Константин Кеворкян - Братья и небратья. Уроки истории [litres]

Мы смотрим и удивляемся – зачем они, во вред стране, разваливают остатки экономики? Между тем, их сверхзадача абсолютно понятна – скорейший вывод Украины из десятилетиями складывавшего производственно-хозяйственного комплекса советской экономики. Именно эту цель преследует форсированный и насильственный разрыв экономических связей с Россией и другими бывшими республиками СССР. Другое дело, что сегодня это означает уничтожение самой экономики и благосостояния государства. Надо понимать: почти 94% предприятий Украины построены при Советской власти. За годы независимости только 6% валового внутреннего продукта производится на предприятиях, введенных в эксплуатацию в 1991-2013 гг. Пожалуй, эти цифры как нельзя лучше иллюстрируют истинные достижения независимой Украины.

Но ведь советские предприятия (напоминаю, 94%) строились по определенной схеме: плановое хозяйство подразумевало логику экономического развития и хозяйственные связи с другими частями грандиозного промышленного механизма Советского Союза. Они могли работать только в тесной интеграции и в расчете на огромный рынок СССР. А значит, в оправдание их уничтожения, индустриализация Украины в государственной пропаганде объявляется величайшим «преступлением перед нацией» либо вообще замалчивается. Результаты уничтожения экономического базиса государства хорошо известны: зарплата граждан Украины стала значительно меньше, нежели в Гондурасе или, скажем, в Лесото.

Из факта деиндустриализации страны истекает другое важнейшее следствие – уничтожение когда-то хорошо организованного класса промышленных рабочих. Это означает невозможность организованного отстаивания большими массами наемных работников своих прав (например, через профсоюзное движение). Так же размывается и исчезает самоидентификация индустриальных анклавов, как центров организованного производства материальных благ. В широком смысле, разрушается смысл производственной жизни большого города – сухой, рациональной и космополитичной. Производственная дисциплина и городская самоорганизация подменяются солидарностью по факту этнического происхождения.

Ненависть к большому городу есть основа любого этнического национализма – от вчерашнего немецкого до нынешнего украинского. Дескать, только село и его люди есть исконные хранители исконных традиций и духа народа. Идеологемы национализма, как правило, выдумываются закомплексованными городскими жителями, но рассчитаны на непритязательных полугорожан, оправдывая их особое право на преференции в условиях жесткой городской конкуренции. Национализм нуждается в своей «особости», которая отличает его носителей от «прочих», недостойных льгот: мол, «вас тут не стояло», вы здесь «чужаки». Все, что утверждает обратное (память о совместной жизни, «неправильная» история, общая культура), объявляется противоречащим истинной доктрине.

Культурная селекция в обществе настойчиво проходит по принципу «свой-чужой». Взращивается особая культура для «сознательных». «Чужими» становятся даже уроженцы Украины гениальные Гоголь, Булгаков, Ахматова – лишь на том основании, что они не воспевали доктрину украинства и пропагандируемую им рознь украинцев и русских. Зато «своими» провозглашают ультранационалистов Михновского, Донцова и Бандеру.

Углубляясь в глубь веков, мы видим, что как бы «чужими» становятся екатерининский канцлер Безбородко, елизаветинский гетман Разумовский или соратник Петра Первого – Феофан Прокопович. Зато «своими» – Мазепа или Орлик. Если вам кажется, что украинский лже-Петр просто врет об истории Украины, шокируя ветеранов Великой Отечественной националистическими выкриками и слюняво нахваливая «заслуги» тех, кто этим ветеранам стрелял в спину или истреблял евреев на оккупированных территориях – то это далеко не так. Он четко выполняет социальный заказ на пропаганду новой истории, отсеченной от общего корня, продиктованную политической необходимостью скрыть кровное родство.

Отсюда и отречение от общерусского наследия, и подмена его мифическими трипольцами или арийцами.

Ради утверждения новой истории в умах сограждан, в ход идут самые примитивные фальсификации на тему «никогда мы не будем и не были братьями». Мы «правильные» – Киевская Русь, а вы «неправильные» – Владимирская Русь; мы трипольцы, а вы орда;

мы арийцы – вы фуфло. И фальсификаторам наплевать, что украинцев в древнем Киеве не было, а жили там русичи, что трипольцы на территории Украины – лишь периферия ареала трипольской культуры, центр которой находится на территории современной Румынии, а владетели древнерусского государства Рюриковичи явились в Киев из Новгородских земель.

Целенаправленно выстраивается иная реальность, призванная доказать, что наша история не общая, а напротив – издревле исполнена вражды и ненависти. Именно в таком ключе и трактуются события древнерусских княжеских усобиц, вроде взятия Киева войсками Андрея Боголюбского в 1169 году. Да, в свое время было много региональных отличий у киевлян, тверичей, черниговцев и владимирцев – и не могло быть иначе, учитывая огромность древней Руси. Но не устояли порознь русичи против Батыева нашествия, и погрузились земли русские на века под чужеземный гнет – татарский, литовский, польский. Хотя столетиями еще помнили наши предки о славном величии общей Родины, хранили о ней память и само русское имя.

Сейчас наступило новое средневековье. Оно узнаваемо в иррациональном восприятии мира, в государственных распрях, в слепом ожесточении, когда призывать иноземца ослепленному ненавистью князьку кажется лучшим выходом, нежели примириться с братом. Пылают в усобице дома, грабится скарб, хищно наблюдают за схваткой иноверцы, ожидая свой кусок добычи. А потом более сильный и организованный враг легко завоевывает изможденных усобицей родичей и сам поселяется в захваченных хоромах, низводя побежденных до уровня рабов. Все это в истории уже было. И эта история – как ни крути – наша общая.

Неиссякаемый интерес Запада к Украине во многом продиктован знаменитой доктриной патриарха американской геополитики Збигнева Бжезинского, который считал, что Россия может быть могучей империей, только имея в своем составе богатую и густонаселенную Украину. Соответственно, все, что отдаляет Украину от России, для Запада есть безусловное благо. Однако не только послемайданная Украина сама по себе является добычей Запада (это подразумевается), им так же осуществлен мощный удар по восстанавливающей свою мощь и богатой природными ресурсами России. И, на сегодняшний день, киевский майдан стал важной победой врага в битве мировые за ресурсы.