Георгий Вернадский - Начертание русской истории [litres]

После окончания шведской войны Петр мог уже всецело отдаться восточным делам. В 1722 году Петр начал войну с Персией. Русская армия пошла из Астрахани на юг по западному побережью Каспийского моря (были заняты города Дербент, Баку). После заключения мира в 1723 году Россия получила от Персии все западное и южное побережье Каспийского моря (Дагестан, Ширван, Гилян, Мазендеран). Персия представляла для Петра лишь этап на пути в Индию. А. П. Волынский вспоминал так о Персидском походе Петра: «По замыслам Его Величества, не до одной Персии было ему дело. Ибо, если б посчастливилось нам в Персии и продолжил бы Всевышний живот его, конечно бы покусился достигнуть до Индии, а имел в себе намерение и до Китайского государства, что я сподобился от Его Императорского Величества сам слышать». По окончании персидской войны Петр задумал установить морскую связь с Индией. В декабре 1723 года было отправлено из Ревеля два фрегата под командованием вице-адмирала Вильстера, при котором состояли доверенные лица Петра – капитан Мясной и капитан-поручик Киселев. Вильстеру даны две секретные инструкции: одна предписывала захват Мадагаскара, другой – «вояж до Ост-Индии, а именно до Бенгаля». Фрегаты должны были идти секретно под видом торговых кораблей. Экспедиция Вильстера не могла быть осуществлена, так как данные ему фрегаты оказались негодными для дальнего плавания (один корабль дал течь как только вышел в открытое море).

Одновременно с Персидским походом Петра сделана была попытка продвижения и в Джунгарии. После построения Иртышской линии калмыцкий владелец Цэван-Рабтан согласился признать себя русским подданным с тем условием, чтобы русские помогли ему против китайских войск императора Канси. Чтобы окончательно договориться с калмыками, в 1722 году к ним был послан капитан И. Унковский. Однако ко времени посольства Унковского политическая обстановка изменилась. Император Канси умер (1722), и наступление китайцев прекратилось. Цэван-Рабтан не нуждался в помощи русских и даже боялся этой помощи. Тем не менее в 1724 году с Унковским приехал в Россию калмыцкий посол Дорчжи; ему «о подданстве не приказано (было) просить», а только о дружбе.

В первые годы после смерти Петра в русских православных кругах наметился некоторый поворот в понимании религиозной природы верховной власти.

Прежние идеалы православной государственности начали вновь проступать в сознании и действиях лиц правящего круга. Уже в «тестаменте» Екатерины I (1727) говорилось: «Никогда Российским Престолом владеть не может, который не греческого закона».

Реакция стала совершенно очевидна при новом государе Петре II.

Сын царевича Алексея [250] Царевич Алексей был, как известно, противником реформы своего отца, сторонником московской старины. За свои взгляды царевич Алексей поплатился жизнью. , Петр II знаменовал собою целую культурную программу – поворот к старому. Императорский двор переехал в Москву (хотя новая столица Санкт-Петербург и не была официально разжалована). Старая церковная партия начала брать верх над новыми церковными порядками; начались толки о восстановлении патриаршества (для чего был и подходящий кандидат – ростовский митрополит Георгий Дашков, из великороссиян) [251] Это было как бы повторение церковной реакции времен патриархов Иоакима и Адриана. .

Все рушилось со смертью Петра II [252] Петр умер от оспы в 1730 году. .

В числе кондиций, подписанных императрицей Анной Иоанновной при ее вступлении на престол, по требованию Верховного Тайного Совета значилось: содержать и распространять православие. Но кондиции, как известно, были разорваны, и в дальнейшем Анна во многом пошла путями Петра I. Двор вернулся в С.-Петербург. Церковная политика Анны была, в сущности, развитием церковной политики Петра. Анна стремилась подавить мечты о восстановлении церковной самостоятельности, тем более патриаршества. Против архиереев, заподозренных в недостаточной лояльности к правительству, применена была система террора (под руководством Феофана Прокоповича).

Весь XVIII век было мало благоприятен для развития религиозно-церковных настроений. Это был век рационализма и «просвещения».

Подчиняясь духу времени, лично набожная и религиозная Елизавета Петровна (1741–1761), любительница церковного пения, держала Церковь и духовенство в подчиненном положении [253] Характерно, что при Елизавете духовенство было отстранено от выборов в комиссию для составления нового Уложения – это повторилось затем и при Екатерине. .

Племянник ее Петр III (голштинец) был в душе протестант, а кроме того, и масон; Петр III не скрывал своего враждебного отношения к православной Церкви – только краткость его царствования (шесть месяцев) спасла Русскую Церковь от явного преследования.

Далека была от идеалов православного царства и Екатерина II (1762–1796). Екатерина была яркой представительницей европейского образования и европейской культуры XVIII века (века Просвещения). Екатерина переписывалась с Вольтером и энциклопедистами. Как истинная представительница рационалистического просвещения, Екатерина относилась свысока и с недоброжелательством к религии и Церкви.

Русская Церковь и русское духовенство достаточно испытали на себе «просвещенное» отношение императрицы. Наиболее типичными примерами такого отношения было дело Арсения Мацеевича и закрытие монастырей.

Указом 1764 года была дана сила закона докладу особой комиссии (из двух духовных лиц и пяти светских) об отобрании церковно-монастырских имуществ в Коллегию экономии. В результате реформы было уничтожено четыре пятых русских монастырей [254] Из 732 мужских монастырей (не считая Юго-Западного края) оставлен 161; из 222 женских – всего 39. .

Это был сокрушительный удар по всей исторической системе религиозно-нравственного воспитания русского народа.

Ростовский митрополит Арсений Мацеевич подал протест против отобрания церковных имуществ [255] В частности, против того, чтобы светские лица входили в алтарь и касались церковных сосудов. . По требованию Екатерины Синод осудил владыку Арсения. Святитель был лишен сана, монашества, переименован в Андрея Враля и посажен с заклепанным ртом в Ревельскую крепость [256] Арсений Мацеевич скончался в 1772 году. .

Роль суррогата Церкви в дворянском (отчасти и купеческом) обществе времен Екатерины стали играть масонские ложи, нашедшие себе громадное распространение и образовавшие несколько «систем» (во главе одной из них, английской, стоял И. П. Елагин, сенатор и член Главной Дворцовой Канцелярии). Едва ли не четверть первых восьми классов тогдашней русской бюрократии участвовала в масонских организациях.