Александр Шталь - Малые войны 1920-1930-х годов

«Испанское правительство не может теперь оставить Марокко и даже, по жестокой иронии, должно само переместиться туда. Теперь первый министр должен управлять Испанией из Сеуты или Тетуана» (ген. Кюньяк).

Так или иначе, директории приходится считаться с фактом войны. И эта война требует новых и новых жертв. Но народ настолько измучен тем, что в обиходе принято называть «марокканским кошмаром», что отказывается дальше бросать и людей, и деньги в эту бездонную пропасть, не видя ни малейшего результата этих жертв; напротив, чем дольше продолжается война, чем больше тратится миллионов, чем больше посылается солдат, тем все как будто больше отдаляется умиротворение. Попытка держаться в отношении местных племен «французской политики» потерпела фиаско. Когда в июле этого года Примо де Ривера посетил Марокко, он повидался и с Рэссули. Последний показал генералу 8000 горцев, своих приверженцев, вооруженных маузерами от испанского правительственного комиссара. На требование передать эти отряды в распоряжение испанского правительства Рэссули отвечал различными отговорками, затем, правда, дал, но только всего 700–800 человек, и сразу же стал просить из Тетуана поддержки для своей борьбы с племенем сумата. Одним словом, стало ясно, что на Рэссули рассчитывать не приходится. Вот почему численность испанских войск в западном секторе в августе и была доведена до 75 000 человек. В сентябре, по подсчетам французов, общая численность испанских войск по всей зоне — от Лараша до Мелильи — определялась в 120 000 человек. Из метрополии продолжают подбрасывать подкрепления, но все же испанцам, по-видимому, не удастся достигнуть больших результатов. О борьбе со всем Риффом испанцам не приходится и мечтать, и фраза в прокламации Примо де Ривера: «Что же касается риффанцев, которые подстрекнули к восстанию джебала, то Испания пойдет наказать их в собственных владениях» , едва ли и самому генералу может казаться серьезной.

Сейчас можно только пытаться восстановить положение в Тетуан-Чечауанском районе и на реке Лау. Первые наступательные попытки испанцев кончились полной неудачей. Например, 6 сентября из Тетуана была выслана летучая колонна для освобождения отрядов у Бухарраца и на перевале Аферну. В первый же день марша колонна эта была атакована противником у Мезгара, понесла значительные потери и не могла двинуться ни вперед, ни назад. Такое положение вынудило начальство вступить с каидами племени бени-идер в переговоры о выпуске гарнизона Бухарраца. После долгой торговли каиды согласились на это за выкуп в 150 000 песет. Другая колонна (2000 человек), посланная на Сокко-эль-Кемис (на территории племени бени-арос) с задачей содействовать эвакуации позиций у Тазарута, была тоже окружена противником. Не имея возможности получить своевременно помощь, начальник колонны тоже пробовал пойти на переговоры с повстанцами, причем посредником явился Рэссули. Здесь испанцев ожидал новый удар. Переговоры ясно показали, что Рэссули опять изменил Испании. Незадолго перед этим он просил разрешения укрыться от своих врагов в Арзиле; теперь же, когда испанцы оказались в критическом положении, он объявил командованию, что отряд может вернуться в Ла- раш на следующих условиях: сдать свое оружие, уплатить крупный выкуп и разрешить Бен-Али (племяннику Рэссули), назначенному испанцами каидом племен бени-арос и сумата и бывшему в это время в Сокко-эль-Кемисе, беспрепятственно вернуться к Рэссули в Тазаруту! Теперь не оставалось уже никаких сомнений в том, что восстание племен джебала было организовано самим Рэссули, который решил воспользоваться поражениями испанцев в долине реки Лау, чтобы захватить власть над территорией между Тетуаном и Ларашем. До последнего момента Рэссули ловко скрывал свою действительную игру, чем и толкнул генерала Риквельме в ловушку, подстроенную у Сокко-аль-Кемиса. Только ценой тяжелых потерь в материальной части и людском составе своего отряда генералу Риквельме удалось пробиться к своей базе.

Таким образом, испанцам теперь приходится рассчитывать только на свои собственные силы.

В конце сентября было начато новое наступление. Генерал Эзпуру отдал следующий приказ:

«Теперь, когда боевые колонны вполне сформированы и снабжены всем необходимым, начинаются операции, которые позволят выручить наши войска. Отрядам тетуанского и ларашского секторов начать, по собственной инициативе, наступление против вражеских банд и овладеть позициями, каждому в районе своих действий. Не ограничиваться вялой обороной и защитой своих флангов, но смело и настойчиво искать противника. Считаясь с безусловной достаточностью сил и средств для настоящей операции, не терять ни минуты для отмщения чести оружия и выручки отрядов, находящихся в тяжелом положении».

Конец приказа-воззвания содержит обещание наградить тех, кто исполнит свой долг, и наказать всех проявивших слабость. «Le Tempsa» от 26 сентября сего года об этой операции пишет:

«Небезынтересно рассмотреть, при каких условиях испанская армия начинает снова те операции, которые она уже проделывала в 1919 г. под управлением генерала Беренгера. Инициатива тогда принадлежала испанскому командованию, теперь же — наоборот. В 1919 генерал Беренгер был свободен в движениях. Он мог в полной мере подготовить успех военных действий и соответствующими политическими мероприятиями. В настоящее время условия совершенно другие: необходимо спешить, чтобы оказать вовремя помощь чечауанскому гарнизону, положение которого критическое; нужно, чтобы и президент директории мог при посредстве военных успехов возможно скорее восстановить свой авторитет, потерянный в Мадриде. Таким образом, это наступление имеет два неразрывно связанных объекта — Чечауан и Мадрид. Примо де Ривера должен одним ударом сразить марокканцев и своих испанских противников, которые, по игре судьбы, в большинстве военные».

Наступление в настоящее время предпринимается от Тетуана и Лараша. У Тетуана сформирована армия до 50 000 человек. Часть ее должна сдерживать племена (анджера и уад-рас), живущие к северу и западу от города. Главные силы этой армии, уже достигшие массива Бени-Гозмар, занимают в настоящее время 7–8 км к югу от Тетуана — фронт, который протягивается от Бен-Каррика до побережья. Но позиции здесь не сплошные. Отряды повстанцев постоянно прорываются в тыл и затрудняют снабжение войск в долине реки Мартэна. До Чечауана отсюда 60 км, но ни клочка ровного места: все — узкие долины, извилистые овраги, над которыми с востока господствует хребет Бени-Гассан, а с запада — отроги Бени-Ратен. В 1919 г. генерал Беренгер учитывал огромность усилий, которые нужны для преодоления этих местных преград, в стократ увеличивающих силу противника. И он шел, в зависимости от обстановки, и военным, и политическим этапами. Когда он предпринял поход на Чечауан, Бени-Ратен был уже занят испанскими силами; племена, населявшие Бени-Гозмар и Бени-Гассан, были союзниками. На этот раз все эти племена взялись за оружие и готовы терзать тетуанскую армию, отступать перед ее колоннами, чтобы проскальзывать между ними в тыл и атаковать обозы и парки.