Ролан Мунье - Убийство Генриха IV

Кюре были малочисленны — всего пятеро на тридцать девять каноников и кюре, причем это были кюре крупных приходов: церкви Сен-Поль в Париже, парижской церкви Сен-Ком и т. д. Отметим Антуана де Банатра от бальяжа Ко, одновременно сеньора и кюре Сен-Сюльписа. Возможно, единственным настоящим представителем низшего духовенства был кюре из Бюнсе от бальяжа Ла-Монтань в Бургундии. Таким образом, от имени низшего духовенства выступало высшее. По воле короля делегатами духовного сословия были его именитые представители, в большинстве назначенные на свои должности королем и по большей части члены его Совета.

Дворянство прислало сто тридцать восемь делегатов, шестьдесят из которых не занимали никаких должностей, но все это были знатные дворяне, шестеро занимали посты бальи, один — сенешаля, сорок служили в королевской армии или были губернаторами, двенадцать — действующими государственными советниками, девятнадцать обладало должностями при дворе, в основном это были камер-юнкеры. Среди сорока военных (капитаны ордонансных рот тяжелой кавалерии, полковники (mestres de camp), командиры полков) и губернаторов было тринадцать государственных советников, среди девятнадцати владельцев должностей при дворе — один. Итого из ста тридцати восьми делегатов семьдесят восемь, большинство (абсолютное большинство — семьдесят), занимали должности на королевской службе, в том числе двадцать шесть были действительными членами Совета. Дворянство было представлено высшей знатью и в основном дворянами, находящимися на королевской службе.

Фракция третьего сословия насчитывала сто восемьдесят семь делегатов, в том числе пятьдесят восемь главных судей бальяжных и сенешальских судов, шестьдесят три других чиновника, почти все — судейские чиновники бальяжей и сенешальств, всего четыре казначея Франции, один президент финансового округа Перш, один сборщик тальи в финансовом округе Луден, один грюйер [338] Грюйер (gruyer) — судья первой инстанции, который рассматривал преступления, совершенные в лесах и на реках. — Примет. перев. Лесного и водного ведомства, тридцать адвокатов парламентов либо бальяжей и сенешальств, восемнадцать муниципальных магистратов — мэры, судьи-наместники сенешалей (juges-mages), городские консулы, выборные лица местного управления — жюраты и эшевены, к тому же пять судейских чиновников и шесть адвокатов были в то же время муниципальными магистратами, так что муниципальных должностных лиц насчитывалось двадцать девять. Наконец, восемнадцать делегатов принадлежало к другим категориям. Итого сто двадцать один чиновник на сто восемьдесят семь делегатов — почти две трети, в том числе сто четырнадцать судейских — магистратов длинной мантии. Название «третье сословие» вводило в заблуждение. В реальности третье сословие оказалось поглощено «четвертым» — людьми мантии.

В число так называемых делегатов третьего сословия входили дворяне по закону (de droit): один барон — главный судья из Верхнего Лимузена, четверо «мессиров», носивших титул рыцаря, а также «оруженосцы»: одиннадцать главных судей, девять других чиновников, пять муниципальных магистратов и один, должность которого не указана (non classé). Итого на сто восемьдесят семь делегатов в целом приходился тридцать один дворянин. Это были дворяне по закону, но не по общественному положению, потому что настоящее дворянство, дворянство шпаги, не признавало за ними «благородства»: они не были gentilshommes. Поэтому они заседали в составе третьего сословия. Мы обнаруживаем также сорок «благородных мужей» (nobles hommes), но в 1614 г. «благородный муж» — уже не определение дворянина, как в первые две трети XVI в.: оно означает всего-навсего «именитый гражданин» (notable).

Среди делегатов третьего сословия были владельцы сеньорий, в большинстве своем простолюдины, но сеньоры, «сьеры де»: тридцать один главный судья, двадцать два других чиновника, шесть адвокатов, восемь муниципальных магистратов, пять без указания должностей, итого семьдесят два на сто восемьдесят семь человек.

Среди делегатов, для которых не указано никаких должностей, мы почти не находим вероятных работников физического труда. Может быть, Константен Уссе из прихода Фламанвиль был богатым крестьянином. Помимо него, среди делегатов без должностей было два купца (из Пуатье и Ла-Рошели), три «буржуа» (из Орлеана, Лиможа и земель Жекса), шесть синдиков местных Штатов, один секретарь Штатов Дофине, один судебный секретарь Штатов Прованса, то есть это были крупные буржуа, в том числе пятеро «сьеров де», владельцев сеньорий.

Таким образом, так называемые делегаты третьего сословия вышли не из народа, не из ремесленников и крестьян. Хотя в их число входили должностные дворяне и сеньоры по милости (par tolérance), большинство их были буржуа в чистом виде (сто пятнадцать на сто восемьдесят семь). В подавляющем большинстве они по сути принадлежали к буржуазии (сто пятьдесят шесть на сто восемьдесят семь), и дворянство, кавалеры, относилось к ним как к буржуа.

Но эта буржуазия была прежде всего бюрократической. В основном это были королевские чиновники (сто двадцать один на сто восемьдесят семь) плюс муниципальные магистраты (итого сто тридцать девять на сто восемьдесят семь) плюс люди, выполняющие чернильную работу при провинциальных Штатах (итого сто сорок семь на сто восемьдесят семь), плюс адвокаты, близкие по своей профессии к магистратам и почти все мечтающие о должности (итого сто семьдесят семь на сто восемьдесят семь делегатов). Представителей профессий, связанных с производством материальных благ, среди них почти не встречалось.

Однако в принципе и по тогдашним представлениям эти делегаты третьего сословия имели полное право представлять все социальные группы, не входившие в число дворян или церковников. Они относились к Saniorpars, лучшей части населения, и хоть не происходили из Major pars, большинства, но, по мнению современников, именно они были более всех способны выявить глубинную, смутную, плохо сознаваемую волю народа и лучше всех судить о его интересах. Что касалось ста шестнадцати судейских чиновников, заседавших в Штатах, то, согласно их представлению о служебном долге, они были обязаны верностью королю, но вершить правосудие должны были по отношению ко всем, к королю и его подданным, равно как оказывать покровительство подданным монарха. Значит, сам факт наличия у них таких обязанностей делал их представителями этих подданных.

Большие пленарные заседания Генеральных штатов проводились в Малом Бурбонском отеле, между Лувром и Сен-Жермен л’Оксерруа. 13 октября король принял решение, чтобы они работали в следующих местах: духовенство — в монастыре Больших Августинцев, на набережной левого берега Сены, близ Нового моста и улицы Дофины, дворянство — в монастыре Кордельеров, близ нынешней улицы Эколь-де-Медсин, а третье сословие — в Парижской ратуше. Но дворянство и третье сословие добились права заседать рядом с духовенством, чтобы пользоваться его познаниями: дворянство — в соседнем помещении, а третье сословие — в трапезной Больших Августинцев.