Адриан Голдсуорси - Юлий Цезарь. Полководец, император, легенда

Как уже упоминалось, стратегический план для пехоты Помпея состоял не в разгроме противника, а в сдерживании его натиска до успешного завершения конной атаки. Сразу же после начала битвы Лабиэн повел свое войско на малочисленную конницу Цезаря. Последняя отступила, что, вполне вероятно, было заранее подготовленным маневром для завлечения противника. Более 6000 всадников было сосредоточено на небольшой площади. Они представляли собой пестрое сборище разных народов и не имели значительного боевого опыта, а отдельные отряды находились под командованием энергичных, но тоже неопытных молодых аристократов. До сих пор у конницы Помпея почти не было возможности для массовой атаки в этой военной кампании. Лошади, несомненно, находились в плохом состоянии после всех тягот, которые им пришлось вынести при Диррахии, и это означало, что всадники скорее всего шли рысью и не могли перейти на галоп. С самого начала большая масса конницы должна была разделиться на несколько линий и позаботиться о резерве для развития успеха или оказания поддержки. Однако в ходе погони за отступающими всадниками Цезаря этот порядок оказался нарушенным; и люди, и кони были охвачены всепоглощающим ощущением силы от близкого присутствия множества всадников. Лабиэн и его командиры утратили контроль над конницей, и вместо упорядоченного войска она превратилась в огромную скученную массу. В этот момент Цезарь дал сигнал к атаке шести когортам, стоявшим в четвертой линии. Легионеры выступили вперед и атаковали конников необычным образом, редко встречавшимся в античной истории. Они держали метательные копья в руках и орудовали ими как пиками, пугая лошадей и выбивая всадников из седла. Атака Лабиэна окончательно захлебнулась. Вполне возможно, что значительная часть конницы остановилась, так как Лабиэн хотел перестроиться, прежде чем ударить по флангу пехоты Цезаря. Как бы то ни было, последовал разгром, в результате которого вся конная масса в беспорядке отступила в тыл и больше не играла роли в сражении. Вспомогательные отряды легковооруженной пехоты разбежались или были перебиты.

Цезарь удерживал свою четвертую линию под полным контролем. Вместо преследования противника легионеры развернулись для удара по левому флангу пехоты Помпея. По всему остальному фронту когорты первой и второй линии Цезаря вели бой (эти две линии обычно действовали в тесном соприкосновении друг с другом). Они уже немного продвинулись вперед, и их продвижение ускорилось, когда помпеянцам пришлось повернуть часть своего строя против когорт четвертой линии Цезаря. Тогда Цезарь ввел в бой свои последние резервы, свежие когорты третьей линии. Помпеянцы не выдержали этой двойной атаки: вскоре их строй рассыпался, и они обратились в бегство. Цезарь, державший при себе отборный отряд, повел его на штурм вражеского лагеря. Он и его командиры обращались к солдатам с призывами по возможности щадить своих сограждан, но утверждается также, что отряды союзников были безжалостно перебиты. Римлянам, служившим Помпею, ясно давали понять, что они должны рассматривать милосердие Цезаря как особую услугу. По словам Цезаря, 15 000 вражеских солдат было убито и 24 000 попало в плен вместе с орлами девяти легионов и 180 другими штандартами. Асиний Поллион говорит о шести тысячах погибших помпеянцев, что может быть более точной оценкой. Домиций Агенобарб погиб в бою, но большинству других видных сторонников Помпея удалось бежать. Брут, сын Сервилии, вскоре присоединился к пленникам; Цезарь якобы выслал людей на его поиски и был очень рад, когда узнал, что тот еще жив. Его собственные потери были сравнительно небольшими с учетом масштаба победы и достигали 200 солдат и 30 центурионов. Крастин, совершивший великие подвиги, погиб от удара меча, поразившего его в рот и вышедшего сзади из шеи. Цезарь устроил для него почетные похороны и даже наградил его вопреки римскому обычаю, не предусматривавшему посмертных наград. Сам Цезарь говорит о том, что он и его легионеры были неприятно поражены роскошью вражеского лагеря и надменностью Помпея, уже украсившего палатки и навесы символами победы. Асиний Поллион записал красноречивое замечание, сделанное Цезарем, когда он смотрел на поле, усеянное вражескими трупами; «Они сами хотели этого; даже после всех моих великих деяний я, Юлий Цезарь, был бы обречен без поддержки моей армии» [27].

Помпей проявил себя не с лучшей стороны в битве при Фарсале и почти не оказал влияния на ход боя. Вскоре после того как атака конницы провалилась, он вернулся в лагерь. Немного спустя, увидев признаки скорого краха, он снял с себя регалии главнокомандующего и бежал [85] Когда ему сказали, что враг ворвался в лагерь, Помпей лишь грустно заметил: «Уже в лагерь?» После чего снял с себя доспехи, переоделся купцом и бежал. ( Прим. ред.) . Едва ли что-то могло измениться, если бы он остался со своими солдатами, но такое поведение считалось недопустимым для римского полководца, от которого ожидали, что он до конца не будет признавать свое поражение, а в худшем случае попытается спасти как можно больше людей. Можно было проиграть сражение, но задача полководца заключалась в том, чтобы рано или поздно выиграть войну. В битве при Фарсале Помпей отчаялся — вероятно, потому, что на протяжении всей кампании он хотел вообще избежать генерального сражения. Он не попытался заново собрать армию в Греции, а его советники вскоре задумались о бегстве за море. Ходили слухи, что он даже хотел искать убежища и помощи у парфян, но в конце концов Помпей решил отправиться в Египет, где шла борьба за трон между детьми царя Птолемея. Египет оказал ему военную помощь в начале этой кампании и славился своими богатствами; казалось, что там еще оставалась возможность поправить дела. Помпей отплыл в Александрию вместе со своей женой Корнелией, несколькими помощниками и командирами. Молодой царь Египта — или, вернее, его советники, поскольку мальчик не вышел из подросткового возраста, — на словах обещали оказать теплый прием. Помпей сел в лодку, присланную с берега. На борту находилось несколько египтян, но также два римских командира, служившие под его командованием несколько лет назад, а впоследствии отправленные в армию Габиния и оставшиеся в Египте после реставрации династии Птолемеев. На глазах жены и друзей, смотревших с палубы корабля, эти римляне пронзили Помпея своими мечами. Таков был конец Помпея Великого — человека, отпраздновавшего три триумфа и трижды бывшего консулом. Он не дожил всего лишь один день до 59 лет. Ему отрезали голову и отправили в качестве подарка Цезарю в надежде заручиться расположением победителя, но обезглавленное тело осталось лежать на песке до тех пор, пока один из слуг Помпея не закопал его [28].