Андрей Чернов - Донбасский код

Мои поиски истоков возникновения «Донбасса» случайно, но неизбежно привели к украинской катастрофе 2014 года. Насаждаемый Западом на Украине культ радикального национализма, в конце концов скатившийся в откровенный неонацизм, натолкнулся на чужеродное тело — интернациональный Донбасс. Долго украинская неонацистская идеология билась головой о монолит Донбасса, билась до изнеможения, до разнообразных Кальмиусских паланок, голодоморов и прочих исторических фальсификатов, ничего не имеющих общего с реальной историей. Всё это привело к тому, что внутренне травмированные головы украинских неонацистов были вынуждены признать… отсутствие Донбасса.

Бежавшая из Донецка Елена Стяжкина (писательский псевдоним — Елена Юрская) пришла к мысли, что Донбасса никогда не было и не существует сейчас. И она предложила отказаться от этого слова. Нет слова — нет проблемы. «Донбасс не вернётся в Украину, потому что Донбасса не существует. Здесь будет либо Украина, либо ничего», — завершила свой хтонический бред писательница, обременённая также степенью доктора псевдоисторических наук.

Добавлю, что Стяжкина-Юрская писательница русская, обладательница так называемой «Русской премии», а также разнообразных грантиков и грантов от западных донаторов. Они и превратили человека, не лишённого ментальных черт Донбасса, в массовый продукт либерального фашизма. И этот продукт лучше производителей понимает проблему: пока есть Донбасс, пока есть кому «держать в руках» его характер, здесь не будет Украины в том специфическом значении, которое тщатся придать слову наследники Бандеры. В этом смысле (и только в этом) она права: эта Украина может вернуться в Донбасс только через полное его уничтожение.

Но вопреки этим камланиям Донбасс есть и будет. Он прошел славный путь, путь труда и битв, соединив энергию своего народа с высочайшей способностью всякой культуры — впитывать в себя достижения всех народов. Ведь Донбасс уже давно — не столько «горный кряж» или «возвышенная равнина», не столько шахты и заводы, сколько люди, любящие свободу и труд, никогда не отступающие перед трудностями. И они никогда не предадут свою родную землю.

Памятник братству славян в Славяносербске

Восемнадцатый век в России не столько галантный, сколько бурный. Сколько войн, восстаний, бунтов, дворцовых переворотов выпало на это столетие в российской истории! При Петре Великом Россия вступила в Северную войну, победа над заносчивой Швецией сделала ее одной из великих держав мира. Но почивать на лаврах России было некогда: приходилось биться и за настоящее, и за будущее, разрывая кольцо недоброжелателей.

Выйдя к торговой Балтике, держава устремилась к богатому Черноморью, сулящему дать ключ к Восточному Средиземноморью. Обширные южные «украины» Российского государства были малозаселенными, главным образом по причине частых набегов крымских татар и ногайцев. На долгие десятилетия Россия увязла в борьбу с Крымским ханством и Ногайской ордой. И здесь ей неоценимую помощь оказывали казаки — Запорожские и Донские. Но для обороны южных рубежей сил не хватало.

Именно по этой причине правительство России при императрице Елизавете Петровне принимает решение использовать иностранцев для колонизации пограничных территорий. При этом на колонистов возлагалась не только миссия освоения пустующих земель, но и задача обороны от набегов степняков.

В середине XVIII века на землях, подвластных Австро-Венгрии, начинается вербовка в русскую армию добровольцев из числа жителей Балкан православного вероисповедания. Первые поселенцы во главе с полковником Иваном Хорватом прибыли в Киев в октябре 1751 года. В декабре 1751 года они были приняты в русское подданство. Первые поселенцы были отправлены в 1752 году на правобережье Днепра, где основали Новую Сербию (в районе современной Кировоградской области Украины).

В конце 1752 года в Россию прибыла ещё одна группа добровольцев из Австро-Венгрии. Её возглавляли сербский подполковник Иван Шевич (под его началом 168 человек) и подполковник Райко Прерадович (под его началом 24 мужчины и 4 женщины). Указом императрицы Елизаветы Петровны оба подполковника были приняты в русское подданство и произведены в генерал-майоры.

Весной 1753 года Елизавета Петровна подписала ряд указов, которые определяли места поселения людей Шевича и Прерадовича. В сенатском Указе (май 1753 года) сказано: «Шевича и Прерадовича с выходящими с ними определенных наций народами селить от конца линии и поселения ландмилиции с донецкой стороны, то есть от Бахмута до Лугани … селение им начать одному от Бахмута, а другому от Лугани по общему их с инженер-полковником Бибиковым положению».

Как видим, были образованы (пока только на бумаге) два гусарских полка. Получали они землю от реки Бахмутки до реки Лугани (вплоть до городка донских казаков «Луган» — современной Станицы Луганской). К сожалению, сложно установить, когда именно сербские поселенцы отправились на новые земли, получившие название «Славяно-Сербии». Это могло быть уже в 1753 году, без утряски всей бюрократической волокиты. А могло быть в следующем году. Во всяком случае, составленная в 1754 году карта «Ландкарта Славяносербии» (её создатели — генерал-майор Бибиков и инженер-капитан Прокофий Окулов) уже отмечает места поселений рот двух полков. Согласно карте, у каждого полка по 10 рот.

Однако, как это зачастую бывает, бумага не всегда соответствует действительности. На самом деле из-за нехватки добровольцев в каждом полку было сформировано лишь по 9 рот. Роты сооружали шанцы — укрепленные поселения. В каждой роте было около 15-20 солдат и офицеров. Среди первых поселенцев женщин практически не было.

Национальный состав полков Шевича и Прерадовича был чрезвычайно пёстрым: сербы, русские, венгры, молдаване, румыны. Чтобы укомплектовать полки, Шевич и Прерадович пошли на «довербовку» в самой России, не отказывая даже евреям.

Трудности вербовки вполне понятны: край был глухим и диким, подвергался жесточайшим опустошительным набегам крымских татар и ногайцев. В таких условиях не до национальной нетерпимости! Всем вместе приходилось и обороняться от врагов, и решать сложнейшие задачи выживания.

Нужно отдать должное нашим далеким предкам: их боевое интернациональное братство себя не посрамило ни предательствами, ни дезертирством, ни межнациональными склоками.