Михаил Бенцианов - «Князья, бояре и дети боярские»

Родословная Лихаревых отразила коломенско-каширских представителей этой фамилии. В ней, в частности, фигурировал ясельничий Давыд Лихарев. В 1502 г. он был отправлен с посольством к Ших-Ахмату. Его сын Григорий в 1517 г. был задействован в приеме «сестричича» С. Герберштейна в Смоленске [547] Архив СПб ИИ РАН. Ф. 131. Оп. 1. Д. 104. Л. 40–41; РК 1475–1598. С. 25; ПСРЛ. Т. 28. С. 135, 136; ПДС. Т. 1. Ст. 182. Оба сына Давыда Григорий и Федор погибли в 1521 г. во время набега Магмет-Гирея. .

Еще одним ясельничим из коломенцев стал Ф.С. Хлопов. В 1525 г. ясельничим был также И.И. Суков, владевший вотчиной в Коломенском уезде. Подобная последовательность вряд ли была случайной и могла объясняться существованием списков «к кормленному верстанию», имевших территориальную составляющую. Ловчим в первой трети XVI в. был коломенец Д.Г. Проесть из боярского рода Мининых [548] РК 1475–1598. С. 44, 144; АРГ. № 199. С. 203, № 253. С. 256–257; Веселовский С.Б. Исследования… С. 240. .

Распространение поместной системы привело к проникновению в Коломенский уезд новых лиц и фамилий. В XVI в. Коломна превратилась в центр сосредоточения русской армии. Это отразилось на появлении здесь большого числа выходцев из соседних приокских уездов. Среди них в Дворовой тетради были записаны представители рязанских боярских родов: П.Ф. Гаврилов Кобяков, С.Г. Сидоров, Д. Чулков Ивашкин Тутыхин. На южной «украйне» служили Колтовские, происхождение которых было связано с Колтеском (село Колтово). По Тарусе и Калуге служили князья Борятинские. Из соседнего Малого Ярославца происходили Немир и Р.Г. Козловы «Шемячичевские», с Боровском были связана представленная здесь ветвь князей Киясовых-Мещерских [549] Сметанина С.И. Рязанские феодалы. С. 59–60; Бычкова М.Е. Состав… С. 134–137; ТКДТ. С. 159, 164, 169, 173. .

Обращает внимание упоминание в разрядах «на Коломне» лиц, потомки которых фигурировали позднее в коломенской рубрике Дворовой тетради. В 1529 г. на Тулу с Коломны были посланы князь В. Кияс Мещерский и И. Тутыхин, из соседней Каширы – О. Андреев. Головами на Коломне в 1538 г. были князья И.В. Токмак Звенигородский и И.М. Хворостинин, а также С.Г. Сидоров. Несколько раз воеводой на Коломне был Ф.Я. Замятнин. В 1541 г. с вестями в осажденный Пронск был отправлен А.В. Овцын [550] РК 1475–1598. С. 73, 94, 104, 124; ПСРЛ. Т. 13. 1-я половина. С. 113. Овцыны ранее находились среди новгородских помещиков. . Основная служба коломенцев, как и представителей других южных уездов, проходила на приокских рубежах. Участвовали они и в казанских походах, хотя и не «специализировались» на этом направлении.

В данной грамоте Богоявленскому монастырю 1548 г. упоминалось поместье, принадлежавшее ранее пану Игнатию. Среди коломенских помещиков конца 1570-х гг. встречалось трое литовцев и большое число служилых татар. Некоторые из них появились здесь за несколько десятилетий до писцового описания [551] АРГ АММС. № 53. С. 41; Моисеев М.В. Землевладение служилых татар в Коломенском уезде в XVI в.: (предварительные замечания) // Вестник Университета Дм. Пожарского. М., 2017. № 2(6). 237–245. .

Приток новых лиц и фамилий существенно разнообразил состав местных детей боярских. Анализ коломенской рубрики Дворовой тетради демонстрирует два вектора, определявших их судьбу в середине XVI в. Здесь было отмечено большое число представителей аристократических фамилий, которые числились по Коломне: Юрьевы, Яковлевы, Шереметевы, князья Звенигородские и Хворостинины. Маловероятно, чтобы они реально выступали в походы вместе с коломенскими детьми боярскими [552] Исключением является, видимо, князь М.М. Хворостинин. Он числился среди дворовых детей боярских в каширской десятне 1556 г. . Их служба была связана с высшими эшелонами Государева двора. Поземельные связи продолжали играть определенную роль, но явно теряли доминирующий характер.

