Юлий Циркин - Гражданские войны в Риме. Побежденные

Планируя предстоящее сражение, Антоний рассчитывал заманить флот Октавиана в сравнительно узкий Амбракийский пролив, где его более мощные корабли имели бы преимущество. Агриппа же, фактически командовавший октавиановским флотом, наоборот, хотел выманить корабли противника на оперативный простор Коринфского залива и там их уничтожить, но не дать из этого залива вырваться. 2 сентября 31 г. до н. э., когда утих дувший четыре дня неблагоприятный ветер, переходящий в бурю, развернулась морская битва. Бой долгое время проходил с переменным успехом. Корабли шли на таран друг друга, временами бои напоминали сухопутные. В разгар сражения Клеопатра, увидев подходящую брешь в строе вражеских судов, подала египетским кораблям сигнал к прорыву и уходу из залива, и сама бросилась в эту брешь. Клеопатра явно выполняла план, принятый на недавнем военном совете, но при этом совершенно не подумала об остальных судах, сражавшихся с октавиановским флотом. А Антоний, увидев этот маневр царицы, понял, что, лишившись сильной египетской эскадры, он обречен на поражение, и на своем корабле бросился вслед за Клеопатрой [6] Внезапный уход Клеопатры со своим флотом и последовавшее за ним бегство Антония были предметом размышлений еще в древности. Тогда полагали, что-либо царица просто изменила Антонию, либо женщина не смогла выдержать напряжение боя, а Антоний был настолько захвачен страстью к ней, что позорно бежал, предпочитая обладание любимой женщиной победе в войне. Эта версия очень нравится поэтам и художникам всех последующих веков. Но в ней слишком явно видны следы октавиановской пропаганды. Современные исследователи считают, что действительность была более сложной и что Клеопатра, видимо, выполняла ранее принятые решения. Думают даже, что первым сигнал к выходу из боя дал именно Антоний, а Клеопатра лишь его продублировала. Но такое мнение не находит никакого подтверждения в источниках. Кажется, более вероятным, что царица воспользовалась создавшимся положением и, не дожидаясь общего сигнала, сама приступила к выполнению плана. А Антонию, обреченному на поражение, уже ничего не оставалось, как попытаться спастись самому. Если бы первым сигнал дал Антоний, а не Клеопатра, то непонятно, почему ни один неегипетский корабль не последовал за Клеопатрой и Антонием. . Попутный северный ветер дал им возможность уйти от преследования противника. Несмотря на фактическое бегство своего командующего, моряки и находившиеся на кораблях солдаты продолжали упорно сражаться, но лишенный общего руководства флот потерпел в конце концов полное поражение.

Добравшись до мыса Тенар на самом юге Греции, Антоний узнал о гибели своего флота. Туда же собрались уцелевшие соратники Антония. Впав в очередной раз в меланхолию, Антоний раздал свои сокровища друзьям и посоветовал им самим спасаться и не разделять с ним его судьбу. Но в то же время он еще надеялся на сухопутную армию и приказал Канидию отступить через Македонию в Азию. Но в армии уже вовсю действовали агенты Октавиана. Целую неделю армия дожидалась своего главнокомандующего, но, убедившись, что никаких надежд на прибытие Антония нет, сдалась на приемлемых условиях. Канидий, еще до капитуляции покинув армию, направился в Александрию, где и сообщил Антонию об исчезновении его сухопутного войска. Тем временем победитель начал по своему усмотрению решать восточные дела. Вассальные царьки, еще недавно раболепствовавшие перед Антонием, как можно быстрее переходили на сторону Октавиана. И вскоре в распоряжении Антония и Клеопатры остался только Египет.

Антоний и Клеопатра предприняли лихорадочные меры для защиты Египта. Высадившись после бегства из Греции в Перитонии на западной границе страны, он отправил Клеопатру в Александрию, а сам решил направиться в Киренаику, где стояли четыре легиона под командованием Люция Пинария Скарпа. Их направил туда Антоний еще в самом начале войны с целью защиты Египта от возможного нападения октавиановских войск с запада из провинции Африки. Пинарий был внуком старшей сестры Цезаря Юлии, и тот включил его в свое завещание, оставив, правда, ему много меньше, чем будущему Октавиану, и в отличие от Октавиана не усыновляя. Под командованием Антония Пинарий сражался с республиканцами при Филиппах, а затем принял участие в Перузинской войне на стороне Люция Антония, после чего бежал к Марку Антонию. Антоний явно рассчитывал, что такая биография делает Пинария несомненным врагом Октавиана и, следовательно, он может на него полностью полагаться. Но Пинарий оценил изменение обстановки и не стал связывать свою судьбу с побежденным. Он казнил посланцев Антония, а позже, когда к Киренаике подошла часть армии Октавиана под командованием Гая Корнелия Галла, он со своими легионами перешел на его сторону.

Со своей стороны, Клеопатра позаботилась об укреплении своего положения в самом Египте. Чтобы обеспечить продолжение династии и одновременно подчеркнуть ее прочность, она провозгласила царями и, следовательно, своими соправителями кроме своего сына от Цезаря Цезариона также старшего сына Антония (от Фульвии) Антила. Ложно объявив о якобы одержанной победе, она под шумок казнила своих потенциально опасных противников из числа александрийской знати, а заодно и находившегося там в плену армянского царя Артавазда, а его голову отослала его тезке и яростному врагу мидийскому царю, надеясь этой ценой купить его поддержку. Но тот отказался вмешиваться в дела, которые его непосредственно не касались. Не порывая с Антонием, Клеопатра в то же время начала вести переговоры с Октавианом, готовая на всевозможные уступки для сохранения своей власти. Одновременно, справедливо не доверяя Октавиану, она стала готовиться к возможному бегству. Предварительно Клеопатра отправила Цезариона со значительными сокровищами в далекую Индию, но его воспитатель, желая выслужиться перед Октавианом, убедил юношу вернуться в Египет. Царица намеревалась волоком перетащить корабли через сравнительно узкий перешеек из Средиземного моря в Красное, чтобы в случае неудачи отправиться на таинственный остров Исиды, расположенный где-то на берегу Индийского океана. Но октавиановский наместник Сирии Квинт Дидий уговорил набатеев сжечь подготовленные для этого корабли.

Все это время Клеопатра не переставала вести тайные переговоры с Октавианом. Она даже отправила к нему знаки царской власти, давая понять, что готова вновь принять царское достоинство из его рук. Ни о каком сохранении земель, которые Антоний даровал ей и ее детям, теперь, конечно, не могло быть и речи. А Антоний снова впал в прострацию, удалился на остров Фарос в александрийской гавани и проводил там время в полном одиночестве. Однако через некоторое время он снова бросился в водоворот удовольствий, устраивая бесконечные празднества по самым различным поводам. Вместе с группой ближайших друзей, или, вернее, собутыльников, Антоний составил «союз желающих умереть вместе», члены которого решили умереть вместе с Антонием, но пока все они предавались роскошным пирам. Клеопатра, не прерывая переговоры с Октавианом, всячески подчеркивала свою любовь к Антонию и в честь его дня рождения устроила необыкновенно пышный праздник. Но вскоре события заставили Антония и Клеопатру заняться делами обороны.