Мира Радоевич - Сербия в Великой войне 1914 – 1918 гг

Пребывание в Лондоне использовалось для того, чтобы ознакомить политическую общественность с ситуацией, в которой находилась Сербия, а также с тем, как меняется отношение Великобритании к ней и созданию югославянского государства. Никола Пашич в среде представителей власти и в прессе старался пробудить интерес к формированию на Балканах единого сильного и стабильного государства, которое стало бы плотиной на пути распространения германского политического, экономического и культурного влияния. По мнению Пашича, создание югославянского государства было не только необходимостью, но и условием победы в войне. Он был готов согласиться на плебисцит в Македонии, уверенный, что население выскажется за совместную жизнь с Сербией и другими югославянскими народами. Особенно он подчеркивал, что объединение в одно общее государство с Сербией должно проводиться на основе «свободного волеизъявления» югославянских народов. В противном случае, полагал он, населенные югославянскими народами области должны остаться автономными, сохранив полную политическую и религиозную независимость, а экономически и внешнеполитически были связанными с Сербией в рамках Объединенных Государств Югославии. Его идеи и предложения британскими официальными лицами «воспринимались очень сдержанно». Министр иностранных дел Грей в своем ответе, подчеркивал, что Великобритания против любого рода иностранного владычества на Балканах. Эта значило, что объединение сербов Королевства Сербии с южными славянами Австро-Венгрии в принципе было возможно, при условии, что обе стороны выразят желание объединиться. Обосновывая позицию Великобритании по вопросам территориальных уступок, которых требовали от Сербии осенью 1915 года, министр Грей пояснил, что это делалось исключительно из соображений отвратить Болгарию от вступления в войну на стороне Центральных держав. Само объяснение, судя па всему, главным образом было нужно для того, чтобы сербских представителей убедить, что Лондон благосклонно относится к Сербии, таким образом развеивая все сомнения относительно тех шагов, которые британское правительство предпринимало до и после поражения сербской армии [372].

В конце апреля 1916 года Никола Пашич прибыл в Петроград. Переговоры, которые там велись подтвердили. что Россия не будет возражать против расширения Сербии за счет Австро-Венгрии. Во всех публичных выступлениях председатель сербского правительства говорил о плане объединения с сербами, хорватами и словенцами, проживающими на территории Габсбургской монархии, а в телеграммах, которые посылал из Петрограда регенту и правительству, он подчеркивал, что подходы России и Сербии к вопросу реализации сербских военных целей «идентичны». Российские правящие круги оказывали Пашичу сильную поддержку из убеждений, что сильное и увеличившееся сербское государство должно представлять и русские интересы на Балканах. Было дано обещание наказать Болгарию и сместить ее границы в Струмицком и Видинском краях. Большое значение имело и обещание умерить аппетиты итальянцев относительно югаславян [373].

Регент Александр визиты в Рим, Париж и Лондон считал продуктивными, веря, что союзники при окончании войны поддержат Сербию в намерении создать сильное государство, которое объединит всех югославян [374]. Несмотря на то, что обещания, полученные Сербией, в большинстве своем были даны в устной форме и по сути союзников ни к чему не обязывали, визиты в европейские столицы подтверждали, что после многомесячной неизвестности положение Сербии окрепло. Это было связано прежде всего c мощью восстановившейся сербской армии. Поэтому регент Александр по возвращении из поездки в особом приказе войскам выделил, что союзники восхищены «бесстрашным и рыцарским поведением Сербии», чтят «неисчислимые жертвы сербского народа», признают его зрелость и способность к государственной жизни и культурному развитию» и готовы Сербии и сербской армии «в этой великой борьбе сильно помочь» [375].

Предпринятые дипломатические действия, между тем, сняли много спорных вопросов в отношениях с союзниками. Способ финансирования Сербского правительства и сербских войск окончательно был определен в июне 1916 года. По соглашению, которое заключили британское и французское правительства, Сербии в виде ежемесячного аванса было выделено 9 000 000 франков, предназначавшихся на удовлетворение первичных потребностей (зарплаты офицерам и чиновникам, помощь беженцам, обучение школьной и студенческой молодежи, финансирование добровольцев…). Отдельная сумма в размере 42 250 000 франков в год определялась для снабжения армии.

Материальная зависимость, однако, была связана с политическими нажимами и вынужденными уступками. На протяжении мая-июня 1916 года от сербского правительства требовали, чтобы воинские части, переброшенные на Солунский фронт, подчинялись объединенному командованию союзников. Британцы уже в середине января 1916 года командную роль на фронте у Солуни предоставили французам, так что и от Сербии требовалось для большей эффективности действий свои части подчинить объединенному командованию. Французская сторона при этом не считала нужным нарушать внутреннюю автономию сербской армии, не ограничивала свободу регента Александра в выборе способов исполнения даваемых приказов. После всего пережитого сербская сторона смотрела на «проблему» в целом другими глазами. Регент, политики и офицеры понимали, что сербская армия для союзников — «лишь средство на одном из театров военных действий», которое может послужить окончательной победе, в то время как для Сербии и сербов оно — «последнее, что у них есть». Поэтому политические и военные круги старались с особым вниманием и ответственностью оценивать все обстоятельства, при которых армия будет использоваться. Комплексный анализ требований союзников показывал, что они, в конечном счете, не только ставили под сомнение правомерность самостоятельных действии армии, но и ограничивали самостоятельность политических решений регента и правительства, мешали осуществлению военных целей и нарушали суверенность Сербии как государства. Поэтому сербские власти готовы были согласиться с принципом единого командования при условии, что главнокомандующим станет регент Александр. Если же должность командующего отдается французскому генералу, требовали, чтобы за регентом Александром, как монархом и верховным главнокомандующим сербских войск, признали соответствующий приоритет, а Сербии дали гарантии, что действия союзников на Балканах будут отвечать сербским интересам. Под этим подразумевалось выделение отдельного участка фронта для сербской армии, ее участие в освобождении национальных территорий и пространства, на которое Сербия претендует, гарантии, что с Болгарией не будет заключен сепаратный мир, формирование сербской власти на освобожденной территории Сербии, учреждение общих органов управления на территориях, на которые Сербия претендует, и иное.