Ольга Тогоева - Еретичка, ставшая святой. Две жизни Жанны д’Арк

Как мне представляется, «женская» составляющая в сопоставлении Жанны д’Арк с Деборой, безусловно, имела место, однако, являлась не самой существенной чертой, сближавшей этих двух героинь. Значительно важнее половой принадлежности ветхозаветной пророчицы оказывался характер войны, которую она вела с врагами своего народа. Война Деборы — как, впрочем, и война Гедеона, Давида и Иуды Маккавея — носила освободительный, священный, а потому справедливый характер. Все ветхозаветные герои, с которыми сравнивали Жанну д’Арк, боролись за свои земли и свободу собственного народа. Именно в этом ряду, на мой взгляд, следовало рассматривать Дебору, сюда же советники французского дофина стремились поместить и свою новую героиню, дабы заранее, еще до начала ее активных военных действий подчеркнуть их справедливый характер [313] О теории справедливой войны см.: Regout R. La doctrine de la guerre juste de Saint Augustin à nos jours. P, 1934. P. 18, 73–74; Kantorowicz E.H. Pro patria mori in Medieval Political Thought // AHR. 1951. Vol. 56. № 3. P. 472–492; Russell Р. H. The Just War in the Middle Ages. Cambridge, 1975. P. 2, 129–130. Полемика между англичанами и французами, чью именно войну следует считать справедливой, не утихала на протяжении XIV–XV вв. Подробнее о ней см.: Калмыкова Е.В. Образ войны в исторических представлениях англичан позднего Средневековья. М., 2010. С. 19–106. .

Особое внимание данной проблеме уделил в своем « Dissertatio » Жак Желю. Он привел пять причин, почему помощь Господа, пославшего Есфирь, являвшаяся соправительницей своего супруга Артаксеркса и воспринимавшаяся как образец добропорядочности, противопоставлялась Изабелле Баварской, соправительнице Карла VI, славившейся своей распущенностью. Таким образом, сопоставление Жанны с Есфирью обретало смысл в рамках известного пророчества о погубленной развратной правительницей Франции, которую спасет некая дева [314] Подробнее см.: Тогоева О. И. Карл VII и Жанна д’Арк. Утрата девственности как утрата власти // Власть и образ. Очерки потестарной имагологии / Отв. ред. М. А. Бойцов и Ф. Б. Успенский. М., 2010. С. 207–232. О двойственном восприятии библейской Юдифи в средние века и о влиянии этих представлений на образ Жанны см.: Она же. «Истинная правда». Языки средневекового правосудия. М., 2006. С. 147–181. .

Деву, была заслужена французами. Во-первых, писал он, дело дофина было правым, ибо он являлся единственным сыном Карла VI, его родители состояли в церковном браке, что делало его законным претендентом на престол. Следовательно, лишение его прав наследства следовало считать противным естественному, Божественному и человеческому закону. Во-вторых, необходимо было учитывать заслуги предшественников Карла, ибо Франция всегда оставалась наихристианнейшей страной, свободной от ереси. В-третьих, Желю указывал на недостойное поведение англичан во время военных действий: их плохое отношение к пленным, отказ от погребения убитых воинов, истребление представителей церкви, девственниц и беременных женщин, стариков и детей. В-четвертых, он настаивал, что английский король не имел никаких прав на Францию и узурпировал то, что не принадлежало ему по праву. Наконец, в-пятых, он отмечал, что война, начатая англичанами, имела куда более разрушительный эффект, нежели разорение одной страны: они спровоцировали волнения во всем христианском мире [315] Jacobi Gelu ministri (archiepiscopi) Ebredunensis de Puella Aurelianensi dissertatio. P. 572–573. . Жан Жерсон, подводя итог процедуре discretio spirituum в отношении Жанны д’Арк, называл цель, которую она преследует, «справедливейшей», поскольку она заключалась в восстановлении короля в его законных правах на королевство и в изгнании захватчиков [316] «Ex causa finali que justissima est, scilicet restotutio regis ad regnum suum et pertinacissimorum inimicorum justissima repulsio seu debellatio» (PN, 2, 36). . Наконец, идея справедливой войны находила свое развитие в трактате Жана Дюпюи, который писал, что хотя деяния Жанны, безусловно, превосходят возможности, присущие ее полу, она сражается за нужное и правое дело [317] «Quanquam sui actus vires transcendunt feminei sexus; et pro re utili millitat et equa, puta pro regni Francorum pacificatione» (Delisle L Op. cit. P. 665). .

