Юлий Циркин - Гражданские войны в Риме. Побежденные

Рост популярности Помпея, возникновение вокруг него довольно сильной политической группировки, а также нарастающее отчуждение Помпея и в меньшей степени Красса встревожили Цезаря, и он предложил триумвирам встретиться в Луке. Этот город находился на границе Италии, но все же в провинции Цизальпинской Галлии, так что Цезарь, как и требовал закон, своей провинции при этом не покидал. Помпей и Красе согласились, и в январе 56 г. до н. э. в Луке состоялась эта встреча. Официально это была просто встреча трех друзей, которые давно не виделись и хотели бы обновить свою дружбу. Но все понимали, что на ней во многом решается судьба государства. И в Луку, где встречались провинциальный наместник, попечитель хлебного снабжения, выполнивший поручение, но еще не сдавший дела, и вообще частный человек, каким был Красе, съехалось множество народа, включая некоторых должностных лиц и довольно большое число сенаторов. К этому времени по настоянию Катона его родственник Люций Домиций Агенобарб выставил свою кандидатуру в консулы и открыто заявил, что в случае избрания лишит Цезаря командования армией, а это нанесло бы удар не только по Цезарю, но и по другим триумвирам. Поэтому главным результатом встречи в Луке стало решение добиться избрания консулами Помпея и Красса, которым затем будут даны в управление выбранные ими провинции, а Цезарю будет продлено наместничество еще на пять лет, после чего ему помогут снова стать консулом уже в 48 г. до н. э.

Принимая это решение, триумвиры явно рассчитывали, как на военную славу Цезаря, так и на авторитет Помпея, резко выросший после успешного снабжения Рима хлебом. Но авторитет этот был все же далеко не безграничным. И это показала история с возвращением на трон египетского царя Птолемея XII, который был изгнан собственными подданными и теперь просил помощи у Рима. Поскольку он был признан «другом и союзником римского народа», то римское правительство ответило на его просьбу положительно. Однако возник вопрос, кому и с какими силами поручить это восстановление. Естественно, что сразу же возникла кандидатура Помпея. Но другая группировка решила противопоставить ему наместника Киликии и бывшего консула Публия Корнелия Лентула Спинтера, который и сам жаждал получить это поручение. Лентул был человеком, относительно близким к Помпею, и, выдвигая его кандидатуру, противники Помпея стремились отдалить их друг от друга. Но главное было в другом: возможность под предлогом восстановления Птолемея снова получить в свое распоряжение внушительную армию, и этого-то сенатское большинство боялось больше всего. Началась долгая полоса различных интриг, переговоров, взаимоисключающих предложений. Ссылались на старинное пророчество, согласно которому вмешательство в египетские дела вооруженной рукой будет гибельно для Рима. Наконец народный трибун Гай Каниний Галл предложил послать в Египет все-таки Помпея, но без всякой армии, чтобы он восстановил власть Птолемея только силой своего авторитета. Однако пока шла эта политическая возня, верный сторонник Помпея Габиний, управлявший в то время Сирией, вторгся со своей армией в Египет и вернул Птолемея на трон. Позже он был обвинен в нанесении ущерба величию римского народа, так как совершил свою экспедицию без всякого разрешения Рима и в соответствии с пророчеством поставил под удар само существование республики.

Триумвиры не афишировали то решение, которое они приняли в Луке. Но слухи о нем уже пошли по Риму и вызвали недовольство в рядах нобилитета. Упорный враг триумвиров консул Гней Корнелий Лентул Марцеллин на народном собрании прямо спросил Помпея и Красса, собираются ли они баллотироваться в консулы; Помпей в ответ на это предпочел уклончиво заявить, что, может быть, будет, а может быть, и нет, а Красе — что поступит так, как полезно для республики. Эти ответы только подогрели страсти. Марцеллин заявил, что в руках Помпея сосредоточивается не просто огромная, а чрезвычайная власть. С другой стороны, Клодий, внезапно изменив свою позицию (явно под влиянием лукского соглашения), предложил помощь Помпею народной толпы. И действительно, он вскоре вывел на улицы города мощную демонстрацию в поддержку Помпея, причем многие несли факелы, грозя поджечь дома сенаторов. Помпею пришлось самому явиться в сенат успокаивать сенаторов и отказываться от чересчур ретивых сторонников. Но напряжение все возрастало. Трибун Гай Порций Катон (его не надо путать с республиканцем Марком) на какое-то время вовсе запретил выборное собрание. В этих условиях почти все претенденты на консульство сняли свои кандидатуры. Только Агенобарб, постоянно подстрекаемый Катоном, отказался это сделать. Когда собрание было все же назначено, Агенобарб, боясь каких-либо провокаций, решил ночью занять со своими людьми Марсово поле, где такое собрание проводилось. Но Помпей еще раньше направил на Марсово поле свой вооруженный отряд, который напал на людей Агенобарба. Его факелоносец был убит, а остальные обратились в бегство. Присутствовавший при этом Катон был ранен.

Агенобарбу пришлось покинуть Марсово поле. И после этого уже без всякого сопротивления Помпей и Красе были избраны консулами.

Но оставалась еще одна опасность. Одним из кандидатов в преторы был Марк Порций Катон, и шансы его на избрание были весьма велики, ибо его честность и неподкупность были известны всем. Во время выборов, действительно, возможная победа Катона стала вырисовываться довольно ясно. Тогда Помпей, будучи избранным консулом, хотя еще и не вступившим в должность, вдруг обратил внимание на неблагоприятные предзнаменования и на этом основании потребовал отложить голосование. Римляне были людьми весьма суеверными и согласились на это. На следующий день голосование возобновилось, и неожиданно выяснилось, что претором избран не Катон, а его соперник- сторонник триумвиров Публий Ватиний. Недобросовестность этих выборов была ясна, но требование отменить их и изменить результаты означало еще более усилить насильственные методы борьбы, и Катон не пошел на это. Помпей и Красе могли торжествовать. Более того, они поддержали предложение, явно ими же и инспирированное, чтобы вновь избранные преторы, в том числе Ватиний, сразу же вступили в должность, не дожидаясь 1 января, ликвидируя тем самым срок, в течение которого правильность избрания можно было оспорить в суде. Став консулами, они решили закрепить свою победу, добившись избрания нужных людей и в эдилы. Но насилие уже настолько вошло в жизнь тогдашнего Рима, что и эти выборы не стали исключением. Во время голосования произошла настоящая рукопашная схватка, в ходе которой и с той, и с другой стороны были убитые. Даже одежду самого Помпея запачкала кровь из ран одного из его сторонников. Слуги принесли окровавленную одежду в дом Помпея, где ее увидела его беременная жена и, потрясенная, упала в обморок, после чего у нее случился выкидыш. Но своей цели триумвиры добились.