Доминик Бартелеми - История частной жизни Том 2 [Европа от феодализма до ренессанса]

Оставалось решить проблему затемненности жилища, вызванную ночным мраком и перенасыщенностью города зданиями: флорентийская патрицианка Алессандра Мадзинги-Строцци жалуется в письме на соседа, чьи постройки отнимают у нее свет. Что тогда говорить об улочках в бедных кварталах? Значит, нужно улучшать освещение дома. Самое дешевое средство — сальная свеча, особенно популярная в сельской местности, о чем свидетельствуют сохранившиеся описи, где отмечены ступки для растирания сала для свеч. Описи крестьянских жилищ фиксируют также масляные лампы (lucerna), однако 48 из 60 домов (бедных и обеспеченных), исследованных М. А. Мацци, их не имеют. Свеча — верная спутница крестьян, сопровождающая их в ночных походах и работе. Но тьма быстро поглощает ее жалкий свет. Лишь огонь очага может осветить лица и движущиеся фигуры членов семейного сообщества. В ночной деревне огонь и очаг — Центры притяжения людей.

Известные нам городские дома буржуазии освещены гораздо лучше: преимущество объясняется обилием светильников, идет ли речь о простых масляных лампах (как глиняных, так и оловянных или железных), о фонарях, о лампах — «переносках» или, наконец, о свечах в разнообразных подсвечниках: коротких и длинных, кожаных и железных, «английских». Все эти предметы, иногда в нескольких экземплярах, есть в обеспеченных (известных нам) домах 1400‑х годов. Они отмечены во всех комнатах, хотя, похоже, чаще их ставят в спальню (до шести раз) — в ущерб гостиной (два раза) и кухне (один раз). Описываемые светильники легкие и, разумеется, без труда переносятся из одного помещения в другое, но, по–видимому, исключительные права на них имеет спальня, где их можно разместить на большой высоте и в удобных местах благодаря многочисленным подставкам (от двух до шести на спальню). В противоположность тусклым деревенским свечам большие лампы «буржуазных» домов позволяют полностью осветить спальню или гостиную, когда там собираются домочадцы или члены городских brigate (сообществ). На наружных стенах знаменитых дворцов в ночной темноте сияют фонари, придавая этим зданиям ореол загадочности и фантастичности, но это не нарушает частную жизнь их владельцев.

Слабое пламя свечей, конечно, не способно справиться с холодом, особенно опасным в период с ноября по апрель в комнатах с негерметичными, плохо проконопаченными стенами. В тосканских селах XIV и XV веков единственный источник тепла — печь для приготовления пищи (в гостиной или в кухне), простая, без всякой отделки, стоящая на фундаменте из нескольких кирпичей прямо на утрамбованном земляном полу. То же мы видим в провинции Лоди в 1440 году, если не считать богатых семей, живущих в так называемых castelli [67] Замок (итал.). : их дома, несмотря на скромные размеры, теперь имеют камин, иногда даже два (на пять комнат). В городах же XIV века встроенный в стену камин с дымосборником в виде колпака, дымоходом и выходным отверстием — далеко не новость. В Венеции он известен уже в XIII веке, а его первые флорентийские аналоги появляются около 1300 года, хотя распространяется это изобретение медленно. В Пьяченце, по свидетельству хрониста Г. Муссо, в 1320 году еще нет никаких каминов; нет их и в Риме в 1368 году. На одной из сиенских фресок Лоренцетти (1340) видно, что в городе над крышами домов поднимается не больше полудюжины труб (не обязательно соединенных именно со стенными каминами). Тот же Муссо добавляет, что в Пьяченце в 1388 году в каждом доме было по несколько каминов, но действительно ли речь идет о настоящем стенном камине? В любом случае во Флоренции наблюдается постепенное движение в этом направлении; по–видимому, оно набирает обороты в 1370–1420 годах, когда печь, располагавшаяся в центре комнаты, уступает место камину «на французский лад».

