Андрей Геращенко - Человек-легенда Сергей Притыцкий

Но всё же главным для него был вопрос Стрельчука. Встретившись с первым секретарём ЦК комсомола Западной Белоруссии Николаем Дворниковым [11] Дворников Николай Николаевич (1907–1938) — уроженец Гомеля. С 1929 года возглавлял комсомольскую организацию завода «Гомсельмаш». С ноября 1932 года находился на подпольной работе в Западной Белоруссии (партийные псевдонимы Стах, Томашевич, Роберт). В 1937 году добровольцем уехал в Испанию на помощь правительству республиканцев в его борьбе с военно-фашистским мятежом генерала Франко. Погиб в феврале 1938 года при штурме фашистских позиций в горах Эстремадуры. Его именем названа улица в Бресте. , Сергей узнал, что предатель всё время под охраной — его постоянно сопровождали вооружённые полицейские. Жил он в помещении дефензивы, а передвигался по городу только в сопровождении нескольких автомобилей, и никогда не было известно, в какой машине он будет находиться. Выезжал Стрельчук только для дачи показаний в суде.

Обдумав обстановку, Сергей Притыцкий понял, что суд — это единственное уязвимое место в системе охраны предателя, и предложил застрелить его прямо во время судебного заседания. В случае успеха задуманное имело бы и колоссальное пропагандистское значение — предатель понёс бы заслуженную кару прямо в суде, где по его доносам происходила расправа над выданными им подпольщиками.

Здание суда охранялось очень тщательно, и все прекрасно понимали, что у исполнителя дерзкого замысла дорога ведёт лишь в одну сторону — за покушение, удачное или нет, придётся поплатиться собственной жизнью. Сергей Притыцкий, которому было всего 22 года, вызвался выполнить задуманное. К слову сказать, было много других людей, которые могли бы взяться за исполнение приговора предателю, например, брат Сергея, опытный подпольщик Александр Притыцкий. Но Сергей Осипович не стал прятаться за спины товарищей — он был автором идеи и считал, что просто не имеет права переложить задание на кого-либо другого.

Иногда подвиги совершаются быстро, и на принятие решения хватает мгновения. Притыцкий же начал готовиться к акции, осознавая, что идёт навстречу собственной гибели. Он не был террористом, но и не мог простить Стрельчуку предательства, многочисленных смертей своих товарищей и друзей. Вся жизнь мужественного подпольщика была нацелена на борьбу за свободу, на воссоединение всего белорусского народа. Такие люди, как Сергей Притыцкий, не мыслили своей жизни без стремления к цели, к которой шли через трудные испытания. Это было время героев.

Дублёром Притыцкого стал Николай Дворников. Операция готовилась в обстановке чрезвычайной секретности, ведь было очевидно, что Стрельчук действовал не один. Маршрут до суда и само его здание были изучены до мельчайших подробностей. Прорабатывались и иные варианты развития событий.

Дело осложнялось тем обстоятельством, что Сергей Притыцкий до этого вообще не держал в руках оружия. И когда в ЦК комсомола ему выдали пистолет, он по ночам начал ходить в лес, где учился стрелять, а заодно и пристреливал оружие. Первый пистолет оказался старым и ненадёжным, пришлось пристреливать ещё один.

Наконец настало 25 января 1936 года. Стрельчук выступал в суде, но Притыцкий не сумел в этот день попасть в зал заседаний. Следующее выступление предателя было запланировано на 27 января.

26 января Сергей бродил по Вильне — он прощался с городом и самой жизнью. Вот как много лет спустя вспоминал Сергей Осипович тот день: «Никогда я так жадно не вдыхал воздух, никогда для меня не были такими красивыми небо и вода в Вилии, как в тот день. Все люди казались мне необыкновенно добрыми, красивыми, хорошими, за исключением той своры шакалов, которые привыкли жить за счёт других и к которым я питал глубокую ненависть». На всякий случай Сергей несколько дней не ел, чтобы повысить ничтожную возможность выжить в случае ранения в брюшную полость.

Вечером последний раз проверив оружие, он долго говорил с Николаем Дворниковым. Потом они попрощались, думая, что больше им не суждено увидеться. Так в итоге и оказалось. Николай Дворников, боец антифашистской интернациональной бригады, погиб 16 февраля 1938 года в горах Испании.

27 января судили группу студентов и преподавателей Виленского университета — участников народно-демократического движения, которое возглавлял польский писатель, профессор Ян Дембинский. Неприятной неожиданностью оказалось то, что многие подсудимые лично знали Сергея Притыцкого, и он чувствовал на себе их растерянные и вопросительные взгляды. Это грозило провалом. Но Сергей, не подавая виду, ожидал появления Стрельчука. Оборотень-провокатор и главный свидетель обвинения появился лишь под конец заседания. Он заговорил уверенно и спокойно, ничуть не смущаясь, что его слова были уже сами по себе тяжёлым приговором для подсудимых. Когда предатель от общих обвинений перешёл к подпольной деятельности подсудимых и начал перечислять проступки каждого из них, Притыцкий в мгновение ока, преодолев разделявшее их расстояние, подскочил к Стрельчуку и выхватил два пистолета. Он одновременно выстрелил из обоих — в голову и в спину предателя. Тот упал, обливаясь кровью. Сергей выстрелил в него ещё два раза и бросился из зала [12] После выстрелов Сергея Притыцкого Якову Стрельчуку удалось выжить. Рана головы оказалась тяжёлой, но не смертельной, а спину защитил предварительно одетый пуленепробиваемый жилет. Полиция распустила слухи о смерти Стрельчука, и тот сумел затеряться. Позже Стрельчук служил уже гитлеровцам, в минском СД, участвовал в карательных операциях СС. По его доносам были расстреляны сотни человек, сожжены десятки деревень. После войны следы Стрельчука затерялись на Западе, куда он сбежал вместе с отступавшими гитлеровцами. .

Началась паника, присутствующие бросились к выходу, а судья и прокурор полезли под столы. Полиция снаружи, не зная, что происходит внутри, не открывала двери. Подняв пистолеты над головой, Притыцкий вышиб дверь. Полицейские, увидев его с оружием, тут же подняли руки вверх, моля о пощаде. Сергей побежал к выходу. Когда он почти достиг улицы, полицейские пришли в себя и открыли огонь. В Притыцкого попали четыре пули. Истекая кровью, он упал прямо возле выхода из здания.

Схватив юношу, его тут же обыскали и допросили. Притыцкий назвал лишь своё имя и адрес — это уже никому не могло навредить. Ни на один другой вопрос он не ответил. Когда Сергея несли к карете скорой помощи, он, собрав последние силы, приподнялся и прокричал стоявшим у здания людям: «Смерть провокаторам! Долой фашистское правительство! Да здравствует пролетарская революция!» Товарищи по борьбе посчитали, что Сергей Притыцкий погиб, и по всей Вильне были вывешены красные флаги с чёрной каймой в знак траура.