Николай Байбаков - От Сталина до Ельцина

Посетив ГУМ во второй раз, уже в 1992 году, я заметил большие изменения. Почти на всех ранее пустовавших прилавках появились товары, но цены на них «кусались», так же, как и цены «кооперативных духов» — в 10-15 раз выше привычных, советских. И покупатели молча проходили мимо: теперь пустовали не полки, а места возле них.

После первого посещения ГУМа я долго переживал происходящее и размышлял, что я мог бы предложить правительству.

Прежде такое положение в экономике поручили бы выровнять Госплану, который умел воздействовать на непредвиденные события и процессы. Если в течение почти семидесяти лет плановое руководство было связано с централизмом, то уже без меня, при Талызине, значительную часть планируемых позиций передали министерствам, Госснабу, на местах — республикам, объединениям и предприятиям. Если раньше работники Госплана переводили решения вышестоящих органов на конкретный язык планов, то теперь этого не происходит. Как же можно исправить положение? Поскольку решили отказаться от планового регулирования, то следовало бы найти другие рычаги. Разрушить старое мы сумели, а создать новое не торопимся. Неужели была какая-то чрезвычайно важная необходимость разрушать плановый регулятор прежде чем принять новое налоговое законодательство? И как можно выплачивать деньги за непроизведённую продукцию?

Мои рассуждения и озабоченность иные читатели могут расценить так: вот, мол, Байбаков тянет назад, в то время, как общество идёт к рынку.

Что ж, давайте подумаем. В условиях НЭПа, когда противники государственного планирования ратовали за рыночную стихию и толкали на путь реставрации старого хозяйствования, Ленин сам, как крупный экономист, в письме Председателю Госплана Г.М. Кржижановскому разъяснял, что «новая экономическая политика не меняет единого государственного плана и не выходит из его рамок, а меняет подход к его осуществлению».

Во время НЭПа при едином государственном плане в течение каких-то полутора-двух лет было налажено продовольственное обеспечение населения. Теперь же, по сей день, по прошествии уже тринадцати лет, мы ещё дальше от решения этой проблемы, чем в 1985 году; живём за счёт импорта значительного количества продовольствия.

Как-то по телевидению выступал по экономическим вопросам П.Г. Бунич и давал советы относительно перестройки огромной страны, тщился доказать преимущества рыночной (капиталистической) экономики, приписывая ей такие свойства, которыми она вовсе никогда не обладала и не обладает.

Другой рыночный «специалист» от журналистики Н.П. Шмелев многие годы рекомендовал брать у Запада взаймы и не спешить отдавать — так, мол, весь мир живёт, провозглашал необходимость продажи земли и золотого запаса страны. Уж не следуя ли его советам наше руководство столько взяло взаймы у Запада, что долги составляют одну треть бюджета страны. Это — предел!

Говоря о рыночных отношениях, многие наши теоретики-экономисты, как правило, ограничиваются общими умозрительными положениями и «заклинательными» декларациями, не утруждая себя детальным анализом сути проблемы, не предлагая конкретного механизма её решения.

Не стоит забывать, что во многих странах рыночная экономика регулируется государством — в Индии, в странах Латинской Америки, да и в самих США (вспомним «планы» Рузвельта!). Они воздействуют на производство в национальных интересах и в интересах определённых социальных групп. Более того, активную роль играют в экономической политике и международные организации. Примером может служить ОПЕК. Эта международная организация устанавливает для стран, являющихся её членами, объёмы продажи нефти, а также цены на неё на международном рынке.

Да, на историю и современность у меня есть своя точка зрения, которая позволяет мне оценивать факты, события и явления с позиций государственного деятеля и гражданина Я — за объективный и всесторонний анализ каждого периода развития нашей страны; пусть фразы «демократических» идеологов заменит точный язык фактов и цифр.

В довоенное время, начиная с первой пятилетки, национальный доход возрастал ежегодно в среднем на 15 процентов, — таких темпов не знала ни одна страна мира. Сейчас эти достижения ставят под сомнение те же, кто завёл страну в тупик, — дескать, статистики лукавили, отсчёт вёлся не оттуда, данные преувеличены, достижения приукрашены, счёт не тот. А в чём не тот, никто доказать не может. Как будто нет наглядных результатов — новых заводов-гигантов, шахт и скважин, дающих миллионы тонн соответственно угля и нефти? Откуда они взялись? Но «Неверов» не убедишь. Я же пользуюсь официальными документами и свидетельствами живущих людей.

Однажды, находясь на отдыхе в Подмосковье, я встретил М.А. Королёва, бывшего председателя Центрального статистического управления, который по неизвестным мне причинам ушёл с этого поста, хотя и считался толковым, здравомыслящим человеком и высококвалифицированным специалистом. Я спросил его:

— Михаил Антонович, скажите мне честно: были ли подчистки в статистических показателях? Почему данные, которыми мы располагаем, сейчас подвергаются сомнению?

Мне кажется, что Королёв не удивился моему вопросу, он чуть-чуть приостановился и твёрдо заявил:

— Ваш вопрос я понимаю так: правильно или неправильно мы освещали ход развития нашей экономики. Я считаю, что правильно. Никто нас раньше не упрекал в том, будто мы показываем больше, чем есть на самом деле. Относительно того, что сейчас пишут по этому поводу, могу сказать одно: нелепо искать причину болезни в градуснике.

От себя добавлю: конечно, были приписки на местах; конечно, часть ложных данных попадала в Центральное статистическое управление. Но в общем банке данных их доля была малой, к тому же их оперативно выявляли. Основные цифры, например, касающиеся бюджета, роста цен, количества добываемых и производимых продуктов, исказить даже на местах было трудно, а то и вовсе нельзя. Попробуйте приписать количество произведённых за год автомобилей, например на КамАЗе?

Вот почему с глубокой горечью и обидой за страну и её строителей наблюдаю, как искажается история, как дискредитируются социальные завоевания советского народа. И делается это при помощи средств массовой информации. Подчас те, кто в недавнем прошлом с пеной у рта отстаивал противоположные взгляды, был «праведнее папы римского», клеймят с той же яростью теперь всё социалистическое. Признаюсь, очень тяжело видеть такой ход событий. Почему всё то, что сделано руками нашего народа при активном руководстве партии, сведено на нет?

Если бы в 1985 году я почувствовал, что вся перестройка сведётся к развалу плановой системы без создания новых действенных механизмов регулирования экономики, я бы вместе со своим коллективом сделал всё возможное, чтобы не допустить ни ослабления, ни разлада централизованного руководства народным хозяйством. Когда я был Председателем Госплана, наша организация имела всё, чтобы точно оценивать большинство проблем комплексно с народнохозяйственных позиций. Сотрудники нашего комитета разрабатывали научно обоснованные планы развития экономики.