Однако не всем так повезло с отопительной системой, равно как и с быстротой ее распространения. Некоторые дома слишком тесны или непрочны для того, чтобы там установить камин. Как ни парадоксально, во Флоренции к этой категории принадлежат новые здания, возведенные в 1280–1340 годах на окраине города и стоящие там вперемежку со старыми домами. Люди не хотят идти на риск, проводя в стенах между комнатами длинный и потенциально опасный дымоход. Даже расположенные на последнем этаже кухни оснащены лишь традиционной печью, установленной в центре помещения. Возможно, просторные многокомнатные дома буржуазии в старых кварталах легче поддавались перепланировке и перестройке? К концу XIV века большинство из них имеет по меньшей мере одну отапливаемую комнату, не считая кухни. В восьми известных мне домах в шести кухнях, шести спальнях и двух гостиных есть разного рода каминные принадлежности: подставки для дров, щипцы, крюк для котла, лопата. Однако сама печь описывается лишь в двух случаях: в первом речь идет о стенном камине в супружеской спальне, во втором — о жаровне в комнате для гостей. Отметим, что в эту эпоху (конец XIV — начало XV века) в домах обеспеченных горожан уже были отапливаемые комнаты, не связанные с кухней и соединенные с общей комнатой или — чаще — со спальней (впрочем, лишь одна из трех спален могла похвастаться подобным соседством); вместе с тем камин еще не завоевал себе места: важная, возможно даже решающая роль оставалась за печью с ненадежной тягой и переносными каминными принадлежностями.

В XV веке встроенные в стену камины используются все чаще — во всяком случае в местах, доступных нашему взгляду. Города один за другим уступают новой моде. Стоит кому–то признать новшество, как оно быстро распространяется повсюду. Технология изготовления камина уже настолько хорошо известна каменщикам, что они могут установить несколько образчиков этого полезного изобретения в одном доме. В конце XV столетия камины украшают главные залы знаменитых флорентийских дворцов; навес над камином приобретает монументальный характер; подставки для дров, щипцы, весь набор каминных принадлежностей — изящных, со вкусом сделанных вещичек — делают комнату, где они находятся, похожей на художественную галерею. Камины завоевывают симпатию и венецианцев: на картинах Карпаччо (см. «Чудо реликвии Святого Креста», 1494) мощные трубы придают крышам домов сходство с грибницей шампиньонов.

Сугубо частная сфера жизни исключает роскошь в одежде. Крестьяне не разделяют одежду на рабочую и домашнюю; в течение XIV и XV веков она меняется, более или менее следуя городской моде, но излюбленным материалом остается romagnolo — грубое сукно коричневого или серого цвета. Когда человек выходит на улицу в праздничной одежде (которая есть у всех), происходит соприкосновение сугубо частной жизни с жизнью внешнего мира. То же самое характерно и для городов: дома, в кругу семьи, принято носить одежду попроще. Альберти особо подчеркивает, что новое платье предназначено для праздничных дней, ношеное больше подходит для повседневной жизни, старое — для дома. Схожего мнения придерживается М. Пальмиери, хотя оно не совсем совпадает с точкой зрения Альберти: в обычные дни, считает он, у себя дома прилично носить только такую одежду, которую носят все. Таким образом, подобающими для частной жизни признаны две категории одежды (по–видимому, именно их и носили в реальности): платье из самой грубой материи и самого простого покроя и элегантные вещи, унаследованные от предков или приобретенные у старьевщика, но, несмотря на свою пышность, не используемые в качестве парадного костюма, потому что вышли из моды или поношены. Как правило, в домашней обстановке люди все–таки носили самую простую одежду. У себя дома женщина, к какой бы среде она ни принадлежала, должна довольствоваться простой gonnella (XIV век), известной в XV веке под названием гамурра (gamurra, в Ломбардии — zupa): весьма непритязательным шерстяным платьем вроде туники с широкими рукавами (после 1450 года они делаются съемными), которое надевалось поверх камизы (camicia), длинной сорочки из льна или хлопка. Именно в таком облачении она занимается хозяйством, совершает покупки и наносит неформальные визиты (если на улице не холодно и не нужно надевать верхнюю одежду). Но когда она покидает сугубо частную обстановку и соприкасается, пусть и не очень тесно, с внешним миром, оставаться в гамурре считается дурным тоном. Приходит время открыть сундуки и извлечь из них самые дорогие наряды, демонстрирующие личный и социальный статус человека.