Александр Шталь - Малые войны 1920-1930-х годов

В статье «La situation sur Ouergha» мы находим следующие указания относительно способов мобилизации этих отрядов: «Абд аль-Кериму удалось создать среди подвластных ему племен пограничной полосы очень удачную систему военной организации, базирующейся, с одной стороны, на привычках туземцев, а с другой — на современной европейской технике. Это устроено следующим образом. Он покрыл линию фронта рядом постов командования — «мегакма», связанных с тылом дорогами, пригодными для движения легковых автомобилей, и телефонной связью. Начальник поста, непосредственно подчиненный ему (Абд аль-Кериму — М.Ф. ), находится постоянно на посту с небольшим гарнизоном из регулярных войск, рабочей командой, часто состоящей из пленных, и отделением гонцов. На посту же находится склад оружия и амуниции. Достаточно телефонного звонка, чтобы привести в движение машину. Гонцы рассеиваются по всем направлениям и бьют тревогу. Бойцы округа стекаются в "магакма", снабжаются патронами, а в случае нужды оружием. Гарка почти мгновенно готова вступить в бой» («Le Temps» от 23 мая 1925 г.).

Все эти отряды являются пешими. Таким образом, вся военная мощь риффанцев покоится на пехоте. О других родах оружия точных данных нет. Правда, и испанская, и французская пресса очень много распространяется на тему о наличии у Абд аль-Керима артиллерии и даже авиации. Пушки, а, вероятно, также и несколько аэропланов, захваченных у испанцев, у риффанцев, несомненно, есть. Так, по самым скромным подсчетам, ими было взято у испанцев не менее 50 орудий. Но это, конечно, артиллерии еще не создает. Трудность добывания снарядов еще более усложняет положение, и применение артиллерии в бою может носить со стороны риффанцев лишь случайный, спорадический характер. Официальные французские донесения целиком это подтверждают. Случаи введения риффанцами в бой пушек были очень редки и ограничивались стрельбой по отдельным осаждавшимся ими постам. Разумеется, ни о какой научной стрельбе не может быть и речи. По единогласному свидетельству участников боев, риффанские артиллеристы плохи и умеют стрелять только прямой наводкой.

Вот свидетельство об этом непосредственного участника военных действий, капитана Дюбуно, командовавшего французским постом Дар-Аулэ, в течение 22 дней выдерживавшего осаду:

«Мы имели против себя 3 пушки. Сначала это было очень стеснительно, ибо мы не имели никакого отдыха. Ночью нельзя было спать в ожидании приступов, а днем исправлять повреждения в ограде. К счастью, нам помогла авиация. Можно сказать, что мы удержались только благодаря ей. Она, в конце концов, установила постоянное дежурство над постом и заставила замолчать пушки противника. Всякий раз, как приближался аэроплан, я мог отсылать своих людей спать.

Качество стрельбы риффанских артиллеристов неважное. Стреляют только прямой наводкой. Правда, у них был наблюдательный пункт и была даже проведена телефонная связь, но все это было крайне примитивно и только вызывало наш смех». До последнего времени не отмечалось присутствия в лагере риффанцев и конницы. Район Риффа, бедный конскими средствами, не благоприятствует развитию этого рода оружия. Но в последних числах июня на западном участке фронта, в районе Уэссана, официальные французские донесения отметили наличие и накопление конных отрядов противника. Очевидно, захват новых районов, более богатых пастбищами, дал возможность Абд аль-Кериму приступить к созданию и этого рода войск, могущих иметь в силу своей подвижности огромное значение в той маневренной войне, которая там развертывается. Но большого развития в силу целого ряда причин конница получить все же не может, и вся тяжесть борьбы в дальнейшем, так же как и прежде, будет лежать на пехоте.

Риффанская пехота по своим боевым качествам, искусству стрельбы, выносливости и исключительной приспособленности к условиям горной войны давно уже зарекомендовала себя с наилучшей стороны. Испанцы испытали на себе силу ее ударов. Теперь в этом приходится убеждаться и французам. Их первоначальное слегка пренебрежительное отношение к противнику быстро сменилось чувством удивления и уважения к его доблести и прямым страхом перед ним. Расценивая боевые качества риффанской пехоты, французы даже ударились в другую крайность. Они приписывают ей и то, чем она, несомненно, не обладает. Так, в последних статьях и донесениях пестрят сообщения о необычайно развитом среди риффанцев инженерном искусстве. Будто бы риффанские стрелки умеют создавать оборудованные по последним требованиям инженерного дела системы укрепленных позиций, с узлами обороны, ходами сообщения, бетонированными блиндажами и пр. и пр. Руководство этим делом приписывается немецким офицерам и… вездесущим большевикам! Уже одно это обстоятельство заставляет относиться очень критически к рассказам «очевидцев» относительно виденных ими риффанских позиций, «укрепленных согласно последнему слову науки и военной техники…»

В известных случаях, несомненно, риффанцы (причем это, вероятно, относится, главным образом, к регулярным отрядам) прибегают и к окопной войне (например, при осадах фортов). Но условия местности и самой войны с ее ярко выраженным маневренным характером вряд ли делают необходимым сколько-нибудь широкое применение риффанцами методов окопной войны. Обилие естественных укрытий и складок позволяет и без искусственных сооружений иметь достаточную защиту от огня противника. Сила риффанцев не в этом. Она кроется в их величайшей подвижности, меткой стрельбе, искусстве маскировки, удивительной физической выносливости и безумной храбрости. Вот что делает из них страшного врага, не останавливающегося перед превосходством техники противника и умеющего и при этом условии одерживать блестящие победы.

Другая и, пожалуй, еще более важная причина их успехов заключается в том, что они имеют многочисленных открытых, полуоткрытых и скрытых сторонников по ту сторону фронта.

Значительная часть вооруженных сил французов в Марокко состоит, как мы это уже не раз отмечали, из туземных контингентов. При том обороте, который сейчас принимает франко-риффская война, выливающаяся в настоящую национальную войну со стороны марокканцев, все эти гумы, магзены, металла, партизаны и пр. надежной опорой для французов быть не могут. Французская пресса очень скупа на известия о настроении туземных войск. Но и в ней прорываются сообщения, указывающие на то, что здесь дело обстоит вовсе не благополучно.

В иностранной прессе, особенно в неАмецкон, мы находим ряд сообщений, рисующих картину полного разложения этих контингентов и отмечающих многочисленные случаи перехода целых отрядов со всеми запасами снаряжения и вооружения, полученными от тех же французов, на сторону противника.