Андрей Геращенко - Человек-легенда Сергей Притыцкий

От здания суда Сергея доставили в больницу Святого Якова. Осмотрев раны, врачи посчитали их смертельными, но в итоге смогли буквально вытащить его с того света — сказалась огромная воля к жизни. И уже через десять дней его перевели в больницу виленской Лукишской тюрьмы [13] Лукишская тюрьма — самая известная в Литве тюрьма, находится в центре Вильнюса. .

Притыцкого стали готовить к показательному суду. Допрашивали его два раза в день, постоянными стали обыски в палате, простукивались решётки на окне, пол. С ран регулярно срывали присохшие бинты, якобы для того, чтобы убедиться, что под ними ничего не спрятано, а на самом деле, чтобы причинить дополнительные страдания и психологически сломить героя. Но Сергей держался. Когда приглашённый священник призвал юношу покаяться в содеянном, заявив, что тот всё равно умирает, подпольщик упрямо заявил, что будет жить.

1 мая ему удалось получить весточку с воли — товарищи по борьбе передавали ему слова поддержки: «Держись, дорогой товарищ. Мы помним Вас. Боремся за Вашу жизнь». Притыцкий узнал, что в Вильне прошла 10-тысячная демонстрация с требованием его освобождения, рабочие несли транспаранты: «Свободу Притыцкому!» Это был знак надежды.

На суде Сергея Осиповича защищали известные адвокаты-антифашисты Теодор Дурач и Леонид Беренсон. Но им серьёзно препятствовала польская полиция.

Волнения в поддержку героя-подпольщика приняли такой размах, что Вильна была буквально наводнена польской полицией, проводились массовые аресты и облавы.

29 мая 1936 года Сергея Притыцкого в наручниках под усиленной охраной доставили в суд. Собравшиеся вокруг здания суда стали волноваться. Позже он вспоминал: «Перед зданием суда собралась огромная толпа людей. Я шёл, звеня наручниками, окружённый тучей полицейских, которые, как вороны, стерегли свою добычу. То там, то здесь раздавались возгласы: «Выпустить!», «Хлеба, работы!» Толпа волновалась, как полноводная горная река. Подталкиваемого конвоирами, шатающегося, меня втолкнули в просторный зал».

За революционную деятельность и принадлежность к компартии мужественного борца приговорили к 15 годам тюремного заключения, за покушение на Стрельчука — к смертной казни через повешение, за сопротивление полиции — к смертной казни через повешение.

Сергей выслушал смертный приговор достойно. Он был готов к тому, что живым ему из застенков не выйти.

Притыцкого перевели в камеру смертников, где он сутками ожидал исполнения приговора, вышагивая из угла в угол своего маленького и, как он полагал, последнего пристанища в земной жизни.

Известный литовский композитор и дирижёр Йозас Каросас, непосредственный свидетель и участник тех событий, вспоминал: «В среде литовской интеллигенции крепли симпатии к подвигу Притыцкого. Собирались средства в общий фонд его спасения. Имя Сергея Притыцкого стало близко и дорого многим как символ редкой смелости и самоотверженности».

Адвокат Теодор Дурач подал апелляцию [14] Апелляция — обжалование решения суда в более высокую судебную инстанцию с целью пересмотра дела. в Варшаву, показав всю юридическую несостоятельность смертного приговора Сергею Притыцкому. Тем временем по всему миру прокатилась волна протестов против предполагаемой казни подпольщика — на защиту белорусского патриота поднялись Вильна и Варшава, Минск и Москва, далёкие Лондон, Нью-Йорк и Буэнос-Айрес.

Начались забастовки и крестьянские сходки в самой Польше. Зная, что Притыцкий не террорист, а мститель, покаравший предателя, бастовавшие требовали сохранить ему жизнь.

26 декабря 1937 года суд в Варшаве, уступив мощнейшему давлению общественности, заменил Притыцкому смертную казнь пожизненным заключением с использованием его на каторжных работах.

Сергей не знал об этом. Перестукиваясь с товарищами по неволе, они решили, что в тот момент, когда Притыцкого поведут на казнь, он и вслед за ним вся тюрьма запоёт «Интернационал» [15] «Интернационал» — международный гимн рабочего движения, коммунистов, социалистов и анархистов. Написан французским революционером, поэтом-анархистом Эженом Потье в 1871 году вскоре после падения революционного правительства Парижа — Парижской коммуны. , что послужит сигналом к восстанию заключённых.

На рассвете в камеру к герою-подпольщику пришли начальник тюрьмы, надзиратели, ксёндз и ещё какие-то люди. Решив, что наступило время казни, Сергей громко запел «Интернационал». Заволновалась вся тюрьма.

Перепуганные тюремщики с криками «Смертная казнь отменена!» бросились успокаивать узников…

В сентябре 1939 года после начала Второй мировой войны и нападения гитлеровской Германии на Польшу Сергей Притыцкий сумел бежать из тюрьмы. А 17 сентября начался знаменитый поход Красной Армии, принёсший освобождение Западной Белоруссии и воссоединение белорусской земли. Притыцкий в числе других активных участников национально-освободительного движения был избран депутатом Народного собрания Западной Белоруссии [16] Народное собрание Западной Белоруссии — верховный орган народной власти в западнобелорусских землях после их освобождения Красной Армией в сентябре 1939 году. Выборы в Народное собрание проводились на основе всеобщего, равного и прямого избирательного права при тайном голосовании. Его работа проходила 28–30 сентября 1939 года в Белостоке (ныне Польша). Народное собрание приняло Декларацию о вхождении Западной Белоруссии в состав БССР, избрало Полномочную комиссию (66 чел.) для ведения переговоров о вступлении Западной Белоруссии в состав СССР. , где выступил с докладом «О государственной власти».

2 ноября 1939 года Сергей Осипович на внеочередной сессии Верховного Совета СССР [17] Верховный Совет СССР — высший представительный и законодательный орган государственной власти в Советском Союзе в 1938–1991 годах. На основании Декларации Народного собрания Западной Белоруссии 2 ноября 1939 году он принял закон «О включении Западной Белоруссии в состав Союза Советских Социалистических Республик и её воссоединении с Белорусской Советской Социалистической Республикой». зачитал заявление Полномочной комиссии Народного собрания Западной Белоруссии о вхождении Западной Белоруссии в состав Советского Союза и её воссоединении с Белорусской ССР. Во время своего исторического выступления он сказал важные, выстраданные им слова: «Много наших лучших сынов, наших братьев и сестёр погибло в застенках и тюрьмах буржуазной Польши за эту веру в будущее, которую нельзя ни сломить, ни сжечь, ни уничтожить. Мы верили, что придёт время нашего освобождения. Эта вера придавала нам силу в борьбе, и мы видим теперь, что она была не напрасна. Великий советский народ, его непобедимая Рабоче-Крестьянская Красная Армия по приказу Советского правительства принесли нам это долгожданное освобождение».