Бэзил Лиддел Гарт - По другую сторону холма

Штудент продолжал: «По этим же причинам для предполагаемого вторжения в Великобританию он выбрал кратчайший путь. Возможно, что у него даже не было никакого конкретного плана высадки на береговом участке от Дувра до Лендс-Энда. На совещании в январе 1941 года у меня сложилось впечатление, что он намерен до конца настаивать на как можно более широком фронте, не только на секторе Дувр — Портсмут, но и на продолжении наступления дальше на запад, в район Борнмута — Бридпорта. Соответствующим образом II-й корпус предполагалось использовать на самом узком участке полуострова Корнуолл-Девон для защиты флангов и форсирования прохода на полуостров. Возможно, он действительно хотел довести операцию даже до Лендс-Энда, и тогда корпус предназначался для поддержки связи. Но возможно, собирался ограничиться высадкой на полуострове.

Более того, мне сейчас ясно, что в январе 1941 года Гитлер не отказался от плана „Морской лев“, а только отложил его. Гитлер колебался между „Морским львом“, Гибралтаром и СССР. Для Геринга же желательными были „Морской лев“ и Гибралтар, но не СССР».

Беседы с генералами пролили новый свет на многие аспекты как североафриканской кампании, так и войны на Средиземноморье в целом. Вот некоторые из основных положений.

Египет и Суэцкий канал были спасены, когда англичане оказались слабее всего. Косвенным образом помогли им итальянцы, испытывавшие зависть к немцам; сыграло свою роль и безразличие Гитлера к этим ключевым районам Ближнего Востока.

Кипр был спасен ценой, которую британцы заставили заплатить немцев за захват Крита.

Гибралтар спасло нежелание Франко впускать немцев в Испанию.

Мальту спасло недоверие Гитлера к итальянскому военно-морскому флоту.

Все это произошло в 1941 году, когда положение Великобритании было самым тяжелым. В 1942 году маятник качнулся в обратную сторону благодаря ожесточенному сопротивлению русских. Далее последовало вступление в войну Америки после нападения на нее Японии и укрепление мощи Великобритании. Но до этого был еще долгий путь. И он стал бы длиннее, если бы не помощь со стороны самого Гитлера.

Именно Гитлер дал англичанам шанс выиграть сражение под Эль-Аламейном, определившее исход войны в Северной Африке. Именно он запретил своим генералам опередить атаку Монтгомери и вовремя отвести войска, что уберегло бы их от полного разгрома.

В Средиземноморье Гитлер вступал с неохотой. Главным сторонником перевода туда военных действий был адмирал Редер, который ясно видел преимущества, открывавшиеся после того, как удалось бы лишить Великобританию ее ключевых позиций в Средиземном море. В этом Редера поддерживал человек, которого он больше всего презирал и которому больше всего не доверял, — Геринг. Закоренелые противники, командующие ВМФ и ВВС, в данном случае объединились, чтобы отвлечь Гитлера от вовлечения Германии в войну с СССР, дав ему возможность продолжить войну с Англией.

Тем не менее, хотя Гитлера и удалось подтолкнуть к переносу боевых действий на средиземноморский фронт (при этом он нисколько не отказывался от притязаний на СССР), решение это было принято не столько в силу аргументации Редера, сколько под давлением двух неблагоприятных обстоятельств.

Первым стало неожиданное вторжение Муссолини в Грецию, предпринятое 28 марта без предупреждения немецких союзников, из желания урвать себе все плоды победы. Узнав об этом, Гитлер пришел в ярость, поскольку ясно понимал, что это ставит под угрозу его собственные планы. Он хотел сохранять нейтралитет Греции, держа ее на фланге в качестве защиты от возможного вторжения Великобритании на Балканы и от угрозы его румынским запасам нефти. Осознавая в полной мере всю пустоту притязаний итальянцев, фюрер теперь был вынужден прикрывать еще и это направление, распыляя свои войска. Немотивированная агрессия Муссолини больше всего навредила Гитлеру — отсюда последовала и слишком поспешная балканская кампания, и последующая высадка на Крит.

Вторым неблагоприятным фактором стал разгром итальянцев в Северной Африке, к которому привело начавшееся в декабре контрнаступление англичан из Египта.

Тома дал мне обстоятельный отчет о том, что привело туда немцев. «Меня послали в Северную Африку в октябре 1940 года с заданием изучить вопрос, следует ли Германии отправлять войска на помощь итальянцам, пытавшимся выбить англичан из Египта. Побеседовав с маршалом Грациани и изучив обстановку, я подготовил доклад. В нем подчеркивалось, что решающим фактором является проблема организации снабжения, причем не только из-за сложных условий пустыни, но также из-за действий британского военно-морского флота в Средиземноморье. Я утверждал, что невозможно будет содержать там такую же большую немецкую армию, как итальянская.

Я пришел к выводу, что если нам придется посылать туда войска, то это должны быть бронетанковые войска. Для обеспечения успеха потребуется не меньше четырех танковых дивизий — это, по моим расчетам, было идеально для обеспечения снабжения в ходе наступления через пустыню к долине Нила. В то же время я утверждал, что сделать это можно, только заменив итальянские войска немецкими. Большие колонны снабжать невозможно, поэтому крайне важно, чтобы каждый солдат корпуса обладал высочайшими профессиональными качествами».

Но Бадольо и Грациани выступили против замены итальянцев немцами. В то время они даже вообще были против присутствия немцев и хотели присвоить себе всю славу покорителей Египта. Муссолини поддерживал их возражения, но не отказывался от помощи Германии, а только хотел, чтобы у него оставалось преимущество.

Важность предложений Тома легче осознать, если учесть, что его миссия в Африке имела место через два месяца после блестящего ответного удара О’Коннора под командованием Уэйвелла. Небольшая и не слишком хорошо вооруженная армия сумела разбить превосходящие ее по численности, но еще хуже вооруженные войска Грациани, попытавшиеся вторгнуться в Египет. Но если бы на сцене появились немецкие танки, то перспективы для англичан стали бы весьма туманными.

Той зимой четыре избранные танковые дивизии, как предлагал Тома, могли ворваться в Египет в любой момент. У О’Коннора в распоряжении тогда были только одна танковая и одна пехотная дивизии, не полностью укомплектованные.

И еще один факт достоин упоминания. Муссолини потерпел поражение, потому что Гитлер вовсе не горел желанием вышвыривать войска из Египта. Англичане в то время были уверены в обратном. Такой его настрой можно сравнить с отношением к вторжению в Англию. Тома потрясло равнодушие фюрера, хотя он и не особенно задумывался о причинах.