Ольга Красняк - Становление иранской регулярной армии в 1879—1921 гг.

Для сравнения результатов деятельности австрийской военной миссии с успешно функционировавшей казачьей бригадой под началом русских офицеров на начальном этапе, можно привести следующие данные. К исходу 1879 г. у австрийцев в наличии было 1800 человек войск, у русских — 600 казаков и столько же лошадей, причем содержание лошади обходилось вдвое дороже содержания каждого казака. Следовательно, расходы должны были быть равными. Полковник Шоновски израсходовал в 5 раз больше средств, несмотря на это, казаки были отлично вооружены и обмундированы, австрийские же сарбазы, по сообщению А. Домантовича, ходили оборванные [383] АВПРИ, ф. 194, оп. 528/а, д. 1060, л. 62 об. . При этом австрийцами было истрачено более 300 тыс. туманов, расход же казачьего отряда составил 110 тыс. туманов [384] АВПРИ, ф. 194, оп. 528/а, д. 1060, л. 12 об. . Следы былого величия австрийской военной миссии сохранились лишь на стенах казарм и воротах казенных зданий, где яркими красками разноцветных изразцов были изображены формы австрийской армии. Но кроме полустертых изображений и остатков изношенной формы, в Тегеране ничто не напоминало о деятельности австрийских офицеров [385] Мамонтов Н. П . Очерки современной Персии. СПб., 1909. С. 74. .

К середине 80-х гг., разочаровавшись в австрийских военных инструкторах, Наср-эд-Дин шах решил пригласить в иранскую армию представителей прусской военной школы. Как известно, дипломатические отношения с Пруссией были установлены Ираном еще в 1857 г., хотя постоянные контакты с Пруссией и не поддерживались. В 1873 г. Во время первой поездки шаха в Европу, его эмиссар вел переговоры в Петербурге с германским послом о разработке проекта нового договора, в 1885 г. В Тегеран прибыла германская дипломатическая миссия во главе с фон Брауншваигом с целью основать посольство [386] Bradford М . German-Persian Diplomatic Relations, 1873–1912. Monton, 1959. P. 30. . Сразу же по заключению договора специальный посланник шаха в Европе Мухсин-хан вел переговоры с канцлером Бисмарком о командировании в Иран германских военных инструкторов и одного советника. В результате в Иран были посланы два отставных генерала — Фельнер и Ветт, без соответствующего штата инструкторов. Согласно Брадфорду, Фельмер прослужил в Иране до 1890 г., а Ветт остался в стране до 1911 г. [387] Ibid. P. 33. Таким образом, план Наср-эд-Дин шаха о военном сотрудничестве с Германией остался неосуществленным. Кроме того, при шахском дворе оставалось еще несколько французов и итальянцев, не имевших никакого отношения к военной службе, но в то же время занимавших ответственные военные должности [388] Розенблюм И. P . Персидская армия. С кратким историческим очерком развития вооруженных сил Персии с XIX в. Тегеран, 1922. С. 8. .

К началу 1900 г., благодаря постоянным сменам, приглашаемых европейских военных миссий, действовавших каждая самостоятельно, не считаясь с предыдущими, отсутствием в стране средств, протекционизму, взяточничеству, как бы санкционированном самим шахом, бравшим взятки с начальников и продававшим высшие должности, колоссальное расхищение казенного имущества и денег, отпускаемых на содержание частей, в очередной раз привели к полному развалу армии, которая в дальнейшем продолжала существовать исключительно на бумаге.

По авторитетному мнению генерала Косоговского, введение европейской дисциплины в персидскую армию, по меньшей мере, было невозможно, по причине децентрализации власти и всех правительственных ведомств [389] РГВИА, ф. 76, оп. 1, д. 378, л. 271. . Везде недоставало системы, как в отношении платы, одежды, пищи, обоза, снаряжения, интендантства, так и в отношении командования. Персидские войска, насильственно подогнанные под европейское лекало, утрачивали присущие ей характерные особенности, делавшие их вообще неспособными к ведению войн. Очевидно, что, если персидская армия и воспринимала что-либо европейское, то только внешне [390] РГВИА, ф 76, оп. 1, д. 378, л. 275. . Учитывая силу патриархальных родовых начал, в европейских офицерах персидский солдат видел лишь временщиков, и только служебных начальников, с которыми, за пределами служебных рамок, ничего более не имел. Персы, любители витиеватых выражений, давали такую характеристику европейским инструкторам: «Иностранцы в персидских войсках — это поток во время весеннего половодья: схлынут воды — и нет их, персидские же командиры — это камни, остающиеся на дне потока» [391] РГВИА, ф. 76, оп. 1, д. 378, л. 278. . В сущности, несмотря на внешние перемены, персидские войска ничего не забыли старого и ничему не научились новому.

Иранская революция 1905–1911 гг. и новое конституционное правительство, в силу политической конъюнктуры и финансового кризиса не имело возможности реорганизовать армию, но в о же время постоянные волнения в провинциях и грабежи на дорогах, принявшие громадные размеры, вынудили персидское правительство принять энергичные меры к созданию действительной силы, которая смогла бы бороться со все более разрастающейся анархией и произволом внутри страны. Существовавшая к тому времени единственная организованная часть — казачья бригада, была не в силах одна справиться с возложенной на нее задачей. Главной своей задачей персидское правительство видело установление порядка в стране. Армию было решено организовать по образцу одной из европейских, на основах всеобщей воинской повинности, что предлагал Домантович еще в 1879 г Состав армии предполагалось довести до 24 тыс. человек в мирное время, которые должны были составить прочное основание для увеличения в военное время. Вооружение персидской армии при данных обстоятельствах представлялось необходимым, так как Тегеранский арсенал был пуст. Был сделан большой заказ оружия за границей, преимущественно в России и Франции [392] АВПРИ, ф. 144, оп. 488, д. 3812, л. 63; Там же. ф. 194, оп. 528/в, д. 104, л. 3–5. . Например, в России, под предоставленный очередной заем, персидское правительство заказало следующие виды вооружения: 5 тыс. трехлинейных пехотных винтовок; 6 тыс. трехлинейных казачьих винтовок; 8 пулеметов Максима Тульского оружейного завода; 2,5 млн патронов; 200 револьверов системы Наган с 10 тыс. патронов, всего на сумму в 477,5 тыс. рублей. Одновременно персидский посланник в Париже вел переговоры о покупке орудий и снарядов с заводами Шнейдера и Крезо, крупнейшими в Европе производителями оружия, на сумму в 5 млн франков. Помимо этого, Франция продала Персии около миллиона, снятых с вооружения во французской армии, винтовок Гра [393] АВПРИ, ф 194, оп. 528/в, д. 98, л. 9- 12. . Франция была заинтересована в установлении тесных торговых отношений с Персией, пыталась сыграть на соперничестве России и Великобритании, которые были с ней союзниками. Франция стремилась стать не столько посредником между Россией и Англией в Персии, сколько буфером между ними и использовать открывающиеся возможности для завоевания персидского рынка. Заметим, что Персия при закупке оружия выбирала то, которое было дешевле, то есть уже снятое с вооружения, в других государствах. Например, карабины Арисака образца 1895 г., использовавшиеся во время русско-японской войны 1905 г., забракованные японским военным министерством, после войны были проданы Персии.