Илья Левит - В Речи Посполитой

«В Речи Посполитой» — третья книга из серии «Сказки доктора Левита». Как и две предыдущие — «Беспокойные герои» («Гешарим», 2004) и «От Андалусии до Нью-Йорка» («Ретро», 2007) — эта книга посвящена истории евреев. В центре внимания автора евреи Речи Посполитой — средневековой Польши. События еврейской истории рассматриваются и объясняются в контексте истории других народов и этнических групп этого региона: поляков, литовцев, украинцев, русских, татар, турок, шведов, казаков и других. В этом смысле книга «В речи Посполитой» похожа на книгу «От Андалусии до Нью-Йорка», как похожа и судьба евреев Польши на судьбу испанских евреев: изначально хорошее отношение властей и населения к евреям, длительный период процветания еврейской общины; затем стремительный крах еврейского благополучия, сменившегося периодом яростного антисемитизма. Но есть здесь и различия. Среди польских евреев (в отличие от испанских) не было великих ученых и философов, советников короля и министров. Это были добропорядочные торговцы и ремесленники, арендаторы и шинкари, оказавшиеся невольными жертвами чужого экономического и религиозного конфликта. Конфликта чрезвычайно жестокого и кровавого, обрушившегося всей своей мощью на головы евреев, которые в силу их социального положения практически не могли сопротивляться. Таковы события, описываемые в книге. В отличие от испанских, польские евреи выступают, так сказать, пассивными жертвами исторических катаклизмов. Тем более удивительна их дальнейшая судьба, остающаяся за рамками повествования. В результате раздела Польши в конце XVIII века, польские евреи попали в Россию и «превратились» в российских евреев (до этого евреев в России практически не было). И через незначительный по историческим масштабам срок, в условиях непрерывных гонений и притеснений, российское еврейство полностью трансформируется и порождает поразительное количество ученых, писателей, композиторов, художников, организаторов производства и военачальников первой величины. Этот «финальный аккорд» истории евреев Речи Посполитой (включая и создание еврейского государства) приходится на XX век и, естественно, в книге не «звучит». Чем же объясняются такие успехи «нации лавочников», коей польские евреи предстают в этой книге? — спросит иной читатель. Такому читателю можно лишь напомнить: «кто изучил еврейскую историю и не верит в чудо, тот не реалист». Об этом стоит задуматься, читая новую сказку доктора Левита.

8 мая 1648 года — важная дата в истории Восточной Европы. И трагическая в истории евреев. Ибо с нее начинается самый страшный в нашей истории догитлеровский геноцид, унесший примерно 250 тысяч еврейских жизней. А так как дело было в XVII веке, то цифру эту надо, по меньшей мере, мысленно удесятерить, чтобы понять размеры трагедии в масштабах нашего времени.

Речь Посполитая (средневековая Польша и объединенные с ней земли), которая в течение примерно четырехсот лет давала евреям более или менее надежный приют, вдруг превратилась для них в страшную ловушку.

А произошло в тот роковой день следующее. На речке Желтые Воды, на юге нынешней Украины, восставшие запорожские казаки сошлись в бою с польским войском, посланным для подавления восстания, причем соотношение сил было для поляков благоприятным. Но беда в том, что польское войско было польским только наполовину. В его состав входили сильные отряды украинских казаков, посланных польским правительством против их братьев — других украинских казаков. Что произошло, нетрудно догадаться — входившие в польское войско казаки перешли на сторону запорожцев. Поляки были разбиты, и по всей Украине (а потом и в других землях Речи Посполитой) заполыхало пламя, в котором сгорели и польское величие, и множество евреев.

Но как же могло произойти такое? Ведь, кажется, и ребенку понятно, что опасно посылать против повстанцев родственные им войска! Ребенку-то ясно, а вот государственным мужам нет! Ибо ошибка эта в истории нередкая. Государственные мужи не всегда умны. Вот и тогда показалось польским верхам, что удобнее всего использовать казаков, числившихся на государственной службе (о них по ходу повествования еще будет сказано). Подобно тому, как в недавнее время показалось уже другим государственным мужам, что они смогут победить арабский террор с помощью Арафата.

Но уроки битвы на Желтых Водах на этом не кончаются. Попав в тяжелое положение после измены казаков и других солдат-украинцев, потянувшихся за казаками, поляки согласились на переговоры. И Богдан Хмельницкий великодушно согласился дать им отступить. Потребовал только сдачи артиллерии, в которой перевес еще оставался у поляков. Поляки отвезли в казацкий лагерь свои пушки, вышли из окопов и стали отходить. И тут по ним ударили союзники Хмельницкого — крымские татары. Они заявили, что соглашение, заключенное с Хмельницким, для них не обязательно. Неизвестно, имело ли место соглашение об этом между Хмельницким и Тугай-беем — командующим татар. Да это и неважно. Хмельницкий, во всяком случае, вмешиваться не стал, и никто из поляков не ушел — кому повезло, тот попал в плен. А Хмельницкий и Тугай-бей в дальнейшем остались друзьями. Не знаю, кому как, а мне это напоминает договоры Израиля с Арафатом (или Абу-Мазеном) и действия Хамаса.

Но как случилось, что в веротерпимой стране, которая ближе других подошла в средние века к идеалу левых либералов — плюралистическому обществу, мог произойти геноцид? Об этом и будет мой рассказ.

К западу от России (теперешней, постсоветской) и к востоку от Германии лежит огромный регион. Он населен многими народами, малыми и средними по численности. Одним из этих народов были евреи, в тех местах (до Второй мировой войны) многочисленные. Эти места нас и будут интересовать. Понятно, что жил этот регион своей жизнью. Кипели страсти, возвышались и рушились государства. Католичество соперничало с православием и т. д., и т. п. Но очень рано выявился один постоянно действующий фактор. Гиганты — Россия и Германия (Первый рейх) — наступали на этот регион соответственно с востока и запада, притом нередко координировали свои действия, вступая в союз, пока их границы были далеки друг от друга и добычи хватало обоим.

Так, знаменитый немецкий «Drang nach Osten» (натиск на восток) проводился в союзе с Киевской Русью Ярослава Мудрого. Многое, конечно, менялось с веками. Распалась Киевская Русь, границы русского мира отодвинулись дальше на восток, и центром России стала Москва. Немцы, наоборот, несколько продвинулись. Но суть дела не менялась. В позднее средневековье добавился еще турецко-татарский натиск с юга. Этот «южный фактор» просуществовал лет триста. Он исчез, когда кончилось величие Османской империи. А вот русско-немецкое наступление осталось. Оно было важным фактором мировой истории и в XIX, и в XX веке (посмотрим, что будет в ХХI-м).