Александр Орлов - Основы курса истории России (Учебник. 2-е издание)

Отсталость сельского хозяйства сдерживала накопление капиталов и емкость внутреннего рынка для промышленности. Искусственное прикрепление крестьянства к земле мешало формированию кадрового, квалифицированного пролетариата, что являлось серьезным препятствием на пути индустриального прогресса.

Противоречия российского монополистического капитализма. В результате совмещения разных форм хозяйства в России наслоились друг на друга социальные конфликты, присущие разным эпохам и цивилизациям. Подобно передовому буржуазному Западу, Россия стала ареной борьбы между рабочими и капиталистами. В то же время ее сотрясали массовые движения крестьян за лучшие условия жизни, землю, характерные для феодально-патриархального Востока.

Резкое ускорение темпа жизни, усложнение социальных связей вступали в противоречие с самодержавной формой правления и сословной системой. Обострялись и национальные, и социальные конфликты.

Возможность же смягчения этих конфликтов была невелика. Ускоренное развитие индустрии ложилось тяжким гнетом на плечи рабочих и крестьян. Европейские предприниматели имели возможность гасить социальную напряженность за счет сверхприбылей, вывезенных из-за рубежа, в том числе из России. Российская же буржуазия могла размещать капиталы в немногих регионах — Северном Китае, Северном Иране, Средней Азии. Прибыли с этих капиталовложений были невелики.

Социальные слои, которые могли бы бороться за постепенную, плавную модернизацию политического строя страны, не приобрели в России достаточного авторитета и влияния. Российская буржуазия, опоздавшая к мировому капиталистическому старту, долгое время была политически пассивна. Ей гораздо нужнее была поддержка самодержавного государства, чем политические свободы. Кроме того, к началу XX в. мощной силой успел стать пролетариат, а его натиск был для капиталистов более страшен, чем сословные и бюрократические пережитки.

Следует отметить также, что при всех успехах промышленного развития России ее отставание от индустриальных лидеров мира сокращалось недостаточно быстро — слишком велик был изначальный разрыв. Капиталистическое развитие ложилось тяжелым грузом на массы, а решить до конца в рамках капитализма историческую задачу России — индустриализацию страны — никак не удавалось. Даже к 1913 г. доля сельскохозяйственной продукции в национальном доходе вдвое превышала долю продукции промышленной. Легкая промышленность давала до 60 % всей промышленной продукции. Девять десятых российского вывоза составляли сырье и сельскохозяйственные продукты.

Доля России в общемировом промышленном производстве выросла за 1893–1913 гг. с 1,9 до 3,1 %, но все же выражалась весьма незначительной цифрой. Если по абсолютному объему промышленного производства Россия делила с Францией четвертое-пятое место в мире, то по производству на душу населения она намного отставала от ведущих индустриальных держав. Отставала Россия и по производительности труда. Экономический рост происходил в основном экстенсивным путем.

Российское общество было гораздо менее зажиточным, нежели западное: доход на душу населения здесь был меньше в 2,5–3 раза, чем в Европе. Отставала Россия и по таким показателям общего развития культуры, как уровень просвещения, здравоохранения и др. Грамотна к началу XX в. была лишь пятая часть населения (на Западе — 90–100 %), начальных школ и школьников в расчете на душу населения было втрое меньше, чем в Европе. В 1,5–2 раза выше была смертность. Все это делало Россию начала XX в. ареной острейших столкновений, ставило перед властью и обществом чрезвычайно сложные задачи.

Николай II (1894–1917).В 1894 г. на престол в возрасте 26 лет взошел последний российский император Николай II. Молодой царь унаследовал трон от сурового самодержца Александра III, ограничившего в период своего правления либеральные реформы 1860–1870-х гг. и строго охранявшего традиционные устои русской жизни — сословный строй, патриархальность деревни. Мягкий и впечатлительный, молодой император находился под сильным влиянием отца. В отличие от отца Николай был прекрасно образован, свободно владел пятью языками. В то же время, по воспоминаниям современников, склонности к государственным делам он не имел и бремя правления нес как тяжкий крест, отдыхая от него в кругу семьи. Однако самодержавную форму правления Николай хранил как нерушимую святыню. Он считал, что эта форма власти установлена самим Богом, что с ней связано все могущество России.

Живя мыслями в допетровской Руси, Николай глубоко верил в преданность простого народа царю. По его мнению, требования реформ и социальные потрясения были связаны главным образом с деятельностью интеллигенции, оторвавшейся от народной почвы. Большинству окружения Николая подобные представления были чужды. Чувствуя это, он постепенно замыкался в узком кругу доверенных лиц. Министрами все чаще становились люди, известные не опытом и знаниями, а личной преданностью царю. Больше всех Николай доверял своей жене Александре Федоровне (урожденной принцессе Алисе Гессенской) — женщине с болезненной психикой, плохо понимавшей политические реалии современности. С ней царь нередко делил государственные дела, давал ей важные поручения.

Глубоко религиозный человек, Николай не доверял официальной церкви, тянулся к вере «простого народа». Ко двору с началом нового царствования зачастили различные выходцы из народа, которых Николай и его жена воспринимали как «святых людей». Самым известным из них был сибирский крестьянин Григорий Распутин. Царь и царица искренне верили своему «другу» (он, по слухам, умел облегчать неизлечимую болезнь маленького наследника Алексея — несвертываемость крови), однако вызывающее поведение Распутина и его попытки вмешиваться в политическую жизнь со временем все сильнее дискредитировали монархию.

Отчуждению Николая от ближайшего окружения, в том числе от придворных и правительственных кругов, способствовали и его представления о себе как о человеке несчастливом, обреченном на неудачи. Формированию подобных взглядов способствовали события, сопровождавшие начало царствования Николая — его коронацию в 1896 г. Во время празднества из-за нераспорядительности полиции на Ходынском поле в Москве, где проходили народные гуляния, произошла страшная давка. В ходе давки погибло и покалечилось около 3 тыс. человек, что легло мрачной тенью на все царствование Николая.

Реакционно-охранительная политика.С началом нового царствования в либеральных кругах ожили надежды на ослабление строгой бюрократической опеки над обществом. Девять земств направили ходатайства царю, содержавшие прошение о том, чтобы голос самоуправления «мог достигать до высоты престола». Но на первой же встрече с представителями общества Николай заявил, что надежды земств на «участие в делах внутреннего управления» являются «бессмысленными мечтаниями» (в черновике речи, написанной Победоносцевым, значилось «беспочвенные мечтания»: невольная оговорка прозвучала как оскорбление). В результате с самого начала нового царствования в отношениях власти и общества возникла напряженность. «Вы первый начали борьбу — и борьба не заставит себя ждать», — заявил царю в заграничной брошюре видный общественный деятель П. Б. Струве.