые написаны 18-15 лет назад, еще в лагере, носят на себе невольную печать тамошней среды и тогдашних настроений, и что сегодня я также мало отвечаю за них, как и многие литераторы не захотели бы сейчас повторить иных речей, статей, стихов и пьес, напечатанных до XX съезда… В первую очередь это относится к пьесе “Пир победителей”, написанной в 1948-49 гг. в заключении, вынужденно без бумаги и карандаша, на память – и поэтому в стихах (как после освобождения из лагеря я никогда больше не писал). … С тех пор были XX и XXII съезды. С тех пор партия отмежевалась от сталинских преступлений. Настроения пьесы “Пир победителей” мне самому давно уже кажутся несправедливыми, а так как и сама пьеса – ранняя и художественно слабая, да еще и в стихах, которыми я не владею, то я никогда не предназначал ее ни для печати, ни для обсуждения. … Я прошу Вас принять меры, чтобы прекратить незаконное тайное издание и распространение моих давних лагерных произведений, изданное же – уничтожить. Я прошу Вас снять преграды с печатания моей повести “Раковый корпус”, книги моих рассказов, с постановки моих пьес. Я прошу, чтобы роман “В круге первом” был мне возвращен, и я мог бы отдать его открытой профессиональной критике» 221 221 Решетовская Н.А. Александр Солженицын и читающая Россия // Дон. 1990. №3. С. 106. .