Трактаты теологов завершили начатую в Шиноне в марте 1429 г. процедуру discretio spirituum в отношении Жанны д’Арк. Отныне в глазах сторонников дофина Карла, ставшего 17 июля того же года законным королем Франции под именем Карла VII, она являлась истинным пророком, природа откровений которого носила Божественный характер, а военные кампании — направлены на благое дело [318] Марина Уорнер, единственная из специалистов по истории Жанны д’Арк, обратила внимание на то обстоятельство, что только после победы под Орлеаном дофин Карл и его окружение окончательно уверовали в то, что девушка является посланницей Господа. Однако английская исследовательница никак не развила свое наблюдение и не связала факт признания Жанны с проведенной в отношении нее процедурой discretio spirituum (Warner М. Op. cit. P. 63–64). .

Однако не менее важным, с моей точки зрения, оказалось то обстоятельство, что данный вывод был сделан именно в результате discretio , имевшего в глазах современников совершенно определенный смысл. Как я уже не раз отмечала выше, данная процедура служила не только для опознания истинных и ложных пророков, но и являлась составной частью любого канонизационного процесса, т. е. в конечном итоге могла способствовать признанию человека святым. Понимание тесной связи между двумя этими явлениями, а также того факта, что именно discretio spirituum было использовано в отношении Жанны д’Арк, привели к появлению уже в 1429 г. первых откликов, авторы которых искренне полагали французскую героиню святой.

Уже в трактате Жана Жерсона « De mirabili victoria » вера в ее миссию уподоблялась благочестивому почитанию канонизированных святых [319] «Ita enim fuit in canonizatione sanctorum primaria, quorum canonizationes, ut in pluribus que leguntur, non sunt de necessitate fidei stricte loquendo, sed de pia devotione, que non est passim per quoslibet reprobanda, irritanda vel repudianda, et minus, ceteris paribus, quam alia sine canonizatione vulgata» (PN, 2, 36). . И, как отмечают исследователи, вся система доказательств, выстроенная французским теологом в защиту Жанны, в целом была весьма близка критериям, разработанным для проведения канонизационного процесса [320] Peyronnet G. Gerson, Charles VII et Jeanne d'Arc. P. 344; Elliott D. Seeing Double. P. 44–48. . Однако еще более определенно высказывались светские авторы. Так, в письме, посланном из Брюгге 9 июня 1429 г., неизвестный итальянский купец сообщал, что советниками дофина Карла «было решено, что она никто иная, как святая» ( non eser altro che santa ) [321] Chronique d'Antonio Morosini. P. 98. . Как мне представляется, анонимный автор, прекрасно понимая смысл проведенной процедуры, также отождествлял ее с аналогичным этапом процесса канонизации, поскольку вопросы, которые при этом выносились на повестку дня, в случае Жанны д’Арк казались ему теми же самыми: биография, репутация, личные качества «обвиняемой», ее истинные цели, ее деяния и тексты, в которых отразились ее откровения и пророчества. В рамках той же парадигмы строил свой рассказ и секретарь Ларошельской ратуши. Определение, данное им Жанне — «женщина исключительно набожная и [ведущая] святую жизнь» ( femme de grande devotion et de saincte vie ) — представляло собой не столько его собственное мнение, сколько вывод, который сделали, с его точки зрения, «клирики и светские советники», допрашивавшие девушку по приказу дофина и не нашедшие в ней никаких «отклонений» [322] Quicherat J. Relation inédite sur Jeanne d'Arc. P. 337. . Иными словами, этот автор также воспринимал результаты discretio , проведенного в отношении Жанны, как подтверждение ее святости. «Святейшей девой» именовал девушку в обращенном к ней послании и Псевдо-Барбаро [323] «Virgo sanctissima, virgo illustrissima, virgo beatissima» (Gilli P. Uépopée de Jeanne d’Arc d’après un document italien contemporain. P. 9). .