Михаил Супотницкий - Очерки истории чумы. Книга I. Чума добактериологического периода [без иллюстраций]

Реликтовые очаги чумы долины реки Гаронны. Пульсации проявлялись сокрушительными эпидемиями чумы в городах Бордо и Тулуза во времена второй пандемии. Их пик приходится на конец XVI столетия.

Реликтовые очаги чумы Северо-Восточной Франции. Это обширное равнинное пространство между городами Руан, Амьен, Реймс и Париж, включающее долины рек Сена, Марна, Сомма. Мощные пульсации во времена первой и второй пандемий (пик активности приходится на средину XVII столетия).

Реликтовые очаги чумы полуострова Корнуолс (о. Великобритания). Равнинная местность по форме напоминающая неправильный параллелограмм, расположенная между Бристолем и Уэтмутом и вдоль юго-восточного склона Корнийских гор, где в августе 1348 г. вымерло почти все население («люди ложились, подобно колосьям под серпом жнеца»).

Реликтовые очаги чумы Юго-Восточной Англии. Расположены на местности, включающей Лондон и его пригороды в радиусе 20 миль от Сити. Пульсации достигли максимума в средине XVII столетия. В 1900 г. отмечены чумные эпизоотии среди лондонских крыс, объясненные в соответствии с представлениями того времени «заносом чумы кораблями».

Реликтовые центрально-европейские очаги чумы. Цепочка реликтовых очагов, расположенных вдоль северных отрогов Альп (сокрушительные эпидемии чумы второй пандемии в городах Женева, Базель, Мюнхен Берн, Цюрих, Линц, Вена) и соединяющихся с западной оконечностью Балканских реликтовых очагов чумы (пик активности приходится на первую половину XVII столетия).

Реликтовые очаги чумы долин рек Рейна, Везер, Эльбы. Во время второй пандемии их эпидемическая активность нарастала по мере приближения к побережью Балтийского моря (сокрушительные эпидемии чумы второй пандемии в Страсбурге, Франкфурте, Кельне, Ганновере, Гамбурге, Магдебурге и др.). Видимо, «сливаются» с цепочкой реликтовых очагов чумы, расположенных вдоль побережья пролива Ла-Манш, Северного и Балтийского морей. Пик активности приходится на первую половину XVII столетия. Наиболее упорно эпидемии чумы «держались» на местности, включающей в себя города Дрезден (1680), Магдебург (1681), Галле (1682), Гальберштад, Брауншвейг, Эрфрут, Нордгаузен и Мюльгаузен (1682–1683) — «Германское чумное пятно». На его территории отдельные вспышки и случаи чумы встречались до 1707 г., после чего она «совершенно исчезла» из Германии. Как бы надолго ни угасали реликтовые очаги чумы, они всегда содержат в себе «тлеющие угли» будущей эпидемии. Интересно проследить, какие физические явления длиннопериодического порядка предшествовали таким пульсациям.

По данным Е.П. Борисенкова и В.М. Пасецкого (1988), отличительная особенность климата первого тысячелетия — похолодание на границе нашей эры, после длительного влажного и теплого периода. Похолодание привело к увеличению толщины ледников и к формированию более сухого климата в Европе.

Большой интерес представляет их информация о колебаниях уровней закрытых водоемов. Так, колебание уровня Каспийского моря отражает изменение баланса воды во всем бассейне рек, питающих его.

В теплые и сравнительно сухие климатические периоды с малым количеством осадков в бассейне реки Волги уровень Каспийского моря понижался. В холодные, влажные и дождливые периоды приток воды существенно превышает испарение с поверхности моря, и его уровень повышается. В связи с этим зарегистрированные колебания уровня моря должны согласовываться с другими косвенными показателями кпимата, характеризующими, в первую очередь, режим температуры, осадков и циркуляции климата.

После кратковременного подъема уровня накануне второго тысячелетия во время малого климатического оптимума уровень Каспийского моря был самым низким. Затем он стал повышаться, достигнув максимальной величины в период малого ледникового периода. В представленнных выше трех схемах бесполезно искать абсолютную корреляцию между отдельными пиками и пандемиями чумы. Климатические процессы инерционны, биологические — сложно опосредо-ванны. Но вот что любопытно! Первая и вторая пандемии чумы начинаются в период резкой смены климата в сторону его похолодания. Кратковременный, но значительный подъем уровня Каспийского моря в конце первого тысячелетия не совпал с какими-либо свидетельствами в европейских летописях о крупных эпидемиях чумы, однако о них есть упоминания в восточных источниках. В Киото, древней столице Японии, с 869 г. ежегодно отмечается праздник Гион Мацури, учрежденный императором в связи с прекращением какой-то весьма смертоносной эпидемии чумы.

В условиях отсутствия избыточной влажности воздуха и почвы, характерных для холодного климатического периода, процессы гниения органических остатков сильно замедляются. Гнезда грызунов в таких условиях хорошо сохраняются много лет. Благодаря этому создаются оптимальные условия для жизнедеятельности гнездовых эктопаразитов, обеспечивается их долговечность. Когда по неизвестным причинам начинается «выход» возбудителя чумы из его природного резервуара, появляются инфицированные возбудителем чумы грызуны (усилители природного резервуара) — остававшийся «холодным» несколько столетий очаг чумы «разогревается». Затем происходит «приток» возбудителя чумы из популяций диких грызунов в популяции синантропных. Очаг начинает пульсировать, т. е., периодически вбрасывать посредством инфицированных эктопаразитов в человеческие популяции возбудитель чумы.

С VIII по XIII век в Европе установился период так называемого «малого климатического оптимума» — ледники вновь начали отдавать влагу, климат стал более влажным. В результате этих процессов условия для размножения гнездовых паразитов ухудшились, степные территории сократились: циркуляция возбудителя чумы в наземных экосистемах прервалась, и очаги чумы на юге Европы вновь «угасли». Однако процесс формирования природных очагов чумы продолжался. Влага способствовала увеличению растительного покрова, а соответственно и «выносу» из почвы различных простейших. Размножившиеся, благодаря наличию растительной пищи, крупные позвоночные животные переносили своими фекалиями цисты простейших на другие территории, где последние находили благоприятную для себя среду обитания в почве.

Элиминация генотипов.Для понимания как причин появления новых масштабных и упорных эпидемий чумы, так и их последующего затухания, нам нельзя игнорировать другое наблюдение Прокопия и Эвагрия. Оказывается, чума «не уходила» из определенного населенного пункта до тех пор, «пока не собирала обычного для нее количества жертв». Несомненно, здесь речь идет об «элиминации» определенной части человеческой популяции. Она характеризуется повышенной частотой генов, предопределяющих восприимчивость человека к инфицированию возбудителем чумы и развитию у него тяжелой клиники болезни. За 50 лет Юстиниановой чумы под ее прямым селективным давлением сменилось не менее двух поколений европейцев, поэтому развитие пожара каждой последующей эпидемии сталкивалось с прогрессирующим сокращением количества «сухих дров» для него: эпидемические цепочки высоковирулентных штаммов возбудителя чумы быстро обрывались.