Бэзил Лиддел Гарт - По другую сторону холма

Вторая фаза достигла кульминации в январе 1938 года, когда уже сами профессионалы попались в одну из ловушек Гитлера. В 1933 году Гитлер назначил министром обороны генерала фон Бломберга. Его соратников крайне беспокоила все возрастающая зависимость от Гитлера, но для них было настоящим шоком известие о намечающейся женитьбе генерала на машинистке из его министерства. Это привело к еще большему их отчуждению от генерала. Гитлер же одобрил такой «демократический» брак и дал на него «добро». Вскоре после этого Гиммлер состряпал полицейское досье, в котором невеста изображалась проституткой. В порыве действительной или сыгранной ярости Гитлер сместил Бломберга с поста. После этого Гиммлер предъявил еще одно досье, в котором содержались обвинения в гомосексуальных наклонностях генерала фон Фрича, главнокомандующего сухопутных войск, вследствие чего Гитлер и его лишил поста; хотя впоследствии следственная комиссия Фрича оправдала, его так и не восстановили. (Более подробно этот кризис описан в главе III.)

Гитлер воспользовался моральным шоком, который испытывали представители офицерского корпуса, и занял пост верховного главнокомандующего вооруженных сил Германии. Так он получил полный контроль над стратегическими планами, а заодно и помог увеличить влияние Гиммлеру. Преемником Бломберга был назначен генерал Кейтель, чьи интриги ослабили объединенный фронт генералов, протестующих против дела Фрича, но он обладал более низким статусом и, следовательно, сохранял свой пост, только раболепно подчиняясь Гитлеру. Главой сухопутных войск стал более уважаемый офицер, генерал фон Браухич, не принадлежавший ни к реакционной, ни к нацистской группировке. Этим расчетливым шагом Гитлер попытался умиротворить армию, а заодно и получить командира, которым можно было бы легче манипулировать, нежели Фричем.

Однако Браухич оказался более серьезным сторонником профессионалов, чем ожидалось. Он также пытался повернуть внешнеполитический курс нацистов в более мирное русло, уверяя, что германская армия не готова к войне и что Гитлер не должен предпринимать агрессивных действий и провоцировать открытые столкновения. В этих протестах его поддержал начальник генерального штаба генерал Бек, который настолько открыто порицал агрессивную политику Гитлера, что тот вынудил его уйти в отставку. Даже после этого Браухич и Гальдер, преемник Бека, продолжали выступать против откровенно экстремистской политики в отношении Чехословакии, но их протесты лишились оснований, когда правительства Франции и Великобритании, опасаясь угрозы войны со стороны Гитлера, предпочли пойти на уступки.

Подняв свой авторитет бескровным захватом Чехословакии, Гитлер получил свободу действий и перешел к Польше. Генералы не представляли для него особой помехи, разве что убедили не рисковать и не начинать военных действий, не заручившись сначала нейтралитетом России. В свою очередь, Гитлер убедил большинство генералов, что Великобритания и Франция останутся в стороне и что нападение на Польшу не вовлечет Германию в крупномасштабную войну.

После завоевания Польши между Гитлером и его генералами наметился новый конфликт, особенно когда им стало известно, что он готовится к крупному наступлению на западе. Не говоря уже о рисках в долгосрочной перспективе, генералы не верили в возможность покорить Францию. Но их протесты снова не были услышаны, а последующие разговоры о необходимости совместного выступления с целью остановить Гитлера окончились ничем. Было бы несправедливо упрекать военных в бездействии на данном этапе, ведь у них были все основания сомневаться, последуют ли за ними их войска; кроме того, естественно, они не желали выглядеть предателями своей страны во время войны.

Гитлер приказал напасть на Францию, невзирая на сомнения военных. Своим успехом он обязан отчасти новой тактике и новому оружию, которые разрабатывал вопреки скептицизму консервативных генералов; отчасти новым дерзким планам, которые заставил их принять; отчасти грубым промахам французских полководцев, на которые генералы не рассчитывали.

Тем не менее их мастерство сыграло большую роль в завоевании Франции, тогда как именно неожиданное и странное замешательство со стороны Гитлера не позволило воспользоваться всеми плодами быстрого наступления к Ла-Маншу. Но, как это ни странно, вклад профессионалов в победу обернулся дальнейшим ослаблением их позиций. В глазах всего мира лавры победителя достались Гитлеру, а не им. Он сам проследил за тем, чтобы не упустить корону. Фюрер убедил себя, что он величайший стратег, и с этих пор все чаще вмешивался в деятельность генералов и все менее охотно прислушивался к их доводам, идущим вразрез с собственными намерениями.

Большинство генералов с опасением воспринимали известия о подготовке Гитлером вторжения в Россию. Но, как и многие специалисты, они отличались наивностью в том, что не касалось их профессиональной области. Гитлеру удалось развеять сомнения с помощью политической «информации», убедившей их в необходимости такого шага, и в том, что внутренняя слабость России сказалась на ее способности вести боевые действия. На первых этапах кампании были одержаны большие победы, однако вовсе не решающие — отчасти из-за непредвиденного сопротивления со стороны русских, отчасти из-за расхождения во взглядах о цели кампании внутри верховного командования. С наступлением зимы разумно было бы сделать передышку, но Москва казалась такой близкой, что ни Гитлер, ни генералы не смогли устоять перед соблазном. Было решено продолжать наступление любой ценой, хотя шансы на успех уменьшались с каждым днем. В итоге оно обернулось отступлением, оказавшимся почти фатальным.

Гитлеру тем не менее удалось и здесь обернуть провал в свою пользу. Больной Браухич попросил об отставке, и Гитлер сам занял пост главнокомандующего сухопутных войск. Это не только укрепило его власть, но и переложило вину за неудачи на плечи генералов, поскольку отставка Браухича была подана так, что казалась традиционным способом избавления от допустившего ошибки командующего. Таким образом, лично Гитлер одержал двойную победу.

После этого на протяжении всей войны фюрер легко игнорировал мнения генералов по поводу политики и даже навязывал им свою волю в их сфере деятельности. Если кто-то из них пытался протестовать, он находил на его место кого-нибудь другого, более честолюбивого и готового продолжить наступление — как к тому инстинктивно склонны все военные. В то же время за счет армии постепенно усиливалась роль войск СС; шпионы нацистов проникли во все штабы и следили за командующими. Вероятность удачного мятежа со стороны генералов постоянно уменьшалась. Им оставалось только одно — выполнять приказы по мере сил, к лучшему или к худшему. Есть основания предполагать, что некоторые генералы слишком усердно выполняли приказы, которые считали безнадежными или необдуманными, просто ради того чтобы сорвать планы Гитлера и приблизить конец войны.