Михаил Супотницкий - Очерки истории чумы. Книга II. Чума бактериологического периода [без иллюстраций]

По японским данным ежедневная заболеваемость в поселке Маньчжурия в феврале 1921 г. достигла 20–50 случаев. В марте эпидемия, видимо, стала затихать. Всего на станции и в поселке Маньчжурия, с момента возникновения (12 января) по 1 марта было зарегистрировано: больных китайцев 217, европейцев 127; из них умерло: китайцев 216 и европейцев 121. Кроме того, обнаружено чумных трупов 163 (140 китайцев и 23 европейца). Здесь же в поселковой больнице умерли от чумы из медицинского персонала два фельдшера и 5 санитаров. Касторский указывал на то, что в эту эпидемию от чумы умерло не менее 50 врачей.

В Цицикар чума была занесена, по японским сведениям, одним кули, ухаживавшим 18 января за чумными больными в Хайларе. По возвращении к себе домой в Цицикар этот кули и вся его семья умерли. Эпидемия охватила почти все население Цицикарской провинции. В конце января чума была уже в Фуцзядяне (по китайским сведениям). В начале февраля 1921 г. легочная чума продвинулась из Хайлара по линии КВЖД далее на север и на запад и проникла на территорию Дальневосточной республики.

Е.С. Касторский (1978), прошедший через чуму 1910–1911 гг., указывал на наиболее резкие особенности в клинической картине легочной чумы в маньчжурскую эпидемию 1920–1921 гг. Это быстрота течения и отсутствие ясно выраженной локализации процесса. Больные умирали в большинстве случаев в первый день. При исследовании же и выслушивании больного каких-либо изменений в легких констатировать не удавалось, хотя в мокроте появлялась ржавчина или кровь. Очень часто в начале болезни появлялась ржавая мокрота, а затем кровавая. Обильное отхаркиванье пенистой серозно-кровянистой мокроты, которое считается характерным признаком чумного воспаления легких, наблюдалось далеко не всегда. Нахождение бактерий в мокроте (бактериологическое исследование) тоже не всегда имело исчерпывающее диагностическое значения. Были случаи, когда в мокроте находили чумные бактерии, а чума у больного не развивалась, и наоборот, бактерий не находили, а больной умирал от чумы в тот же день.

С эпидемиологической точки зрения обращала на себя внимание необыкновенная заразительность больных во время чумы 1920–1921 гг. при условии их совместного пребывания со здоровыми людьми в тесном и грязном помещении. Благодаря этому эпидемия принимала чрезвычайно опасный очаговый характер. Были случаи заболевания в один день до 40 человек в одном помещении (рабочие казармы). Касторский считал, что такая заразительность свидетельствует «об усилившейся вирулентности чумных бацилл в эпидемию 1920–1921 гг.»

Дальневосточная Демократическая Республика (ДВР).

ДВР образована 6 апреля 1920 г. в качестве буферного государства.

Ее создание диктовалось необходимостью Советской России избежать открытого военного столкновения с Японией и сосредоточить все силы для победы над Деникиным и в войне с Польшей. В состав республики входили следующие области: Приморская, Амурская, Забайкальская, Камчатская и Северная часть Сахалина.

Позиция Советской России в отношении ДВР иллюстрируется телеграммой Ленина Реввоенсовету 5-й армии в феврале 1920 г.

«Надо бешено изругать противников буферного государства (кажется, таким противником был Фрумкин), пригрозить им партийным судом и потребовать, чтобы все в Сибири осуществили лозунг: «Ни шагу на восток далее все силы напрячь для ускоренного движения войск и паровозов на запад, в Россию. Мы окажемся идиотами, если дадим себя увлечь глупым движением вглубь Сибири, а в это время Деникин оживет и поляки ударят. Это будет преступление» (Ленинский сборник. 1959. Т. XXXVI. С. 97). После разгрома Белого движения и вывода японских войск с русского Дальнего востока, согласно решению Народного собрания (1922), ДВР вошла в состав РСФСР.

Северное направление. Уже 3 февраля был отмечен первый случай чумы на станции Борзя и два — в поселке Брусиловка; 18 февраля на ст. Мациевской (в 20 верстах от ст. Маньчжурия на линии железной дороги, по направлению к Чите) зарегистрировано первое заболевание а 24 февраля — второе. В первых числах марта еще два случая на разъезде «1420 верста». О движении чумы на север, вверх течения реки Аргунь, имеются сведения, относящиеся только к февралю 1921 г. Судя по ним, заболевания чумой были отмечены в четырех пунктах: Калайстуй, в числе 25 случаев за время с 1 по 20 февраля, и заимках Кыра (2 заболевания) и Клички (6 заболеваний), на Нерчинском заводе (1 случай).

Западное направление. На ст. Бухеду (расположена между Хайларом и Цицикаром) эпидемия вспыхнула с 3 февраля 1921 г. В самом начале февраля были обнаружены случаи смерти от чумы в пригородах Харбина. В самом городе Харбине чума официально началась с 13 февраля и до 18 февраля дала около 30 заболеваний; за все время эпидемии в Харбине было зарегистрировано около 1 тыс. заболеваний. Отсутствие регулярных и более точных сведений не позволяет установить действительную картину движения эпидемии в рассматриваемом направлении. По отрывочным телеграфным данным главного врача КВЖД Ф.А. Ясенского, можно лишь констатировать, что в полосе отчуждения в феврале вновь обнаружено 600 случаев (рис. 33.1).

15 марта легочная чума появилась на ст. Мадаоши (352 версты от Харбина). Уже 16 марта она появилась в г. Никольск-Уссурийский, в котором до конца месяца она дала 11 заболеваний. Но потребовалось еще около месяца, чтобы чума достигла Владивостока (100 км от Никол ьск-Уссурийска). Здесь вспышка чумы началась 10 апреля.

Таким образом, если основываться на этих сведениях, легочная чума 1920–1921 гг., «зародившись» в Абайгайтуе и прилегавшему к нему району, «пошла» в своем распространении и развитии далее по путям сообщений в сторону г. Читы (на восток) и по старому хайларскому тракту к городу Хайлару (на юг). Из последнего пункта чума уже по железнодорожному пути распространилась в сторону станции Маньчжурия (север) и города Цицикара (запад), почти одновременно развившись в обоих этих крупных центрах в эпидемию легочной чумы. Потребовалось значительное время, с августа месяца 1920 г. по 10 апреля 1921 г., т. е. восемь месяцев, чтобы чума от места своего «зарождения» могла дойти до крайнего пункта материка, города Владивостока. Расстояние весьма большое, время же, потребовавшееся на его прохождение, достаточное, чтобы такое расстояние мог пройти пешком здоровый человек.

Развитие и характер эпидемии легочной чумы во Владивостоке.Имя человека, заболевшего легочной чумой первым и конкретные обстоятельства появления чумы во Владивостоке, неизвестны. Правильнее смотреть на появление чумы во Владивостоке как на давно ожидавшийся результат общего движения легочной чумы с запада на восток.