Стивен Гринблатт - Ренессанс. У истоков современности

Силы, уничтожившие эту цитадель античного творчества, повинны и в том, что от философской школы, о которой когда-то были написаны тысячи книг, практически ничего не осталось, кроме манускрипта Лукреция, найденного в 1417 году. Первый удар был нанесен войной [92]. Часть библиотечных фондов — возможно, только лишь свитки, хранившиеся на складах в гавани, сгорела в 48 году до н.э., когда Юлий Цезарь сжег египетский флот, сражаясь за Александрию. Однако угрозу литературному достоянию древности несли не только военные конфликты. Она таилась и в самом храмовом комплексе, богато декорированном статуями богов и богинь, алтарями и другими атрибутами языческого идолопоклонства. Мусейон, как свидетельствует его название, посвящался музам, девяти богиням, покровительствовавшим различным человеческим творческим способностям. Серапейон, где находилось второе книжное собрание, был святилищем божества Сераписа: там стояла огромная статуя идола, выполненная из золота и слоновой кости знаменитым греческим скульптором Бриаксисом и совмещавшая культы римского Юпитера и греческих богов Осириса и Аписа.

Евреев и христиан, во множестве населявших Александрию, этот политеизм начинал все больше и больше раздражать. Они не подвергали сомнению существование других богов, но эти боги для них были все без исключения демонами, злостно сбивавшими человека с единственно верного жизненного пути. Все откровения и молитвы, содержавшиеся в нагромождениях папирусных свитков, — не что иное, как ложь. Спасение дает только Священное Писание, которое христиане предпочитали читать в новом формате не в старомодных свитках (прежде привычных и для язычников, и для иудеев), а в более компактных и удобных кодексах.

Многовековое мирное сосуществование трех верований и религиозного плюрализма язычества заканчивалось. На заре IV столетия император Константин инициировал процесс превращения христианства в официальную религию Рима. А на исходе века его преемник Феодосий Великий приступил к изданию эдиктов, запрещавших публичное жертвоприношение и закрывавших культовые храмы [93]. Началась эра государственного искоренения язычества.

Духовный вождь христиан в Александрии патриарх Феофил исполнял императорский указ с особым ожесточением, мстя идолопоклонникам. Улицы города заполнили подговоренные им толпы фанатичных христиан, оскорблявших и глумившихся над язычниками. Между двумя общинами разгорался конфликт. Для большого пожара не хватало только воспламеняющей искры, которая вскоре и вспыхнула. Рабочие, обновлявшие христианскую базилику, обнаружили подземное святилище, в котором все еще хранились языческие культовые ценности (такое святилище, культовое сооружение для поклонения Митре — митреум или митрейон, — можно увидеть и сегодня под церковью Святого Климента в Риме). Патриарх Феофил приказал пронести культовые предметы идолопоклонства по улицам для осмеяния символов языческих «мистерий».

Приверженцы языческих культов возмутились, как отметил их христианский современник, «будто напившись дьявольского зелья» [94]. Язычники напали на христиан, а потом заперлись в Серапейоне. Не менее разъяренные христиане, вооружившись топорами и молотами, ворвались в храм и расколошматили знаменитую статую Сераписа, сделанную из ценнейшего мрамора, слоновой кости и золота. Отдельные ее фрагменты были унесены в разные районы города для уничтожения, а обезглавленное и обезноженное туловище христиане приволокли в театр для публичного сожжения. Феофил приказал поселиться в храме монахам, а его сооружения превратить в церкви. Там, где стояла статуя Сераписа, христиане-триумфаторы соорудят впоследствии святилища с драгоценными останками пророка Илии и Иоанна Крестителя.

После разгрома Серапейона языческий поэт Паллад написал с горечью:

Для поэта Паллада разрушение храма означало больше, чем утрату культового символа. Неизвестно, коснулся ли погром библиотеки. Но мы знаем, что и библиотеки, и музеи, и школы всегда меньше всего защищены от насилия. В любом случае языческая жизнь действительно заканчивалась.

Спустя несколько лет Кирилл, преемник Феофила на посту патриарха христиан и его племянник, расширил масштабы репрессий, направив свой праведный гнев и против иудеев. Свирепые стычки завязывались в театре, на улицах, у храмов и синагог. Иудеи бросали камни в христиан, а те нападали и грабили еврейские лавки и дома. Приободренный прибытием из пустыни пятисот монахов, присоединившихся к уже внушительным толпам христиан, Кирилл потребовал изгнать евреев из города. Правитель Александрии Орест, умеренный поборник христианства, отказался это сделать, и его поддержала языческая интеллектуальная элита города, среди которой особым авторитетом пользовалась женщина-ученый Гипатия {24} .

Она была дочерью математика, одного из выдающихся мыслителей Александрийской школы при Мусейоне. Необыкновенно красивая молодая женщина приобрела известность своими познаниями в астрономии, математике, философии и музыке. Студенты из самых дальних мест приезжали изучать под ее руководством труды Платона и Аристотеля. Она была настолько авторитетной в мире науки, что к ней за советом обращались другие ученые. «Если вы решите, что мне следует опубликовать свой труд, — писал ей один философ, то я посвящу его всем ораторам и философам. Если же вы сочтете его непригодным, то его поглотит кромешная тьма, и человечество не услышит о нем больше ни единого слова» [96].

Гипатия в традиционной философской мантии разъезжала по городу в колеснице и была самой приметной личностью в Александрии. Женщины в античные времена обыкновенно вели замкнутый образ жизни, но глава школы платонизма явно не относилась к числу затворниц. «Таковы были ее чувство собственного достоинства и простота манер, — писал современник, — что она нередко появлялась на публике в присутствии магистратов» [97]. Приближенность к правящей элите вовсе не означала, что Гипатия активно занималась политикой. Когда кампания насилия над культовыми символами только начиналась, она, очевидно, предпочитала занимать стороннюю позицию, полагая, возможно, что разрушение неодушевленных предметов еще не угрожает человеку. Но когда разгорелась кампания ненависти по отношению к иудеям, стало ясно, что фанатизм может зайти очень далеко.

Возможно, ее солидарность с Орестом в отказе изгонять евреев из Александрии и вызвала те трагические события, которые произошли вскоре в городе. Кто-то начал распространять слухи о предосудительности для женщины занятий астрономией, математикой и философией: она, скорее всего, ведьма и практикует черную магию [98]. В марте 415 года один из ставленников Кирилла науськал толпу, и, когда Гипатия возвращалась домой, ее вытащили из колесницы и приволокли в церковь, которая была прежде храмом императора. (Место казни избрано не случайно: оно символизировало трансформацию язычества в истинную веру.) Здесь женщину раздели и ободрали кожу керамическими черепками. Затем обезумевшая толпа вынесла труп за городские стены и сожгла. А главный герой Кирилл стал впоследствии канонизированным святым.