Не удается найти следы протекции со стороны «сильных людей» в выдвижении коломенцев, достигших в середине XVI в. успехов на дьяческом поприще. Среди них были братья Михайловы Мишурины (в первую очередь Ф.М. Мишурин), В. Обрютин Мишурин, П.И. Шерефединов и, возможно, Шестак И. Воронин. Эти дьяки способствовали выдвижению своих близких родственников [553] Мазуров А. Род дьяков Мишуриных в XVI веке // РИ. 2013. № 5. С. 106–116; Он же. Государев дьяк Андрей Шерефединов и его род // РИ. 2011. № 2. С. 79. .

Судя по актовому материалу и реликтовому слою писцовой книги конца 1570-х гг., в середине века на территории Коломенского уезда земли, вотчины и поместья принадлежали большому числу лиц, не имевших отношения к местному «городу» [554] Среди них цвет московской знати: князья М.И. Воротынский, М.И. Кубенский, Ю.М. и В.Ю. Голицыны, Ф и. Д.И. Куракины, И.А. Шуйский, И.В. Темкин-Ростовский, К.И. Курлятев (позднее его племянники М. и Г.И. Колычевы), Д.И. Овчинин, И.А. Лапин Оболенские, бояре И.П. Федоров (точнее, его жена Мария), М.Я. Морозов, окольничии Л.А. Салтыков, И.Ф. Головин, дьяки С.М. Путило Нечаев, И.Г. Выродков, Н.Г. Дятел Мошков, дворяне В.И. Умного и Г.И. Колычевы, В.Г. Спасителев, П. и Б. Козловы Милославские, И. и Г.Ф. Дедевшины, Я.Д. Мансуров, А.Г., Ф. и Н.С. Давыдовы, Ф.С. Черемисинов, B. Фуников Курцев, Меньшик А. Лыков. . Был представлен также ряд лиц, которые служили по другим уездам, например тулянин Г. Сухотин и помещик Шелонской пятины Залешанин Бобров [555] АСЗ. Т. 4. № 455. С. 335; ПКМГ. Ч. 1. Отд. 1. С. 407, 451. .

Являясь коломенскими землевладельцами, они находились за пределами круга местных связей, что наглядно проявлялось при оформлении поземельных актов. Послухами и писцами грамот в них выступали не связанные с Коломенским уездом лица [556] Грамоты М.В. Федоровой-Челядниной, М. и Г.И. Колычевых ( Памятники русской письменности XV–XVI вв. Рязанский край (далее – ПРПРК). № 25. С. 34, № 32. С. 44, № 71–72. C. 108), Н. и А.И. Дедевшиных ( Кистерев С.Н. Акты… С. 184–185). .

Коломенский уезд в годы опричнины оставался в составе земщины. Незначительность числа коломенцев-опричников, их устоявшиеся связи с придворным окружением и не слишком высокий уровень внутрикорпоративных связей не могли стать основой для возвышения других представителей этой корпорации. При отсутствии поддержки «сильных людей» местные дети боярские не смогли извлечь выгод из двух браков Ивана IV: с Марфой Собакиной и с Анной Колтовской. Кратковременные возвышения Собакиных и Колтовских не привели к росту карьер их родственников и сослуживцев, а после царских опал и вовсе потеряли значение.

С другой стороны, масштабная поместная колонизация Каширского уезда, которая шла в 1550–1560-х гг., вела к оттоку представителей коломенского «города». Только в коломенской рубрике Дворовой тетради насчитывалось 16 помет о переходе «на Коширу». Всего же из отмеченных в каширской рубрике имен 26 встречались в рубрике «Коломна». Писцовая книга Каширского уезда конца 1570-х гг. называет еще ряд лиц, связанных прежде с коломенской корпорацией. Среди них вдова и малолетний сын Я.О. Андреева, М.П. Проестев. Этот процесс затрагивал и городовых детей боярских [557] ПКМГ. Ч. 1. Отд. 2. С. 1318, 1342, 1348. . Переселение в Каширский уезд коснулось деятельных и активных членов коломенской корпорации, регулярно получающих разрядные назначения (князья Токмаковы, Г. Злобин Петров, Щепотевы и т. д.), что не могло не отразиться на службе других членов этого «города». К концу 1570-х гг. кроме «боярских» фамилий выбыли из состава местной корпорации Хворостинины, Токмаковы, Борятинские, Мещерские, а также Замятнины, Собакины, Тутыхины, Сидоровы, Голохвастовы [558] Г.С. Сидоров и Н. Казаринов Голохвастов с сыном были казнены в опричнину. , Овцыны, Щепотевы, Андреевы-Павловы, Коверины, Козловы, Лихаревы.