Николай Байбаков - От Сталина до Ельцина

Жизнь полностью подтвердила правоту госплановцев о подсобных предприятиях и промыслах на селе. В 1977 году Совмин всё же принял необходимое решение. Колхозы и совхозы теперь на законных основаниях могли кооперироваться с промышленностью, и там, где это происходило, хозяйства успешно развивались.

Как я уже отмечал, социальное возрождение села невозможно без финансовой поддержки со стороны государства. Принимались соответствующие решения, выделялись крупные денежные средства. Но, к сожалению, постоянную задолженность преодолеть не удалось. Видимо, это произошло оттого, что существовавшая структура управления оказалась невосприимчивой к таким объёмам капитальных вложений: деньги распылялись по множеству объектов, большая часть их уходила в промышленность, например, на машиностроение для села, в ряде случаев средства замораживались.

А где для жизни колхозников были созданы почти городские условия, там и были лучшие результаты. К примеру, в подмосковном колхозе «Ленинский луч» (двадцать лет председателем его был Ю.И. Кубарев) люди жили в благоустроенных домах со всеми удобствами.

Когда-то здесь собирали по 15-18 центнеров зерна с гектара, а надои молока составляли 3500 литров в год на одну корову. Позже эти показатели ещё более возросли: до 40 центнеров зерна и 6000 литров молока, а колхозное стадо коров увеличилось с 900 до 1500 голов.

Мне могут возразить, что таких хозяйств по стране было немного, большинство же еле-еле сводило концы с концами. Да, доля рентабельных хозяйств тогда составляла 30-35 процентов, но нерентабельность большей части их была связана в значительной мере с плохим руководством. Колхозы и совхозы всегда нуждались в толковых и знающих руководителях и специалистах, умеющих правильно использовать финансовые ресурсы. Там же, где невозможно исправить положение, следует хозяйства разукрупнить, дать желающим возможность самим вести дело. Я сторонник использования разных форм хозяйствования.

Находясь в 1984 году в Финляндии, я побывал на одной из ферм, где работала семья из четырёх человек: муж, жена, сын и невестка. Вместе они обрабатывали 50 гектаров земли, содержали большое стадо крупного рогатого скота, продавали молоко и мясо с немалой прибылью.

У нас, к сожалению, мелкий производитель зерна, мяса и молока практически исчез. А жизнь убеждает, что в сельском хозяйстве надо вводить самые разные формы организации труда — арендные, акционерные, кооперативные и частные. Все хозяйства должны иметь полную экономическую самостоятельность, сами решать, что и когда сажать и кому продавать. Это сейчас формально такое право дано, — только между рынком и крестьянами встал посредник, который диктует им цены и определяет, что продавать. Это уже не оковы, как раньше, а капкан. А фермер и вовсе обречён, так как живёт и работает без техники и горючего, которые ему может предоставить только руководство колхоза, причём на любых произвольных условиях.

Теперь официозная пропаганда ещё больше направлена на дискредитацию колхозов и совхозов и поддержку только фермеров и арендаторов, которые так и не смогли быстро накормить страну. Но ведь даже в США, этой классической стране фермерства, лишь 50 процентов обрабатываемых земель принадлежит частникам, 16 процентов — арендаторам, а остальное — собственность государственных предприятий.

Два американца, побывав в хозяйствах Рязанской области, изумлённо спросили:

— От чего вы хотите отказаться? Мы сами идём именно к коллективному хозяйствованию, постоянно укрупняемся, потому что в одиночку фермеру трудно выжить. Дайте и вы своим колхозам и совхозам то, что имеет наш фермер, и тот сервис, который есть у нас.

И в самом деле, у нас же большинство колхозов и совхозов ещё не работало в нормальных условиях — в условиях экономической свободы. Если на деле дать им права и свободы, приблизить к селу перерабатывающие предприятия и хранилища, построить дороги, обеспечить хозяйства необходимой техникой, улучшить бытовое, медицинское и культурное обслуживание тружеников, то и результаты приблизятся к американским. А иначе село не возродить.

Но у нас пока не только не создали таких условий, но и разрушают то, что себя экономически оправдало. Возьмём специализированный Птицепром. После тщательного изучения Госпланом перспектив развития птицеводства на основе индустриальных технологий мы много раз обращались в Совмин с этим вопросом, пока не убедили руководство, что организовав Птицепром мы улучшим селекцию кур, сбалансируем корма и увеличим тем самым продуктивность отрасли.

Создавая могучий Птицепром, мы построили множество птицеферм с импортным и лучшим советским оборудованием. Это был первый опыт конверсии: прекрасное оборудование для птицеферм изготовлялось на авиационных заводах. В результате яйценоскость кур соответствовала мировому уровню. Приятно было сознавать, что Госплан СССР явился инициатором этого начинания.

Теперь же, после «перестройки» отрасли, Птицепром давно ликвидирован. Нарушались, а вернее разрушались прежние хозяйственные связи. Заводы отказались от своих договоров. И как итог этой бессмыслицы — резкое сокращение производства яиц и птичьего мяса. Ну как тут не сказать, что наши «реформаторы» зарезали курицу, несущую золотые яйца.

Спрашивается, зачем это сделано? Кому выгодно разрушение хорошо работавшей и оправдавшей себя системы производства? Кому на руку нехватка продовольствия в стране? Время показывает наглядно — кому. Мы теперь закупаем куриные яйца в Европе. Завозим пресловутые «ножки Буша» из США, где не едят эту полувредную пищу. Расходуем валюту на пищевой суррогат и, истратив деньги, не можем из-за отсутствия средств заплатить заработную плату учителям, врачам, офицерам, шахтёрам.

Это — «чёрные дыры» нашей больной экономики, спекулятивного, непроизводственного капитала.

Эти вопросы не могут не тревожить. Ведь мы имеем дело здесь с элементарным нарушением нормальных рыночных отношений. Защищая в данном случае Птицепром, я и поныне считаю важным сохранить его методы управления. Не следует разрушать то, что даёт большую пользу, и прежде всего населению России. К сожалению, такое у нас теперь сплошь и рядом.

Улучшить дело с продовольствием, товарами и услугами можно путём регулирования соотношения роста заработной платы и повышения производительности труда, не допуская при этом необоснованной эмиссии денег. Нужно тщательно отрабатывать и налоговую систему, которая может стать и хорошим потенциалом в стабилизации бюджета и определённым регулятором роста прибыли предприятий, а заодно и заработной платы.

Но, увы, та же команда, что ещё недавно восхваляла «развитой социализм», писала доклады руководству, теперь восславляет отмену регулятора, предусматривающего опережающий рост производительности труда по отношению к росту заработной платы, — мол, рынок всё сам по себе отрегулирует. В государственной машине экономики «руль» оказывается без водителя, со всеми вытекающими отсюда последствиями.