Андрей Фурсов - Водораздел. Будущее, которое уже наступило

Показательно, что именно шведы весьма отличились в попытках оправдать мультикультурализм тем, что европейцы вообще и шведы в частности якобы всегда были «нацией иммигрантов» и в активном принижении, даже унижении собственной культуры по сравнению с культурами Азии и Африки, прежде всего мусульманской. Например, в 2004 г. министр Швеции по делам интеграции Мона Салин, выступая (в чадре!) в курдской мечети, заявила, что шведы завидуют курдам с их такой богатой культурой, которой у шведов нет. А секретарь правительства по делам интеграции Лу Берг на вопрос журналиста, стоит ли сохранять шведскую культуру, ответила: «А что такое шведская культура? Думаю, этим я ответила на Ваш вопрос». Как тут не вспомнить Ф. Рейнфельдта, который, вступив в 2006 г. в должность премьер-министра, заявил: «Исконно шведское — это только варварство», а культура якобы всегда приходила извне. По-видимому, такие как Рейнфельдт, Салин и Берг считают, что в XXI в. именно необразованные криминальные мигранты несут шведам и Швеции культуру.

Когда слышишь такого рода сентенции, становится совершенно очевидной справедливость тезиса С. Хантингтона, сформулированного им в книге «Кто мы?»: «Мультикультурализм это по своей сути антиевропейская цивилизация. Это в своей основе антизападная идеология». И кует эту идеологию Постзапад, в авангарде которого — Швеция.

Шведы, похоже, не знают меры не только в доходящей до культурно-психологического мазохизма мигрантофилии, но и в других социокультурных девиациях, например, в феминизме, и порой это выходит им боком, вступая в острое противоречие с их (и общеевропейским) курсом на умиротворение мусульман. 3 октября 2014 г., в первый же свой день работы в качестве министра иностранных дел Швеции Маргот Вальстрём, отмороженная феминистка из социал-демократов, заявила, что отныне Швеция будет проводить феминистскую внешнюю политику и заклеймила Саудовскую Аравию за «угнетение женщин». В ответ она получила жесткую реакцию со стороны мусульман: Саудовская Аравия отозвала своего посла из Стокгольма, а саму Вальстрём лишили права выступить с речью на заседании Лиги арабских государств. Однако самым интересным был удар, нанесенный мусульманами шведам «на поле» этих последних. Организация исламского сотрудничества, представляющая почти 60 стран, заклеймила Швецию, используя мультикультуралистский doublespeak (оруэлловский «двусмысленный язык»), очень напоминающий, как заметил Дж. Кирчик, язык кафедр социологии западных университетов.

Представители Организации обвинили Вальстрём — и Швецию — в отсутствии уважения к многообразию культур, разнообразию социальных норм и богатству этических стандартов. Иными словами, мусульмане начали бить европейцев их же оружием, причем мишенью оказалась феминистка — и шведам пришлось заткнуться. Так же, как затыкается и отводит глаза прокламирующий равенство и демократию Постзапад, когда сталкивается с жесткой этно-расовой (по сути — расистской) иерархией устремляющихся в Европу мигрантов. Наверху иерархии — тунисцы и сирийцы, ниже — афганцы, еще ниже — выходцы из различных регионов Африки, включая сомалийцев и эритрейцев. Впрочем, все это люди, способные заплатить нелегальным перевозчикам 1500 долл, только за финальную часть путешествия в Европу.

Уже первое десятилетие XXI в. показало: мультикультурализм в Европе провалился. Более того, формально это признали сами высокопоставленные клерки, руководившие тогда европейскими странами. В 2010–2011 гг. из их уст неожиданно посыпались жесткие признания. В октябре 2010 г. в Потсдаме Меркель заявила, что политика построения мультикультуральности провалилась. В феврале 2011 г. британский премьер Кэмерон на конференции по безопасности в Мюнхене сказал то же самое. Через несколько дней все это повторил президент Франции Саркози, из-за своей проамериканской позиции получивший от сограждан прозвище «Сарко-американец». За ним как по команде последовали бывшие премьер-министры Австралии Хоуард и Испании — Хосе Мария Аснар. В информационное пространство несколькими деятелями было одновременно вброшено то, что еще несколько месяцев назад нельзя было произносить вслух. У многих возникло впечатление, что под мультикультурализмом подведена черта. Однако это было ошибочное впечатление — клерки первого ряда предприняли тактический ход, который должен был способствовать решению краткосрочных задач. В долго- и даже среднесрочной перспективе никто из них не посмеет замахнуться на мультикультурализм.

Прав Д. Марри: европейские деятели критиковали только конкретную форму проводимой государствами политики мультикультурализма, но не саму концепцию расово и этнически разнообразного общества, не просто приветствующего, а предполагающего миграцию — это осталось и остается «священной коровой». Забегая вперед, отмечу: цель атлантистов/глобалистов — не мультикультурное, а именно мультиэтническое общество, в котором идет процесс смешения рас и этносов. Мультикультурализм как тактику критиковать и менять одну форму на другую можно, а вот как стратегия для сторонников атлантизации/метисации/глобализации он неприкосновенен. Поэтому неудивительно, что уже после всех разговоров о провале мультикультурализма (как пел А. Галич, «это, рыжий, все на публику») приток мигрантов в ту же Германию вырос фантастически — с 48 589 чел. в 2010 г. до 1,5 млн. чел. в 2015 г. И это не может не тревожить европейцев. Чужие, становящиеся все более агрессивными, съедают их пространство, отдавливают европейские низшие и средние слои от общественного пирога.

Хотя западноевропейцы выдрессированы социальной инженерией позднего капитализма и натасканы на конформизм, они, пусть пассивно, но не очень поддерживают иммиграционную политику ЕС. Растет негативное отношение к исламу. Так, в 2013 г. 77 % голландцев заявили, что ислам не обогащает их страну, а в 2015 г. 55 % во время опроса ответили, что более не хотят присутствия мусульман в стране. Согласно опросам 2015 г. во Франции, 67 % высказались в том смысле, что мусульманские ценности несовместимы с европейскими, а 73 % выразили негативное отношение к исламу. Однако, повторю, все это остается на уровне пассивного ожидания (редкое исключение, подтверждающее правило, ПЕГИДА в Германии) действий правительств по защите населения от эксцессов, связанных с мигрантами. Последние, однако, не только не защищают своих, но жестко подавляют любые попытки активизации антимиграционных действий, пропагандистски обрабатывают, по сути дрессируют граждан кнутом политкорректности. Разумеется, есть и такие, кто по механике «стокгольмского синдрома» готов почти слиться с мигрантами в экстазе, но таких меньшинство.