Саад Шазли - Форсирование Суэцкого канала

Следующим выступил я: — «Нельзя отрицать факты, содержащиеся в докладе. Учитывая его предпосылки, выводы неоспоримы. Что касается меня, я сомневаюсь в предпосылках. Если мы будем брать за основу наших планов наличие необходимых военно-воздушных сил, нам придется откладывать войну на годы и годы. Невозможно даже предсказать срок. На самом деле я считаю, что разрыв между нашими ВВС и ВВС противника будет скорее увеличиваться, а не уменьшаться, что бы мы ни делали сейчас. Стратегия американцев состоит в том, чтобы поддерживать превосходство Израиля в воздухе над всеми арабскими фронтовыми государствами вместе взятыми. У нас же проблемы с получением необходимых самолетов из Советского Союза. Даже если нам их поставят, противник просто получит еще более совершенную технику от США. Так оно и пойдет. Кроме того, противник имеет возможность осваивать новые самолеты быстрее, чем мы. Таким образом, он всегда сможет, по крайней мере, сохранить существующий разрыв и, возможно, увеличить его.

У нас нет другого выбора, как готовиться к войне в условиях превосходства противника в воздухе. Мы можем это сделать, противопоставив их превосходству в воздухе наши ЗРК».

Мессири (ВВС): — «Я полностью согласен с генералом Шазли».

Президент (с шутливой яростью): — «Мессири, клянусь Аллахом, если на этот раз ВВС не справятся со своей задачей, я лично повешу тебя на одном из деревьев в этом саду». (См. Приложение «Комментарии к совещаниям у Садата»).

8-13 июня: генерал Садек в Москве.

20 июня: Садек созвал небольшое совещание с участием меня, командующих ВВС, ПВО, ВМС, Второй и Третьей полевых армий и директора Управления разведки.

Перед выступлением Садека директор Управления разведки рассказал о репортаже советского журналиста, который во время посещения наших полевых частей задавал провокационные вопросы: «У Израиля есть современное оружие. Когда мы поставляем вам оружие такого же класса, вы узнаете, что у Израиля появляется еще более современное оружие, и тогда обращаетесь к нам с новыми просьбами. Разрыв между вами и Израилем не исчезнет. Он может даже увеличиться. Означает ли это, что вы никогда не начнете войну? Почему народ Вьетнама может сражаться таким же оружием против самих американцев?»

Садек бросил на меня взгляд. «Об этом говорит генерал Саад эль-Шазли» — было все, что он сказал. (После совещания ко мне подошли генералы Саад Мамун и Абдель Мунейм Васел, командующие Второй и Третьей армиями, и спросили, что Садек имел в виду. Я рассказал им о совещании 6 июня).

Докладывая о своей поездке в Советский Союз, Садек сказал, что, по словам Гречко, Египет должен готовить свои вооруженные силы, гражданское население и страну в целом к длительной войне. И Египту будут поставлены вооружения для победы. Затем высказался Брежнев:

ПЕРВОЕ: в Египте неспокойное внутреннее положение. Одни смотрят на восток, другие — на запад.

ВТОРОЕ: положение на Ближнем востоке сложное. Израиль предлагает решения, которые неприемлемы для наших стран.

ТРЕТЬЕ: Советский Союз считает, что то, что отнято силой, можно вернуть только силой. СССР будет помогать Египту.

ЧЕТВЕРТОЕ: наши две страны должны вместе действовать в рамках резолюции 242 ООН.

ПЯТОЕ: чтобы вернуть себе захваченную противником территорию, сначала надо создать силы обороны. Затем надо создавать силы наступления. Но до этого необходимо четко представлять себе, какие силы будут фактически участвовать в войне.

ШЕСТОЕ: присутствие советских советников в Египте является международной необходимостью.

СЕДЬМОЕ: Советский Союз никогда не подпишет какое-либо соглашение с США в ущерб Египту.

ВОСЬМОЕ: Освобождение территории Египта является делом самого Египта. Также Египет обязан помочь своим братьям в Сирии.

У Садека сложилось неважное впечатление от поездки в Москву. Политика СССР не изменилась. С другой стороны, Москва хотела, чтобы до президентских выборов в США в ноябре международная обстановка оставалась спокойной. Если Никсона выберут на второй срок, как того ожидала Москва, напряжение спадет, и Советский Союз будет потихоньку поставлять нам оружие в надежде достичь мирного урегулирования совместными усилиями с Вашингтоном. Пока что они озабочены внутренней обстановкой в Египте и безопасностью своего положения. Они просят египетское руководство удалить всех, кого можно считать антисоветчиками [4] Сомнительно, чтобы Брежнев спрашивал Садека о действиях египетского правительства, убиравшего всех, кого можно было считать антисоветски настроенными. Безусловно, Брежнев знал, что в Египте главным антагонистом Советского Союза является Садек. Однако при написании этих мемуаров я считал своим долгом писать то, что было сказано, логично это или нет. .

9 июля: посольство Саудовской Аравии. Обед в часть министра обороны принца Султана. Также присутствовали Садек и Хасан. В разгар веселья Садек отвел нас обоих в угол. «Президент решил выслать русских», — сказал он.

«Он позвонил мне в прошлую пятницу [7 июля] и сказал: — „Какие у тебя планы на сегодня?“ „Никаких, господин президент, — ответил я, — кроме посещения мечети для молитвы днем и обеда сегодня вечером“. „Почему бы тебе не приехать ко мне в Барраж? — сказал он. — Ты сможешь помолиться и здесь“. „Хорошо, господин президент, я немедленно выезжаю“, — ответил я. Когда я приехал, он сказал мне, что решил выслать русских советников и военных из Египта и что он объявит об этом решении через несколько дней, но сначала хотел проинформировать меня, чтобы я мог принять необходимые меры предосторожности. Он велел никому об этом не говорить. Последние 48 часов я спорил сам с собой. Сегодня я решил рассказать вам двоим, поскольку я понял, что другие присутствующие здесь об этом, вероятно, знают».

Я был поражен: «Но ты должен понимать, насколько опасно такое решение, — сказал я. — „Все мы это понимаем. Нет сомнений, что это повлияет на наши боевые возможности. Советские военные части играют важную роль в нашей противовоздушной обороне и электронной войне“».

Вдруг я понял, что даже Садек, главный противник Советов в Египте, не радовался этому решению. «Знаю, — сказал он. — Я пытался убедить президента не делать этого. Но не смог. Он просто сказал: „Мое решение окончательно. Я позвал тебя, чтобы сообщить о нем, а не для обсуждения“. Садек был озадачен: — „Я всегда говорил, что мы должны оказывать на них давление, чтобы получить, что нам нужно. Но я никогда не думал, что мы зайдем так далеко“». Хасан был также удивлен.

Я задумался об одном из замечаний Брежнева, которые Садек изложил нам в прошлом месяце: «Присутствие советских советников в Египте является международной необходимостью». По моему опыту, Советы ничего не говорят и не делают без причины. Я пришел к выводу, что советская разведка пронюхала о назревавшем решении. Другая загадка для меня была: почему сейчас? Было ли это импульсивным ответом на какое-то изменение советской позиции? Если да, то на какое именно? Или же он принял принципиальное решение уже давно и просто ждал подходящего момента для его осуществления? Если так, кто в Египте и за его пределами знал о решении президента? (В своих мемуарах Садат объясняет свое решение необходимостью незамедлительного ответа на резкий демарш СССР. Но в свете всего, что случилось за прошедшие семь лет, я уверен, что это решение было рассчитанным и согласованным с другими лицами, чью роль Садат все еще тщательно скрывает).