Самир Дида - Теотиуакан

К сожалению, мы практически ничего не знаем о жизненном пути К’инич-Йаш-К’ук`-Мо` до взятия им скипетра в Виинте’наахе . Судя по владыческому титулу, он принадлежал к правящему роду Хушвицы , возможно, представлял младшую боковую ветвь династии. Высказывалось предположение, что именно будущий царь Копана фигурирует как загадочный К’ук`-Мо` на «Человеке из Тикаля», но, за исключением идентичности имён, подкрепить эту гипотезу другими аргументами пока трудно. Любопытно также, что на стеле 15 из Копана К’инич-Йаш-К’ук`-Мо` появляется в связи с окончанием календарного двадцатилетия в 416 году, то есть за одиннадцать лет до своего прибытия в Хушвинтик . Место проведения юбилейной церемонии, к сожалению, не указано. Таким образом, будущий шукуупский царь, похоже, стал влиятельной политической фигурой задолго до событий 426—427 годов. Вероятно, значительная роль в утверждении его в долине Мотагуа принадлежала Тикалю. Как мы уже знаем, в дальнейшем цари Хушвицы считались кукульскими вассалами, следовательно, передав союзнику власть над периферией, Тикаль расширил пределы собственного влияния. Кроме того, некоторые косвенные доказательства свидетельствуют о существовании кровного родства между двумя династиями. На ранней стеле 18 из Копана рядом с именем второго местного царя, сына К’инич-Йаш-К’ук`-Мо`, возможно, присутствует имя кукульского родоначальника Йаш-Эхб-Шоока. Таким образом, основание династий в Копане и Киригуа представляется спланированной акцией, поддержанной Тикалем и Теотиуаканом. Её цель заключалась в распространении модели политических отношений, сложившихся в Петене, на долину Мотагуа. Получив в центральномексиканской метрополии царский скипетр, К’инич-Йаш-К’ук`-Мо` тем самым подтвердил законность своих претензий на власть над Хушвинтиком . Будучи там чужаком, он, видимо, последовал примеру Хац’о’м-Куйя и легитимировался в глазах местной элиты через брак с аборигенкой, во всяком случае, его предполагаемая жена, погребенная в храме Маргарита, росла вблизи Копана. Неизвестно, произошло восхождение К’инич-Йаш-К’ук`-Мо` на трон мирно или имело характер вооружённого переворота, подобного войне 378 года, но второй сценарий выглядит более вероятным. Исследование его останков показало, что первый шукуупский царь задолго до смерти получил тяжкие боевые ранения: его правая рука была сломана в предплечье, эта травма так и не зажила на протяжении всей остальной жизни. Как бы там ни было, он появился в долине Мотагуа зрелым человеком и умер вскоре после воцарения, во всяком случае, в ходе празднования окончания календарного четырехсотлетия в 435 году ведущая роль принадлежала уже его сыну и наследнику.

После вхождения Копана в систему «Нового порядка» признаки влияния Теотиуакана там можно обнаружить в архитектуре и погребальном инвентаре. Например, фасад сооружения Хуналь, поминального храма К’инич-Йаш-К’ук`-Мо`, выполнен в стиле талуд -и- таблеро . В самой гробнице первого царя среди подношений помимо местных изделий найдены три сосуда, изготовленные в Центральной Мексике, а также керамика из горной области майя и Петена. Особого упоминания заслуживает подвеска из раковины, подписанная кратко иероглифами как «ожерелье из Виинте’нааха ». Потомки первого царя чтили его усыпальницу и строили над ней новые храмы по принципу матрёшки. В частности сын К’инич-Йаш-К’ук`-Мо` возвел над Хуналем сооружение Йехналь, а уже над ним в середине V века построили большой храм Маргарита. Исследуя его, археологи нашли самое богатое известное в области майя женское погребение — очевидно, место, где обрела вечный покой царица. Хотя, по причине отсутствия текстов, точно установить её личность невозможно, логично предположить, что в Маргарите с такой невиданной пышностью похоронили жену К’инич-Йаш-К’ук`-Мо`. Среди принадлежавших царице подношений для нас особый интерес представляет покрытый штукатуркой и расписанный яркими красками центральномексиканский сосуд-треножник с крышкой. На нём изображено сооружение в стиле талуд -и- таблеро , весьма похожее на Хуналь. Известно в Копане того времени и другое женское элитное захоронение, нетипичное для майя, зато имеющее аналоги в Теотиуакане. Контакты раннеклассического Копана с Центральным Петеном и в частности Тикалем не менее выразительны, например, расположенную севернее Хуналя платформу Йаш, положившую начало «Храму 26», возвели в характерном для Петена стиле. Можно еще добавить, что шукуупские владыки, вероятно, соединились узами родства с правителями Северо-Восточного Петена, в частности царями Рио-Асуля. Последние, как мы помним, занимали в «Новом порядке» видное место, то есть данный пример лишний раз доказывает, что на рубеже IV — V веков в низменностях майя сложилась политическая система, в рамках которой представители ряда династий поддерживали друг с другом близкие отношения, а общность их интересов гарантировалась, помимо прочего, существованием разветвлённой сети смешанных браков.

На запад от Петена, в долине реки Усумасинты, первой половиной V века также датируются самые ранние упоминания царского рода, которому в будущем предстояло сыграть очень важную роль. В среднем течении Усумасинты, на территории современного мексиканского штата Чьяпас, крупным политическим и культурным центром стал Паленке. В его ранней истории по-прежнему немало «белых пятен», так как почти все свидетельства о первых правителях имеют ретроспективный характер, сохранились только в позднейшей традиции. Однако в 419 или 431 году (выбор даты зависит от интерпретации текста на главной панели «Храма креста» в Паленке) К’ук`-Бахлам І воцарился в загадочном Токтахне , местонахождение которого неизвестно. Впоследствии его потомки перенесут свою столицу в Лакамху , то есть собственно Паленке. Не исключено, что, как и в случае с К’инич-Йаш-К’ук`-Мо`, Теотиуакан и Кукуль способствовали утверждению К’ук`-Бахлама І в Токтахне , дабы таким образом укрепить собственное влияние на периферии низменностей майя. В поздней надписи из Дворца Паленке присутствует имя Сихйах-К’ахк’а, но контекст упоминания не сохранился, поэтому трудно даже сказать с уверенностью, шла ли там речь именно о теотиуаканском полководце или его тёзке. Отчетливые теотиуаканские черты присутствуют в некоторых скульптурах Паленке. Впрочем, как отмечает Ю. Полюхович, в отличие от Тикаля или Копана, связи местной династии с Центральной Мексикой, даже если таковые имели место, не особо подчёркивались. Хотя совпадение во времени появления токтахнских владык с экспансией Теотиуакана и Кукуля представляется неслучайным, доступные источники дают слишком мало информации для каких-то надёжных выводов.